Побуревшие уголки у обеих были потрепаны, грязно-белые швы нитяных переплетов имели вид шрамов. Оба издания тридцатилетней, если не больше, давности. На титульном листе, как у большинства старых книг, штампик с каким-то адресом на Пикадилли. У себя в магазинчике Малоун штамповал их подобным же образом. На штампе скупо значилось: «Коттон Малоун, букинист, Хойбро Плас, Копенгаген». Все предметы в пакете принадлежали Иэну, а до этого их у него в международном аэропорту Майами конфисковала таможня, когда он был задержан за попытку нелегального въезда в страну.
– Это уже дело полиции, – ответил пареньку Малоун. – А мне всего лишь сказано сдать им тебя на руки вместе с пакетом.
Пакет он запихал в свою сумку, откуда тот при передаче должен будет перекочевать в руки лондонских «бобби». Нельзя было сбрасывать со счетов того, что Иэн попробует дать деру, так что Коттон оставался начеку. Он заметил шагающих навстречу двоих мужчин в темных костюмах. Когда они приблизились, тот, что справа – коренастый крепыш с золотисто-каштановыми волосами, – коротко представился: «Инспектор Норс», и протянул для пожатия руку.
– А это инспектор Девейн, – кивнул он на своего коллегу. – Мы оба из городской полиции. С указанием препроводить этого парня. Подкинем вас в Гатвик, а затем уже займемся мистером Данном.
– Подкинуть – это хорошо. А то на такси выходит дороговато.
– Все, чем можем… Машина снаружи, близко. Одна из привилегий работы в полиции: паркуемся где захотим.
Скривив губы в улыбке, он мотнул головой в сторону выхода: дескать, идем.
От Малоуна не укрылось, что инспектор Девейн занял место за спиной у Иэна. Молодец. Предусмотрительно.
– Это вы так сработали, что его в страну пустили без паспорта?
– Мы, – кивнул Норс. – А еще кое-кто из тех, что с нами взаимодействуют. Думаю, вы о них знаете.
Что верно, то верно.
Из терминала они вышли на бодрящий утренний воздух. Мутная облачная пелена придавала небу сумрачный, оловянный оттенок. У бордюра ждал приземистый синий «Мерседес». Открыв заднюю дверцу, Норс взмахом велел забраться в машину вначале Гэри, затем Иэну и уже после них Малоуну. Все это время инспектор бдительно стоял рядом, а затем снаружи замкнул дверцу. Сам он сел спереди возле Девейна, который повел машину. На скорости выехали из Хитроу, откуда свернули на М4. Маршрут был Малоуну известен, как, собственно, и сам Лондон. Какой-то период времени – несколько лет назад – он подолгу бывал в Англии с затяжными командировками. А однажды, еще в бытность свою во флоте, провел здесь целый год.
По мере продвижения на восток через городские предместья поток транспорта становился все гуще.
– Ничего, если мы перед поворотом на Гатвик сделаем остановочку? – повернул голову Норс.
– Да пожалуйста. Времени до рейса еще много. Будем считать, компенсация за бесплатный проезд.
Малоун тайком поглядывал на Иэна, который сейчас безучастно глазел в окно. Что же с ним все-таки будет? Оценка Стефани звучала нелестно. Дитя улиц, ни родных, ни близких, всецело сам по себе. В отличие от смугловатого темноволосого Гэри Иэн был белокурым, с нежной светлой кожей. Так-то парень вроде ничего. Просто жизнь не складывается. Но, во всяком случае, он молод, а молодость дает шансы, которые, в свою очередь, ведут к возможностям. Какой контраст с Гэри, у которого жизнь упорядочена, защищена… Уже одна мысль о том, что сын вот так очутился бы на улице – беспризорный, один-одинешенек, – саднила сердце.
Движение было плавное, по салону под заунывное гудение мотора гулял теплый воздух; брала свое и резкая смена часовых поясов. В общем, через какое-то время Малоун начал поклевывать носом. А когда очнулся и глянул на стрелки часов, оказалось, что продремал с четверть часа. Ого… Пора взбодриться. Коттон встряхнулся. Гэри с Иэном сидели все так же тихо. А по небу между тем ползли свинцовые тучи: на город надвигалась непогода. Малоун с удвоенной внимательностью оглядел салон машины, впервые обратив внимание, что внутри здесь нет ни рации, ни каких-либо иных средств спецсвязи. А также что коврики и обивка чистенькие, в безупречном порядке. Чего в полицейских машинах безусловно не бывает – во всяком случае, в которых доводилось ездить ему. А их не счесть.
Тогда он пригляделся к Норсу. Довольно густые каштановые волосы подстрижены ниже ушей. Не растрепанные, но никак не аккуратная полицейская стрижка. Чисто выбрит, комплекция полноватая. Одет строго – костюм и галстук, а у самого на мочке левого уха след от серьги. Видно, снял, но прокол-то виден.
– Кстати, инспектор. Тысяча извинений, но можно мне взглянуть на ваше удостоверение? Надо было, конечно, в аэропорту спросить…
Норс не ответил. От этого вопроса зашевелился Иэн, с любопытством покосившись на Коттона.
– Вы меня слышите, Норс? Дайте посмотреть на ваше удостоверение.
– Да бросьте вы, Малоун. Наслаждайтесь поездкой.
Не удовольствовавшись этой небрежной отговоркой, Коттон подался вперед, уже не скрывая своей решимости.
Там его встретило дуло ствола, уставленного над спинкой сиденья.
– Этого удостоверения хватит? – спросил Норс.
– Мне бы то, что с картинкой, – вежливо отводя ствол, сказал Малоун. – И кстати, с каких пор лондонской полиции стали выдавать «глоки»?
В ответ молчок.
– Вы кто?
– За ним вон смотрю, – ствол качнулся в сторону Иэна.
Паренек, проворно перегнувшись через Гэри, дернул вверх-вниз хромированную ручку, но дверца не открылась.
– Прекрасная штука детские замки, – усмехнулся Норс. – Чтоб ссыкунки с сиденья наружу не вываливались.
– Ну а ты, малый, можешь мне сказать, что происходит? – спросил Малоун. Иэн упрямо молчал. – А то эти дяди, похоже, на многое пошли, чтоб составить с тобой знакомство…
– Сиди не дергайся, Малоун, – уже резко сказал Норс. – Не суй нос не в свое дело.
– На том и сойдемся. – Коттон, пожав плечами, откинулся на сиденье.
Правда, было одно «но»: в машине сейчас ехал его сын.
Норс по-прежнему сидел, обернувшись к ним лицом, взгляд свой и ствол не сводя с Малоуна.
Между тем машина все так же плыла в утреннем потоке транспорта.
Вобрав, что можно, из текущего снаружи мира, Коттон попытался освежить в памяти топографию Северного Лондона. Так. Мост, который они только что проехали, это над Риджент-Ченнел – извилистым водным коридором, что змеится через весь город и в итоге впадает в Темзу. Те осанистые деревья тянутся вдоль четырехполосного променада (транспортный поток какой плотный). Вон проглянул знаменитый лондонский стадион для крикета, названный в честь Томаса Лорда. В нескольких кварталах оттуда находится Бейкер-стрит мифического Шерлока Холмса. А оттуда уже рукой подать до Маленькой Венеции.
Вот они снова пересекли канал, и взгляду открылись ярко раскрашенные семейные кораблики – так называемые «домашние лодки» – точками на воде. На всей протяженности канала виднелись разноцветные скорлупки прогулочных судов – длиной не больше десяти футов и с плоскими крышами, специально чтобы проходить под невысокими мостами. А вдоль бульвара рядами тянулись георгианские дома и таунхаусы в обрамлении высоких, неравномерно подстриженных деревьев.