Венецианский барк держал курс на Керш – маленький городок, стоящий на склоне крутой горы. Флотилия князя, состоящая из нескольких лодий, морского ушкуя и одной трофейной галеры, держала курс на Кафу, идя в пределах видимости берега. Фуста получила серьезные повреждения, и поломанные весла были меньшими из них. Паруса поднять не представлялось возможным, так как парус превратился в обожженную и разорванную тряпку. Главное – руль на корме галеры пришел в негодность и требовал капитального ремонта. Хорошо еще, что на фусте нашлись еще два руля, которые новгородцы установили со стороны бортов. С гребцами тоже абзац полный. Даже князь с купцом сели за весла, и наравне со всеми гребли без устали.
Андрей опасался, что его корабли до Кафы не дойдут, ушкуй получил серьезные повреждения и дал течь, к тому же фуста с минимальным экипажем едва держала скорость пять километров в час.
За время пути в голове Андрея созрел план вероломного ограбления Кафы. Все равно шанс вернуть церковную казну оставался призрачным, и неизвестно еще удастся ли напасть на след похитителей. А план был прост, как… В общем, простой был план. Заявиться в Кафу под видом купцов, они в общем-то и так честные купцы, а там действовать по обстановке.
Штурмовать мощную крепость, чьи стены шириной в пять саженей и в высоту черт знает сколько, да с несколькими десятками башен с пушками – дураков нет. Генуэзцы теперь начеку все время. В прошлом году татары княжеского побратима Хаджи-Гирея здорово навтыкали генуэзцам. Практически без боя учинили полнейший разгром европейскому войску.
Пара десятков степняков передового дозора татар обратила в бегство несколько тысяч европейских солдат. Главному войску татар из нескольких сотен бойцов пришлось сильно потрудиться, вырезая безоружных людей. Сильно устали рубить бегущих татары, но еврейская диаспора помогла – евреи с удовольствием приняли участие в избиении. Едва лишь пара сотен вояк из шеститысячного войска генуэзцев добралась до Кафы. Татары под стенами Кафы сложили из отрубленных голов огромную пирамиду, в воспитательных целях, а не от прирожденной жестокости. Гарнизон Кафы с тех пор всегда начеку.
Но ведь мы не будем ломиться в двери, когда есть открытая калитка. Лишь одна проблема осложняет задачу. Законы в Кафе дурные, как выяснил Андрей. После девяти вечера все жители обязаны сидеть дома.
Иначе… Иначе будет плохо нарушившему закон. Вот и нам плохо. Это с одной стороны. С другой – это даже хорошо. Не будет свидетелей. Есть еще одна проблема – цепь, что перегораживает вход в бухту. На ночь ее опускают. Но Андрей предусмотрительно прихватил с собой ножовку по металлу, а оливковое масло можно будет купить на месте.
Еще один вариант разбогатеть – поднять со дна морского затонувшие корабли. Возможности для этого есть. Андрей, собираясь в прошлое, нанял фирму, чтобы подготовили все необходимое для путешествия. Так вот, при доставке кто-то что-то напутал. Вместо ящиков с семенами и клубнями, мотоблоком, газонокосилкой, Андрею доставили другой ящик со снаряжением для дайвинга. Собираясь в поход, Андрей прихватил с собой акваланг и баллоны со сжатым воздухом. На всякий случай, а случаи, как известно, бывают разные.
В Кафу они пришли ранним утром, но ждали, когда поднимут массивную цепь, запирающую вход в бухту. Андрей с восхищением смотрел на открывшуюся его взору панораму огромного порта и прекрасного города. Вдоль береговой линии тянулась мощная стена, надежно защищавшая город со стороны залива. Андрей не поленился, пересчитал башни, защищавшие стену – такую твердыню нахрапом не возьмешь, это точно. В величавой стене имелись несколько ворот, ведущих в город. Возле самых больших укреплены три гигантских железных кольца, к которым кормой швартовались корабли. Андрей никогда не видел сразу столько старинных кораблей, большинство из них – тяжеловозы: навы или нао, коги или, правильней, кокку – плотно сбитые грузовые суда с одной или двумя-тремя мачтами, несшими прямые паруса, каракки – трехмачтовые двухпалубные судна. По сути, каракка – та же усовершенствованная кокка, оснащенная дополнительной мачтой и парусами, сочетавшая квадратные и латинские паруса. Особенно много в порту находилось всяких разных плоскодонок – греческие скафо, турецкие махонны, но помимо них в порту стояли настоящие боевые и торговые галеры, барки, баланселлы, траффарезии, фусты, бриги, различные суда для каботажного плавания и даже – красавица каравелла. Глаза разбегались от такого обилия кораблей в порту.
В гавань Кафы вместе с флотилией Андрея заходили несколько кокку. Говорят, что первыми продемонстрировали морские качества этих кораблей пираты из Байонны. Корабли князя пришвартовались как можно ближе к замковой башне Святого Константина. Именно в этом замке и прилегающих к нему башнях располагались склады артиллерийских орудий, скорострелов, пороха, кирас и мечей.
Днем и ночью интересующий князя пороховой склад охранялся вооруженной стражей во главе с капитаном, подчинявшимся лишь начальнику замка. Самое смешное, что стража была набрана из казаков. Именно так именуют в кафинских документах татар на службе у республики. Все эти сведения Андрей успел почерпнуть у предприимчивого купца сурожанина.
По всей длине крепостных стен шел широкий и глубокий ров, наполовину заполненный водой, через него, перед каждой башней, опускались мощные подъемные мосты, при наступлении темноты они поднимались, и обитые кованым железом ворота в город накрепко запирались. Жизнь в городе замирала до утра.
Пришвартовались и стали ждать налоговых инспекторов, которые не заставили себя долго ждать, появились они достаточно скоро. Заплатили положенные пошлины. Дали взятку портовому чиновнику, не без этого. По совету сурожанина Андрей щедро отсыпал серебра чиновнику, потому осмотр кораблей прошел гладко. Главное, чиновник закрыл глаза на имевшееся на борту кораблей оружие в больших количествах.
В город вошли через главные городские ворота – они располагались почти рядом с замком Святого Константина. Ворота защищались двумя зубчатыми башнями. Главные ворота в Кафу носили имя святого покровителя святого Георгия. Высоко над воротами размещался огромный барельеф, изображавший всадника на коне со стягом в руке – герб республики.
А вполне реально на его месте мог висеть герб литовского князя Витовта. Неугомонный литовский князь в свое время взял под контроль Крым и требовал от Генуи признания своих прав на Кафу и другие фактории, более того, он требовал штамповать свой герб на кафинских монетах!
Из Литвы даже успели привезти барельеф с гербом Витовта, но генуэзцы тянули время с признанием власти литовского авантюриста, втихаря финансируя татар, не признававших власть хана крымского улуса и его большого друга Витовта. В это же время активизировались дипломатические отношения генуэзцев с Москвой.
Это все лишь догадки, но странная смерть литовского князя и подозрительная активность итальянцев на московском направлении говорили о многом. Да, откуда узнать правду, разве что кафинского консула взять за жабры и да побеседовать с ним по душам, так как умеет это делать Кузьма… Вот только Андрей не настолько отмороженный, чтобы идти на такой скандал. Ему, если честно, какое есть дело, кто был заказчиком отравления и кто исполнителем. Если даже отравили, ну и фиг с ним. Русь вздохнула свободнее, и генуэзцы спать спокойней стали. Всем хорошо.