– Кто же на самом деле украл картину? Вы уже выяснили? – нервно сжимая ладони, спросил Даниил.
– Нет.
– Но ведь полиция кого-то же подозревает? Они даже вызывали на допрос одного вашего приятеля, – проговорил Даниил, стараясь не выдать собственной некомпетентности.
– Моего приятеля? – нахмурилась Варя. – Вы имеете в виду покойного Сергея?
– Не совсем, – уклончиво проговорил Даниил.
– Полиция вызывала на допросы всех гостей того вечера, и если честно, то мы тоже склоняемся к версии, что картину украл кто-то из них, – проговорила Варя менее уверенно. – Но у большинства из них есть алиби.
– А как насчет нервного молодого человека интеллигентной наружности? Любителя крахмальных белых рубашек? – спросил Даниил.
– Что? Крахмальных рубашек? Вы что, следили за мной? – мгновенно ухватила неприятную для Даниила суть вопроса Варвара.
– Скорее стал случайным свидетелем вашей встречи, – удачно вывернулся Даниил, радуясь собственной находчивости. – Вчера я проезжал по Красноармейской, увидел вас сидящей одиноко в скверике. Хотел подойти, но, пока парковался, к вам присоединился молодой человек. Я не знал, как мне лучше поступить, молча уходить было глупо, вы могли меня уже заметить, а влезать в разговор, вдруг он интимный, неловко, – виртуозно сочинял на ходу Даниил. – И вот пока я топтался в нерешительности, случайно услышал часть разговора. Тогда я ничего не понял, но вот теперь вдруг все сложилось. – Даниил едва заметно выдохнул. Еще ему очень хотелось промокнуть испарину на лбу, но это было бы слишком очевидно.
К тому же Варвара и так смотрела на него с подозрением. Тяжелый экземпляр, вздохнул про себя Даниил, девушка страдает патологической недоверчивостью. Но, к счастью, в разговор вмешалась Зоя Спиридоновна и избавила Даниила от дальнейших неприятных объяснений.
– Варвара, что это за человек? Он имеет отношение к гибели Дениса? – требовательно спросила Зоя Спиридоновна.
– Нет. Этот человек тоже был в тот вечер в гостях у Булавиных, но к краже картины он не имеет никакого отношения, – пояснила Варя, отвлекаясь от скользкого Даниила. – Он тоже искусствовед, сотрудник Института истории искусств.
Он еще раньше Сергея осматривал картину. Он смог установить ее подлинность, но в оценке стоимости Андрей Валентинович не силен. Он теоретик, а не практик. Потому и обратились к Сергею.
– Искусствовед? – переспросил Даниил. – Значит, истинную ценность картины, я имею в виду художественную ценность, он представляет?
– Художественную, представляет, – сухо подтвердила Варя.
– И как я понял из вашего разговора, алиби у вашего знакомого не имеется? – тем же вкрадчивым, спокойным голосом проговорил Даниил.
– Вы поняли? – оборачиваясь к нему всем корпусом, переспросила Варя не менее вкрадчивым тоном. – Сколько же времени вы случайно слушали наш разговор? От начала и до конца, стоя за кустом, навострив уши?
От подобной проницательности у Даниила вспотели подмышки. Не девушка, а сканер.
– И кстати, кто надоумил вас познакомиться со мной и с какой целью? – перешла Варвара к наиболее занимающей ее части беседы.
Приближался опасный момент, пропиликало в голове у Даниила. Он взглянул Варваре в глаза и сдался. В конце концов, что тут такого? Тоже мне конспиратор. Учитывая Варин характер, он вообще мог вывалить ей всю правду с самого начала и не усложнять себе жизнь. Теперь бы оправдываться не пришлось.
– Да, наше знакомство было не случайным. Точнее, нет. Именно случайным. Я вообще не знал, кто вы, – начал рассказ Даниил и сразу же запутался от волнения. – Пардон, – усмехнулся он, – начну сначала. О картине Репина и вообще об истории семьи я знал многое, – начал Даниил и, обернувшись к Зое Спиридоновне, пояснил: – Савелова Елизавета Николаевна – моя родственница. Так вот. Я никогда не планировал никаких розысков имущества и прочего в том же духе. Но так случилось, что один мой школьный приятель закончил истфак и устроился на работу в Государственный исторический архив. И вот однажды звонит он мне и рассказывает, что натолкнулся на документы, связанные с моей семьей. Эти документы касались служебного направления моего деда на строительство авиазавода. Неожиданно меня это заинтересовало, и я попросил его не в службу, а в дружбу за умеренное вознаграждение разыскать все, что он сумеет, касающееся истории моей семьи. И в числе прочего интересного всплыли документы, доклад об обыске, произведенном сотрудниками Петроградского Чека в нашей квартире на Петроградской. Разумеется, эти документы он разыскал не в историческом архиве, но не в этом суть, – отмахнулся сам от себя Даниил. – Суть в том, что я вдруг подумал: а не тогда ли из нашей семьи пропала фамильная реликвия? Мы с Иваном провели небольшое расследование и отыскали родственников единственного выжившего в исторических передрягах участника обыска, который к тому же имел ныне здравствующее потомство. Дальше я действовал без Ивана. Я навел справки о вашем семействе, – поклонился он слегка Зое Спиридоновне, – и выяснил, что вы владеете некой коллекцией, чье происхождение, мягко говоря, сомнительно.
– Что? Как вы это выяснили? От кого? – хватаясь за сердце, просипела Зоя Спиридоновна. Последнее сообщение Даниила произвело на нее больший эффект, чем его требование наследства.
– Неужели вы думали, что о ваших сокровищах никому на белом свете не известно? – приподняв брови, с жалостью взглянул на Зою Спиридоновну Даниил. – Поверьте мне, заинтересованные люди в курсе.
– Что вы имеете в виду? – бледнея на глазах, спросила бедняжка.
– Ничего ужасного. Грабить вас никто не собирается. Живите спокойно, – посоветовал ей Даниил. – Ну, так вот. Я присматривался к Зое Спиридоновне и понял, что живет она очень замкнуто. Просто так к ней не подберешься. И поскольку я следил за квартирой Зои Спиридоновны, то неизбежно заметил вас, Варенька. Вы были единственным новым человеком в ее окружении, не считая сына, невестки, внука и какой-то пожилой угрюмой старухи с лицом серийного убийцы, к тому же регулярно у нее бывающей. И я решил, что вы мой шанс. Очаровать молоденькую девушку для меня пара пустяков. Познакомлюсь, начну ухаживать, и дело в шляпе, рассудил я, – под презрительным взглядом Варвары рассказывал Даниил. – И я жестоко ошибся, – покаянно повесил он голову, чем вызвал одобрение в глазах Варвары. – Познакомиться с вами оказалось делом нелегким. Я уж пожалел, что связался, но вы задели мое самолюбие, и вопрос перешел в принципиальную плоскость. Завоевать вашу симпатию оказалось еще сложнее, но я уже закусил удила и не мог остановиться. Речь шла о репутации и самоуважении. Что уж я такой никудышный, что порядочная девушка со мной на свидании от скуки засыпает?
– Однако в здравомыслии вам не откажешь. Во всяком случае, в критическом отношении к себе. Это все же кое-что, – сдержанно одобрила его монолог Варвара.
– Мерси, – поклонился театрально Даниил.
Зоя Спиридоновна лишь глаза к потолку закатила. Какие глупости люди обсуждают!