Именно ВИЖ (Всесоюзный институт животноводства) и станет центром ожесточенной войны на уничтожение Чижевского и его метода. Оно и понятно: Александр Леонидович выступал конкурентом для Завадовских. Ведь его метод позволял обойтись без пичканья домашнего скота и птицы гормонами (технологии очень нездоровой), будучи и намного более естественным, и — что немаловажно — куда более дешевым. При этом Чижевский в мировой науке был намного более весомой фигурой, что не нравилось двум выродкам. Как писал сам А.Л., «Михаил Михайлович, биолог, славившийся тем, что кастрировал петухов, и они по внешнему виду превращались в кур. Хорошенькие трехцветные рисунки птиц-евнухов принесли немалую славу М.М.Завадовскому. Это были его наиболее существенные успехи в жизни. Но он не был оригинален…»
Вот именно: Завадовские лишь копировали западное направление в развитии агробиологии. А Чижевский создал свое, русское, не имеющее аналогов в мире и куда более перспективное. У меня есть сильнейшее подозрение, что образ профессора Выбегалло из «Понедельника начинается в субботу» Стругацких списан с Завадовских. Вспомните: Выбегалло — подлец и пустышка, его опыты с «экспериментальными кадаврами» ничего не дают науке (кадавр может только ненасытно потреблять), но зато для прессы обставляются как невиданные успехи науки. При этом Выбегалло любит переходить на дворянский вариант французского и подкреплять свои «исследования» марксистко-ленинской идеологией.
Неудивительно поэтому, что первые успехи Александра Чижевского в «Арженке» и постановление правительства СССР о поддержке его работ тотчас же мобилизовали братьев-паразитов. Борис Завадовский прислал лазутчика — зоотехника Пахмурина. Тот сразу же собрал зоотехников совхоза и принялся вещать: «Ионы — вещь несуществующая, нереальная, метафизическая». После его приезда, как вспоминал Чижевский, в двух секциях опытного птичника пали все цыплята. Вскрытие показало: кто-то подсыпал мышьяк им в поилки. То была откровенная диверсия. Саботаж. Дело передали в ОГПУ (предшественник МГБ-КГБ-ФСБ). Однако виновных так и не нашли! А ведь вредили-то работам, которые шли по воле правительства страны.
Но Завадовские плевать на это хотели. Уже весной 1931 года Борис Завадовский гремит «обличительными» речами в Коммунистической академии и в ВАСХНИЛ. Мол, аэроионификация — сплошная выдумка, никаким биодействием они не обладают. К Б. Завадовскому присоединяется его клеврет: врач-физиотерапевт Михаил Аникин. Мол, это не ионы действуют благотворно на цыплят, а озон, который создают установки Чижевского. В общем, прием здесь применялся в точности такой же, как во время травли Петрика Комиссией по лженауке РАН в 2009–2011 гг… С двумя взаимоисключающими тезисами. Сравните. Итак, для Чижевского в 1931 г.: «От ионификации Чижевского нет никакого эффекта, эффекта вообще не видно. А сам эффект Чижевский получает благодаря озону». Для Петрика в 2010-м: «УСВР Петрика в его фильтрах — это не нанотехнологии. В воде после очистки, видимо, есть наночастицы УСВР». Приемы не изменились: лишь бы уничтожить конкурента и спрятать собственное бесплодие.
Интересная деталь: Александр Леонидович впоследствии, в присутствии целой комиссии, заставит Аникина час просидеть под «люстрой» и вынудит его признаться: никакого озона нет и близко. Аникин даже признает это письменно. Но вернется в Москву и продолжит твердить по озон и «шарлатанство» Чижевского. Но это будет потом…
А пока отметим: дикая травля Чижевского началась сразу, с порога, как только он дал реальные результаты своей технологии и получил поддержку государства.
Между тем, гения не хватало на все. Правительство постановлением 10 апреля требовало от него расширить работы и на животноводство, оборудовать новые опытные станции. С 23 марта 1931 года А.Л. становится еще и профессором кафедры аэроионификации Института птицеводства и птицепромышленности (Москва). Ему предоставляют большую трехкомнатную квартиру на Тверском бульваре, 8. По постановлению правительства ему нужно создавать ЦНИЛИ — Центральную научно-исследовательскую лабораторию ионификации. Ему просто некогда отбиваться от атак стаи научных карликов, которые никаких прорывов не создавали, но объединились в травле того, кто может сделать Дело. Оно и понятно: на фоне успехов Чижевского их собственные «научные работы» показывают свою бесполезность. И они принялись прямо вредить стране. Заметьте: совершенно безнаказанно!
Весной 1931 года начинаются работы по созданию станций ЦНИЛИ. Итак, помимо птицеводческой станции в «Арженке» создается свиноводческая: в совхозе «Вешки» под Москвой. Для применения аэроионификации в овцеводстве предоставляеся совхоз «Большевик» на Северном Кавказе. Для опытов с коровами выделяется совхоз «Молочное» близ Вологды. Станцией по экспериментам в кролиководстве делают подмосковный совхоз «Ильинское». Для работ с инкубаторами яиц — отвели лабораторию НИИ птицеводства в Загорске (ныне — снова Сергиев Посад). Чтобы исследовать метод в пчеловодстве, дали подмосковный совхоз «Марфино». Зоопатологическую станцию по ионификации сформировали в тогда еще подмосковных Кузьминках. Словом, советское правительство решило подойти к делу умно и системно. Ведь опытные научно-практические полигоны в аграрной сфере создавались и в царской России, и работают в нынешних странах Евросоюза. В тех же Нидерландах.
Но именно во время, когда силы 34-летнего гения поглощены громадной организационной работой, когда он продолжает опыты в «Арженке» и штудирует гору литературы по животноводству и пчеловодству, против него сколачивается целый фронт «ученых» паразитов. Помимо братьев Завадовских и Аникина, в него входят Евреинов из Всесоюзного института электрификации сельского хозяйства, маститый зоотехник Закис, физиолог Рубинштейн. В общем, намечается этакий блок, о коем писал еще Юрий Мухин: вчерашние русские дворяне, решившие уютно устроиться «по научной части» на шее СССР — и еврейские группировки. Оно и немудрено: не все, но очень многие дворяне в поздней Российской империи уже стали трутнями и вырожденцами, не желавшими ни воевать, ни заниматься бизнесом, ни наукой. А жить они всегда хотели хорошо. И тут они нашли отличных собратьев в виде всяких рубинштейнов и ландау, моментально принявшихся создавать «междусобойчики». Если вы читали мою книгу «Низшая раса» — о коррупции в царской России — то помните, как там высокородное дворянство легко составляло союз с дельцами из евреев, чтобы запускать лапы в казну. То же самое сохранилось и после 1917 года. Особенно в науке, куда СССР стал вкладывать большие средства. Чижевский сразу вторгся и в медицину, и в птицеводство, и в животноводство, не будучи членом ни одной из существовавших в них «мафий серости», осваивающей государственные деньги. И они начали войну на его истребление, не обращая никакого внимания на государство.
Сам Чижевский писал: «Эти люди строили свою жизнь, исходя из такой своеобразной мудрости: «Если у тебя дело не клеится, а у Ивана Ивановича клеится, то скомпрометируй его, и он станет с тобой на одном уровне». Вся суть, как видно, состояла в том, чтобы не дать мне нарушить некоторый средний уровень человеческой обыденщины. Эти люди боялись, что метод аэроионификации настолько себя оправдает, что будет внедрен в народное хозяйство, а это даст возможность мне (именно лично мне) превысить упомянутый средний уровень…»