С того момента, когда он не давал мне заниматься, прошло полторы недели. Сначала он придерживался данного обещания и не докучал мне. Но спустя несколько дней все снова вернулось на круги своя. Он стал регулярно появляться у меня и «помогать» с учебой. Так он это называл, но я бы сказала, что он, наоборот, делал все, чтобы мне помешать. При этом нельзя сказать, что он не старался, напротив. Он лез в мои учебники, рылся в конспектах и задавал вопросы по моей специальности, на которые хотел услышать ответ. Я не знала, ему правда интересно или он просто притворяется. Хотя я и не исключала вариант, что все это делается затем, чтобы я поскорее оказалась в палате с мягкими стенами.
Каждый раз, закрывая за Элиасом дверь, я испытывала необыкновенное облегчение. Но, к сожалению, это чувство сохранялось не дольше одного дня. Обычно к тому моменту, когда я отправлялась в постель, Элиас снова оказывался повсюду. Он уходил домой, а вот его запах оставался на подушке и покрывалах. И этот запах был таким приятным, что я не могла уснуть, или, что еще хуже, уснув, я видела сны о нем и его умелых руках…
Ужасные сны! Практически кошмары! Ужасно приятные кошмары…
Но было во всей этой ситуации и кое-что хорошее: я сумела нагнать почти весь пропущенный материал, а мои родители, с которыми я общалась по телефону несколько раз в неделю, почти полностью выздоровели.
Когда я выключила воду и замоталась в полотенце, кто-то постучал в дверь. Я вздохнула. Излишняя пунктуальность, на мой взгляд, была одним из худших качеств, особенно тогда, когда тебе не хватило всего пары минут.
— Открыто! — крикнула я Алекс.
Я услышала, как дверь открылась и снова закрылась.
— Дай мне еще десять минут! — крикнула я, поспешно вытираясь. Странно, конечно, что она мне ничего не ответила, но скорее всего она была занята поцелуями с Себастьяном и не могла говорить, потому что рот был занят. Отличный побочный эффект, я считаю.
Я натянула белье, а сверху синие джинсы и черную футболку с принтом. Затем, стоя перед зеркалом, я привела в порядок непослушные волосы, собрав их в пучок. Я была готова, мне осталось только надеть носки. Я вышла в комнату и первым делом посмотрела на кровать, но на ней никого не было. В комнате не было ни Себастьяна, ни Алекс. Я нахмурилась. Неужели стук мне послышался?
— Гав! — сказал кто-то сбоку от меня.
Я взвизгнула, отпрыгнула в сторону и схватилась за сердце.
— Не смешно, Элиас!
Он стоял, прислонившись к стене, возле двери в ванную и улыбался.
— Прости, — сказал он, — Мне хотелось, чтобы при виде меня у тебя быстрее забилось сердце.
У меня в груди разлилось тепло. Теперь он будет пытаться быть милым? Нет, он не пытается, он уже такой. Но я постаралась выбросить эту мысль из головы.
— А что ты сделаешь в следующий раз? Поприветствуешь меня электрошокером?
Элиас рассмеялся и ничего не ответил.
— Я знаю, что спрашиваю тебя об этом каждый день, но почему ты здесь? — спросила я со вздохом.
— Алекс и Себастьян опаздывают, поэтому я заехал за тобой.
— Ты смотри, какое совпадение! — сказала я.
— И правда, — сказал он с ухмылкой.
Я закатила глаза и направилась к шкафу за носками. Мне повезло, что Элиас меня всего-навсего испугал, ведь мог бы и в ванную ввалиться. Удивительно, что он этого не сделал.
— Скажи-ка, Элиас, чего тебе стоило удержать себя в руках и остаться по эту сторону двери? — сказала я, усаживаясь на кровать.
— Ты даже представить себе не можешь, — ответил он.
— Это было мудрым решением, герр Шварц, — ответила я, надевая носки.
— Я бы это не пережил?
— Совершенно точно!
Я встала и пошла надевать туфли, краем глаза заметив, что Элиас отступил от стены и направился в глубь комнаты. Видимо, что-то привлекло его внимание. Он остановился посреди комнаты, присел на корточки и поднял с пола мои черные трусики.
Ну да, не только мужчины умеют разбрасывать свои вещи…
Не выпуская его из поля зрения, я натянула туфли. А Элиас в это время играл трусиками, пропуская тонкую ткань сквозь пальцы и ухмыляясь. Мне все труднее было сохранять серьезное выражение лица.
— Элиас? — сказала я сухо.
— Да?
— Что ты делаешь с трусиками Евы?
Его пальцы разжались, и они упали на пол.
— Это ее? — хрипло сказал он.
Я расхохоталась, у него было такое выражение лица! Так ему и надо, не будет в следующий раз рыться в чужом белье.
— Мы можем идти? Или ты хочешь еще порыться в ее корзине с грязным бельем? — сказала я, закусив губу, чтобы снова не рассмеяться.
— Они были… ношеные? — сказал он высоким голосом.
Я утвердительно кивнула. Элиас вытер руки о штаны.
— Ладно… — сказал он. — Тогда я пойду, наверное, помою руки. — И тут же скрылся в ванной комнате.
Я смотрела ему вслед и хохотала. Это происшествие сделало мой день. Через пару минут он вышел из ванной комнаты с чистыми руками.
— Ты точно не пошутила?
Я покачала головой.
— Радуйся, Элиас, что это были трусики Евы, а не мои. Если бы ты взял в руки мое белье, то не вышел бы из этой комнаты живым.
— Наверное, ты права, — вздохнул он, — давай поскорее скроемся с места преступления, пока мне не пришла в голову еще какая-нибудь глупость, и я все еще жив!
Он открыл передо мной дверь, пока я наслаждалась моментом. Впервые он, а не я, попал в неловкую ситуацию. Но как ему удалось так быстро прийти в себя? Если бы это произошло со мной, то я следующие года три сгорала бы от стыда и мечтала провалиться сквозь землю. А что сделал он? Закрыл за мной дверь и, улыбнувшись, пошел на улицу, где стоял его «Мустанг».
Он открыл и придержал дверь машины, хоть я его об этом и не просила.
— Я тебе сегодня уже говорил, что ты отлично выглядишь?
— Нет, сегодня еще не говорил, — ответила я, садясь в машину моей мечты.
Элиас закрыл дверь, обошел машину и устроился на водительском сиденье.
— Хорошо, значит, я сделаю это прямо сейчас. Ты прекрасно выглядишь, — сказал он, заводя машину.
И чего он хотел добиться своими глупыми комплиментами?
— Неужели ты не любишь, когда тебе говорят комплименты?
Ух ты, Элиас наконец впервые за четыре месяца обратил на это внимание! Молодец! И это даже не сарказм.
— Я бы не сказала, — ответила я под волшебный звук мотора.
— А что бы ты сказала?
Элиас поставил диск, и машину наполнил гипнотический ритм «Дорога в Сион» Дэмиана Марли. — В принципе, не имею ничего против комплиментов, — попыталась я уклониться от ответа.