– Максим, оказывается, был иудеем, – продолжала Лера, – и по религии требуется, чтобы с похоронами было покончено в первой половине дня в пятницу…
Понятно теперь, почему не было вскрытия! Вернее, не было его по двум причинам: иудейская религия против аутопсии, это одна. И если врач, констатирующий смерть, не находит в ней ничего подозрительного, то он выдает свидетельство о смерти. А инфаркт у человека, страдавшего сердечной недостаточностью, подозрений не вызывает, – и это вторая причина.
– Как это у них называется? – рассказывала меж тем Лера. – Шаббат, кажется! И из-за него нельзя ничего делать в субботу и даже вечером в пятницу… Сын Максима очень милый мальчик, он мне все объяснил. Похоже, что он не особенно убивается из-за смерти отца… Так вот, он сказал, что, по правилам религии, дверь в их дом открыта для всех, любой может прийти почтить память умершего.
Любой… Любой? Тогда почему бы этим «любым» не стать сыщику? Задавать вопросы на поминках не очень удобно. И даже, скажем прямо, совсем неудобно!
Но вдруг что-то получится? Если сын не очень дружил с отцом и «не убивается» сейчас из-за его смерти, то вдруг…
В общем, попробовать стоило!
– Лер, он тебе адрес дал?
– Хочешь поехать? Пиши…
– Да, Лер, насчет Димы. Давай так: позвони ему и постарайся прощупать, расположен ли он к откровенному разговору. А потом сразу мне доложи, поняла?
Он все еще обращался с ней, как с маленькой, как с той девчушкой, которая съехала с горки с разодранными штанишками, и он, страшно взрослый и отважный, вызволил ее из плена, в который взяла Валерку насмешливая мелюзга. Поймав себя на этой мысли, Кис усмехнулся сам себе, но тона не сменил.
– Тогда и подумаем, стоит ли с ним встречаться, и если да, то как это организовать. Ясно?
– Ясно, – усмехнулась в ответ Валерка.
Должно быть, подумала то же самое…
Квартира Максима была огромной, и людей в ней обнаружилось видимо-невидимо. Он немного растерялся, увидев, что все мужчины оказались в ермолках. Ему тоже кто-то молча протянул, и Алексей надел ее из уважения к чужим традициям, хотя ощущал себя в ней неуютно. Тем более что она все норовила соскользнуть с головы, пока наконец кто-то не дал ему две женские заколки и показал, как пристегнуть ермолку к волосам.
У него никто ничего не спросил, и он не стал возникать: обстановка отнюдь не располагала. Он сел тихонько в углу богато обставленной комнаты, прислушиваясь к разговорам. В центре находился «шведский стол», плотно уставленный разными блюдами; многие ели стоя, держа тарелки в руках, иные сидя. Вокруг гудели тихие разговоры. Ему повезло: невдалеке от него находилась группка из двух мужчин и одной женщины, которая, пощипывая что-то, напоминавшее маленькие пирожки, повествовала о случившемся своим собеседникам. Уже минут через десять Алексей понял, что Максим Фриман был разведен и жил отдельно от жены и сына и что тело его было обнаружено приходящей домработницей (она же стряпуха), явившейся к вечеру, чтобы подать ужин хозяину и прибрать за ним.
Отстегнув ермолку, детектив положил ее на какой-то стул и вышел вон.
Время потрачено впустую. Ему нужны конкретные ответы на конкретные вопросы: с кем встречался Максим незадолго до инфаркта? Где?
Но жена его оказалась бывшей, сын жил отдельно… Возможно, об этом знала секретарша? Интересно, там она, в квартире?
Однако искать ее среди гостей Алексей счел неприличным, даже если признаков особого горя никто не проявил. Кис, который обычно мало считался с этикетом, в такой ситуации не мог его не уважить, тем более что он замешен на религии. Он придумал другой ход.
– Лер, нужно узнать, как связаться с секретаршей Максима! Можешь позвонить его сыну и что-нибудь такое убедительное придумать? Ну, например, что он обещал тебе переснять школьные фотографии и что, возможно, он поручил это сделать секретарше… В первом разговоре ты очень кстати упомянула об Америке, тебе это сейчас послужит извинением за бестактность: скажи, что улетаешь завтра-послезавтра…
Спустя пять минут он располагал рабочим телефоном секретарши. К счастью для детектива, она не была приглашена в дом почтить память покойного: то ли родственники не сочли нужным, то ли просто никому не пришло в голову сказать ей, что дверь открыта для всех. Кис застал ее на рабочем месте.
Она ему чем-то напомнила Анну Ивановну Деревянко – крупной статной фигурой и одеждой: белая блузка и темно-серая облегающая юбка. На глаз ей было лет тридцать пять, умелый макияж делал ее достаточно красивой, но строгий вид, затянутые на затылке волосы (что, впрочем, ей весьма шло), ее внешность и манера себя держать взывали в его воображении к образу «училки». Кажется, нынче пошла мода именно на таких секретарш?..
Оказалось, вчера Максим ушел с работы пораньше, а точнее, в половине шестого, сказав, что у него намечена важная встреча. С кем и где, об этом он секретаршу не проинформировал.
Но Алексей уже знал где : дома. Как и у всех остальных жертв. Вот только не знал с кем …
– Как бы мне встретиться с телохранителем Максима Львовича? Возможно, он видел человека, пришедшего в квартиру?
– Вряд ли. Максим Львович живет в хорошо охраняемом доме, и Саша, телохранитель, провожает… провожал… его обычно только до ворот…
Чертов мобильник разрядился. В очередной раз наказав руль своей «Нивы»-джипа кулаком, он направился на Смоленку, в офис. И думал по дороге, зазевываясь на зеленый, о том, что со всеми шестерыми погибшими одноклассниками инфаркты («сердечно-легочная недостаточность») приключились дома…
В том-то и дело! Все они умерли дома !
Все жертвы работали, то есть ходили ежедневно в присутственное место. При этом встречи были назначены в рабочее время, ближе к концу. Откуда следует, что работающий человек должен был отпроситься или подогнать свои деловые планы под это свидание с убийцей дома .
Причем в тот удивительно подходящий момент, когда намеченная жертва там находится в одиночестве! Ладно, Максим Фриман жил один, но он исключение, остальные были женаты. У двоих, по сведениям, жены не работали, стало быть, убийца должен был выдумать о-очень серьезный предлог для того, чтобы убедить жертву в необходимости встречи не просто на дому, но и наедине!
Какой же предлог нашел убийца, чтобы все так хорошо устроить?
Игорь, заслышав ключи в замке, встретил детектива в коридоре и явно хотел ему что-то сказать, но помешал звонок телефона, на этот раз офисного, официального.
– Да, минуточку, – проговорил Игорь и протянул Алексею трубку. – Вас спрашивают. Валерия Титова.
– Не могу до тебя дозвониться! – с досадой проворчала она.
– У меня батарейки сели…
– И до Димы не могу дозвониться. У Миши в списке есть и домашний, и сотовый, но оба не отвечают!
Алексею сделалось неуютно от этой информации. Как бы не опоздать!!!