Он был недостоин ее.
– Где моя жена? – вновь в отчаянии крикнул он.
– Она уехала в ваш оазис. Я помогла ей собраться. Она сказала, ей нужно побыть одной. – Лидия смотрела на него серьезно и слегка осуждающе.
– Спасибо, – рявкнул он.
В дверях он остановился, схватившись за грудь. Ему казалось, что он умирает. А может, именно так чувствует себя душа, которая отчаянно пытается пробиться сквозь каменную стену?
Он не знал, чего бояться больше, – того, что стена устоит, или того, что она рухнет.
Прошло два дня, но Самире не стало легче. Она в отчаянии бродила по дому, думая о Ферране. О том, что ему пришлось пережить. О той ответственности, которую он чувствовал за действия ее безумного отца.
Остановившись в дверях, она, не мигая, смотрела на расстилавшееся за окном озеро.
А она хоть однажды попыталась заставить Феррана улыбнуться?
Нет. Он дал ей так много – но под конец испугался отдать ей всего себя. Теперь она понимала – почему. Она спрятала лицо в ладонях, отчаянно стараясь подавить рыдания, рвущиеся из груди.
До встречи с Ферраном она практически не плакала. Но он научил ее желать большего. Теперь ее жизнь не сводилась к бесконечному стремлению выжить ради поставленной цели. Ее желания стали сложнее, глубже, их переполняли чувства.
Она так хотела его!
Она хотела, чтобы он ее любил.
Она хотела, чтобы он улыбнулся.
Самира решительно подняла голову. Она не должна сидеть здесь и прятаться от него. Прятаться от реальности.
Подумать только: она обвиняла его в трусости!
Ее жизнь многие годы переполняла ненависть к нему. Ненависть, не требовавшая доказательств его вины. Не должна ли ее любовь быть такой же? Не следует ли ей любить его, не требуя отдачи? Не требуя ответного чувства? Ведь именно такой должна быть истинная любовь.
В груди у нее заныло. Да, она хотела от него любви. Но настоящая любовь – такая, как у нее, – не требует ответного чувства. Она не пленница. Ферран считал ее слабой, но она не слаба.
Она должна сказать ему об этом.
Должна вернуться.
Она отвернулась от окна – и, едва успев заметить мужскую фигуру, тут же приняла боевую стойку. Но, вглядевшись в лицо мужчины, она с облегчением выдохнула:
– Ферран?
Он сделал шаг к ней. На его лице явственно читалось беспокойство.
– Я приехал за тобой, – неуверенно сказал он.
– Прости меня. Я как раз собиралась домой.
– Не извиняйся, не надо. Чтобы приехать к тебе, мне пришлось осознать, что прошлое и впрямь крепко держало меня. Я думаю… думаю, это – лучшее место, чтобы кое-что сделать.
– Что? – недоуменно спросила она.
– Я боюсь, – произнес Ферран. – Но я должен сказать. Я держал тебя в плену. Но теперь ты можешь уйти. Я освобождаю тебя от этого брака. От себя. Я дам тебе все необходимое, чтобы ты могла начать новую жизнь. Теперь ты можешь сама принять решение. У тебя масса возможностей. Живи полной жизнью. Вдали от меня.
С бешено колотящимся сердцем она шагнула к нему:
– Неужели ты не понял? Ты – это жизнь, которую я выбираю. Ты – мужчина, который мне нужен.
– Я тебе не верю. – В темных глазах Феррана застыл страх. – Я убийца.
– Нет. – Она опустила ладонь на его щеку. – Ты – тот, кто выжил. Как и я. Мы оба пережили невообразимое. То, что сломало бы других. Но мы не сломались.
– Я сломался, – сказал Ферран.
– Ты просто боишься стать собой прежним.
– Это так. Потому что я боюсь превратиться в монстра.
– Здесь нет монстров. – Самира огляделась вокруг. – Больше нет. И мы не допустим их в нашу жизнь. Я – не мой отец. И не моя мать. Я – шейха Самира Башар. И моя верность принадлежит только тебе.
– Не уверен, что я вправе принять ее.
– Не оскорбляй меня отказом. Тем более ты уже оскорбил меня, отвергнув мою любовь.
– Я не хотел оскорбить тебя. Просто… для меня это единственный способ доказать мою любовь, – проговорил Ферран. – Я должен быть уверен, что ты хочешь быть со мной. Что это – твой свободный выбор. Не потому, что ты – моя пленница. А если ты решишь остаться, я хочу отдать тебе свою страсть. Отдать тебе все. Потому, что ты этого хочешь, а не потому, что я вынудил тебя.
– О, Ферран! – Обхватив его за шею, Самира приникла к его губам глубоким, долгим поцелуем. – Я тоже… тоже тебя люблю.
– Я не заслужил этого, – хрипло проговорил он.
– А я пыталась убить тебя. Так что меня тоже сложно считать достойной твоей любви.
– Самира… я сам себе не верю.
– А я тебе верю. – Она отступила на шаг и, взяв его за руки, положила его пальцы себе на шею. – Верю. Я знаю твою душу. Я видела, как ты отнесся к своей незадачливой убийце. Я слышала, как ты отомстил за мать. Должно быть, ты безумно любил ее, если решился на подобную месть. Тебе свойственны сильные, прекрасные страсти.
– Никогда не думал, что в страсти есть что-то прекрасное.
– И я тоже. До того, как встретила тебя. – Она сильнее прижала его руку к своему горлу. – Неужели ты сможешь сделать мне больно?
– Никогда, – сипло сказал он, осторожно касаясь ее шеи. – Но наши дети…
– Я знаю, ты никогда не причинишь мне вреда. Ни мне, ни нашим детям. Я знаю, что твои руки в крови. Ты испачкал их, мстя за тех, кого любил. Ферран, ты никогда не сделаешь зла своим родным. Но, если понадобится, ты сможешь убить ради них. И здесь нечего стыдиться.
– Я… я никогда не думал об этом.
– Я понимаю. Потому что знаю тебя. Ты воин. Как и я. Вместе мы сможем встретить лицом к лицу любое зло.
– Я всегда боялся, что зло – это я.
– Раньше и я так думала. И сама чуть не стала злом. Но ты спас меня.
– Мы спасли друг друга.
– В мире всегда будет зло. Но любовь к тебе – самое прекрасное, что когда-либо случалось со мной. Наконец-то у нас с тобой есть нечто чудесное. – Слеза скатилась по ее щеке и капнула на руку Феррана. – Не бойся своей страсти. Я хочу ее. Я ее жажду.
– Ты помогла мне оценить ее, – отозвался Ферран. – Хотя раньше я думал, что это невозможно. Когда-то ты рассказала мне, что желание отомстить заставляло тебя отчаянно держаться за жизнь, продолжать дышать. Когда ты ушла, я ощутил то же самое. Я продолжал дышать ради тебя. Ради того единственного, что имело для меня значение. И тогда я понял, что это и есть любовь. И что за нее я могу отдать все, что угодно. Ты стоишь любой жертвы. Именно поэтому я должен был предложить тебе уйти, хотя мне отчаянно хотелось, чтобы ты была рядом. Должен открыть себя навстречу тебе, даже если меня это пугает. Я разрушил свою защиту – для тебя. Потому что лучше быть беззащитным рядом с тобой, чем провести остаток жизни под защитой надежных стен – но без тебя.