Ему было невыносимо думать о том, что она пережила. О ее жизни на дне, в постоянном страхе. Она выжила, но он понимал: лишь ярость помогла ей спасти свою жизнь.

– Подумай вот о чем, – медленно проговорил он. – Если я умру от твоей руки, Кадра заставит Джахар заплатить за это. Если я отправлю тебя в тюрьму, те, кто лоялен королевской семье Джахара, тотчас пригрозят мне войной. Но если мы заключим помолвку…

– Что подумают те, кто теперь правит в Джахаре?

– Думаю, они будут счастливы узнать, что ты вошла в мой королевский дом вместо того, чтобы утверждать собственную династию в Джахаре. Это обеспечит твою безопасность надежнее, чем тюремная камера. Если мы помолвлены и собираемся пожениться, твои намерения будут понятны. Если же ты окажешься в тюрьме… кто знает, что ты планируешь? Может, ты хочешь сбросить меня с трона и взять власть сразу над двумя странами?

– Не говори глупости, – проговорила она. – Я всего лишь одинокая женщина. Маленькая и слабая бывшая принцесса, которую давно пора сбросить со счетов из-за пола и воспитания. В худшем случае я – призрак. Ведь все считают меня мертвой.

– Кинжал, который я держу в руке, доказывает, что ты отнюдь не призрак.

– Вряд ли кто-то поверит, если ты сообщишь об этом.

– Может, и нет. Но риск остается.

– Что ты хочешь получить от этой сделки? – вдруг спросила Самира.

Это был хороший вопрос. Он не знал, откуда мгновенно всплыл ответ на него, но сразу понял, что это и есть главная причина. Эта мысль, как охлаждающий бальзам, остудила болезненно пульсировавшее в нем чувство вины. Прошлое осталось в прошлом. Да, он жалел о ее смерти, и он защитил бы ее, если бы смог. Но тогда это было не в его силах. А сейчас он защитит ее. А заодно поможет самому себе и народу, все еще жившему во тьме и страхе.

– Я хочу залечить раны, – задумчиво проговорил он. – А не наносить новые. Не хочу, чтобы кровь вновь обагрила покои моего дворца. Не хочу больше смертей. Даже твоей смерти, – закончил он, словно давая клятву.

Шейха Самира аль-Азем была частью давно ушедшего прошлого, полного боли и смерти. Он хотел изменить его. Потому что в том, что случилось, была его вина, только его. Сколько бы он ни отрицал этого.

Это диктовали ему не эмоции, а логика, острое чувство чести и долга. Он не верил в эмоции. Лишь в справедливость.

– Так что ты выбираешь, Самира? – скрестив руки на груди, спросил он.

– Тюрьму, – произнесла она.

Феррана охватила горячая волна гнева. Может, она просто глупа? Неужели она не понимает, что у нее появился шанс все исправить, шанс быть свободной? А она вместо этого хочет в тюрьму!

– Да будет так, – прорычал шейх и, отбросив кинжал, кинулся к кровати и в мгновение ока перебросил ее через плечо.

Вскрикнув, Самира стала извиваться и шипеть, как разъяренная кошка. Он крепко держал ее руки и ноги, но она все еще пыталась ударить его в грудь.

– Возможно, ночь в темнице остудит тебя, habibti.

Пройдя в дальний угол комнаты, он сдвинул картину и набрал цифры кода на открывшейся электронной панели. Книжные полки медленно отодвинулись в сторону.

– Кое-что здесь, в Кадре, мы сделали более современным, – резко произнес он, проходя через открывшийся вход в узкий коридор.

– Убери от меня свои руки!

– И дать тебе шанс перерезать мне глотку? Нет уж! Я дал тебе шанс, но ты отказалась. Тут никто не услышит твоих криков. А если и услышат… Я шейх. А ты вторглась в мои апартаменты.

Он знал каждый проход во дворце. Знал все его тайны. В случае покушения это давало ему преимущество. Благодаря этому он уже пережил одно нападение и выжил – единственный из всей семьи. После этого он стал ценить эти знания еще больше. Так что теперь ему было нетрудно найти путь к подземной темнице. Она не использовалась многие десятилетия. Но сегодня ей найдется применение.

Если он оставит ее на свободе, она, без сомнений, убьет его во сне. Он не позволит ей сделать этого. Либо она будет действовать с ним заодно, либо окажется под замком. Черное или белое. Именно таким должен быть мир.

– Я убью тебя, как только у меня будет шанс! – крикнула она, вновь попытавшись ударить его.

– Я не сомневаюсь в этом, – спокойно ответил шейх.

Он перехватил ее поудобнее, скользнув рукой по ее округлой ягодице. Это прикосновение обожгло его, как огонь. Он не был с женщиной уже… слишком долго. Он не будет вспоминать – сколько.

«Ты точно знаешь, сколько, – шепнула память. – А если ты женишься на ней…»

Ферран отогнал эту мысль. Он не станет рабом своего тела. Он вообще не будет рабом. Он останется холоден как лед. Теперь и всегда.

Он спустился по ступеням и вошел в подземную темницу. Построенная в Средние века, она тем не менее была в полном порядке.

– Отпусти меня!

– Ты же угрожаешь убить меня! Так что придется подождать.

Шейх взял с крюка, вбитого в стену, связку ключей и пинком открыл обитую железом дверь ближайшей камеры. Там он поднял с пола кандальное кольцо, прикрепленное цепью к стене, и защелкнул его на лодыжке Самиры. Она виртуозно выругалась. Будто не слыша, шейх опустил ее на деревянную скамью и быстро вышел из камеры, закрыв за собой дверь.

– Ублюдок! – закричала она.

Шейх резко повернулся, вцепившись в решетку побелевшими пальцами:

– Ты не права. Во мне течет королевская кровь. И ты отлично это знаешь.

– Обязательно было надевать на меня кандалы?

– Я не хотел бы, чтобы ты исхитрилась вывернуться и упрятать в камеру меня самого. Подойди поближе к решетке, и я отопру их. Теперь ты надежно заперта, и я в безопасности.

– Ты уверен?

Он внимательно вгляделся в ее блестящие глаза:

– Пока нет. Но ты сама можешь решить свою судьбу. Можешь сгнить здесь – или стать шейхой и занять свое место во дворце. Завтра на закате ты должна сделать выбор.

– На закате? Это что, ухудшенная версия «Тысячи и одной ночи»?

– Ты сама предпочла вернуться в прошлое, стремясь к мести, чтобы прервать мой род. Не удивляйся же, что я играю по тем же правилам. – Шейх направился к выходу из темницы. – Хочешь продолжать в том же духе – что ж, это твой выбор. Но я постараюсь, чтобы все сложилось так, как я хочу. А я хочу, чтобы ты стала моей женой. И думаю, в конце концов ты согласишься.

Глава 3

Шейх Ферран мерил шагами комнату. Он не понимал, что подтолкнуло его предложить Самире этот брак. С точки зрения политики он ясно осознавал свои мотивы. Но с личной точки зрения… Он никогда не думал, что Самира аль-Азем вернется в его жизнь. И уж тем более – окажется в его постели.

Да, ему нужна жена. Давно пора было решить эту проблему. И все же он откладывал и откладывал решение. Он был слишком занят. На подобные мелочи у него не было времени.