В.Р.Котельников и О.Ю.Лейко указывали также на «значительный собственный вес конструкции» Пе-2, «обусловленный большими запасами прочности», без которых бомбардировщик не выдержал бы перегрузки, возникающие при крутом пикировании148. Утяжеление элементов конструкции, конечно, уменьшало вес груза, который самолет мог поднять в воздух, но Ju88 тоже был пикирующим бомбардировщиком, – а бомб тем не менее брал втрое больше, чем Пе-2...
Временами бомбовая нагрузка Пе-2 недотягивала и до 600 кг. Так, в 48-м ближнебомбардировочном авиаполку 17-й смешанной авиадивизии ВВС Юго-Западного фронта в июне – июле 1941 г. при зарядке самолета 50-кг бомбами она составляла всего 300 кг (в бомбоотсеки больше шести ФАБ-50 или ЗАБ-50 не влезало, а использовать внешнюю подвеску, т.е. подвешивать бомбы на наружных бомбодержателях, под крылом, не хотели, чтобы не снижать скорость самолета). При зарядке же мелкими авиабомбами бомбовая нагрузка «пешки» – из-за все той же ограниченной вместимости бомбоотсеков – еще и в начале 1944 г. составляла лишь 175—532 кг149.
Бывало, правда, и наоборот – когда Пе-2 несли более 1000 кг бомб. Так, у «пешек» 2-го бомбардировочного авиакорпуса 16-й воздушной армии Донского фронта в период с 13 декабря 1942 г. по 2 февраля 1943 г. средняя бомбовая нагрузка равнялась почти 1013 кг (в 1853 боевых вылетах корпус сбросил 1877 т бомб); в 779-м бомбардировочном авиаполку 241-й бомбардировочной авиадивизии 16-й воздушной армии 1-го Белорусского фронта во второй половине 1944 г. многие машины брали на борт несколько более 1000 кг (по данным В.Р.Котельникова и О.Ю.Лейко – до 1200 кг)150. Однако для основного фронтового бомбардировщика этого все равно было мало. К тому же во многих фронтовых частях в том же 1944 г. предельной бомбовой нагрузкой для Пе-2 считали не 1000, а всего 750 кг151, и вообще в период наиболее интенсивного использования Пе-2 средняя бомбовая нагрузка этого самолета до предельных 1000 кг не доходила. В 1-м бомбардировочном авиакорпусе в 1943 г. она равнялась 680 кг, в 4-м бомбардировочном и 2-м гвардейском бомбардировочном (бывшем 1-м бомбардировочном) в 1944-м – соответственно 650 и 826 кг, в 4-м бомбардировочном и 6-м гвардейском бомбардировочном (бывшем 2-м гвардейском) в 1945-м – соответственно 886 и 880 кг152. По-видимому, сказывалась все та же слабая подготовка многих пилотов, не рисковавших взлетать на машине с неудовлетворительными взлетно-посадочными свойствами с целой тонной бомб на борту. В 455-м авиаполку дальнего действия – чьи Ил-4 также были довольно строгими на взлете машинами – молодые пилоты вылетали лишь с 1000 кг бомб, а опытные начинали с 1250 кг и, только освоив взлет с такой нагрузкой, переходили к 1500 и, далее, к 2000 кг...153
Недостаточным был и максимальный калибр бомб, которые мог нести Пе-2 – всего 500 кг (Ju88 способны были поднять и бомбу в 1800 кг, Не111 – и в 1800, и в 2000 кг, а Не111Н-5 – даже 2500-килограммовую)154. А на практике подвешивали обычно лишь «сотки»: и 500– и даже 250-килограммовые (обычные для загрузки немецких машин) бомбы использовали очень редко (возможно, потому, что в слишком маленький бомбоотсек «пешки» они не влезали, а, находясь на внешней подвеске, сильно увеличивали аэродинамическое сопротивление и, соответственно, сильно снижали скорость самолета).
Этот фактор особенно сильно сказывался на эффективности действий Пе-2 в 1941—1943 гг. Как уже отмечалось, зенитный огонь в это время нередко снижал точность бомбометания «пешек», вынуждая летчиков бомбить со слишком большой высоты. А зачастую, наткнувшись на плотный заградительный огонь, пилоты «пешек» и вовсе прекращали выполнять боевое задание, сбрасывая бомбы куда попало155 (поведение, в советской литературе приписывавшееся лишь «фашистским стервятникам»...). Причины, по которым немецкой зенитной артиллерии удавалось заметно снизить эффективность действий Пе-2, были все теми же. Это, во-первых, недостаточная выучка основной массы летчиков (которые по меньшей мере до середины 1943 г. не умели выполнять противозенитный маневр и – как отмечают немцы – терялись при столкновении с сильным зенитным огнем156) и штурманов (из-за которой многие экипажи не могли следовать к цели скрытно, над облаками, и позволяли тем самым зенитчикам изготовиться к стрельбе). Во-вторых, снова сказывалась тактическая малограмотность ведущих групп. И советские и немецкие источники свидетельствуют, что, по крайней мере, в 1942—1943 гг. группы советских бомбардировщиков, как правило, атаковали цели «в лоб», очень редко заходя на них со стороны немецкого тыла. Удары наносились с одних и тех же высот, боевые порядки групп были одними и теми же...157 В результате, заранее зная, где появятся советские самолеты, немецкие зенитчики тратили меньше времени на обнаружение и пристрелку – и вероятность поражения Пе-2 существенно возрастала.
Что же касается немецких истребителей, то в начале войны они истребляли Пе-2 теми же темпами, что и устаревшие СБ. По советским данным, даже в воевавшем на Западном фронте 410-м бомбардировочном авиаполку особого назначения, укомплектованном опытными летчиками-испытателями НИИ ВВС, всего за три недели, с 5 по 28 июля 1941 г., было сбито 22 из 38 Пе-2 (т.е. 58%) – так что на одну боевую потерю не пришлось и 11 самолето-вылетов! Большинство сбитых было жертвами истребителей... Эскадрилью капитана Киткина из 411-го бомбардировочного авиаполка особого назначения «мессершмитты» в разгар Смоленского сражения уничтожили всего за полтора дня: 23 июля 1941 г. они сбили 8 из 10 ее «пешек», а утром 24-го – и последние две. 26 июля Bf109 сбили всю группу из 7 Пе-2 50-го ближнебомбардировочного авиаполка ВВС Западного фронта158. Полностью уничтожать целые группы Пе-2 немецким истребителям удавалось еще и зимой – весной 1943 г. Так, 29 января 1943 г. в районе Новосиля (восточнее Орла) от огня FW190 из 51-й истребительной эскадры целиком погибла восьмерка «пешек» из состава 15-й воздушной армии Брянского фронта, а 23 февраля та же участь постигла вылетевшие в районы Зикеево и Жиздры (северо-восточнее Брянска) шестерку и восьмерку из 204-й бомбардировочной авиадивизии 1-й воздушной армии Западного фронта. В марте 1943-го с боевых заданий не вернулись сначала восьмерка, а затем девятка Пе-2 из состава 6-й воздушной армии Северо-Западного фронта – это была работа FW190 из 54-й истребительной эскадры...159
О влиянии, которое еще зимой 1942/43 г. оказывали на эффективность действий «пешек» немецкие истребители, красноречиво свидетельствует сравнение уровня потерь двух бомбардировочных авиакорпусов. Во 2-м – с 13 декабря 1942 г. по 2 февраля 1943 г. работавшем в составе 16-й воздушной армии Донского фронта по почти не прикрывавшемуся истребителями сталинградскому «котлу» – на одну боевую безвозвратную потерю в этот период пришлось почти целых 132 боевых вылета. А вот в 1-м – с 30 октября 1942 г. по 29 января 1943 г. воевавшем в составе 3-й воздушной армии Калининского фронта – их за эти три месяца набралось всего 29: в районах Ржева, Белого и Великих Лук активно действовали FW190 из 51-й истребительной эскадры160.
Впечатление, которое производили тогда на советское командование возможности немецких истребителей, было таким, что в начале Курской битвы эти последние добились успеха в борьбе с Пе-2 (и притом не тактического, а оперативного!) уже одним фактом своего существования. Еще не выполнив ни одной атаки на Пе-2, Bf109 из 3-й и 52-й истребительных эскадр заставили дневную бомбардировочную авиацию 2-й воздушной армии Воронежского фронта (т.е. «пешки» 1-го бомбардировочного авиакорпуса) отсиживаться на аэродромах! Несмотря на наличие во 2-й воздушной к началу битвы 389 (по другим данным, 502 только исправных) истребителей и последующее усиление ее еще одной истребительной авиадивизией, командование сочло, что для надежного прикрытия «пешек» сил недостаточно – и «бомбардировочная авиация за период операции [оборонительной Воронежского фронта, 5—23 июля 1943 г. – А.С.] в бой была введена весьма ограниченно. На каждый исправный самолет было сделано в среднем всего лишь 6 боевых вылетов»161 – т.е. один вылет в три дня... Понять советских генералов можно: ведь даже при таком ограниченном применении за 19 дней 1-й бомбардировочный авиакорпус потерял в воздушных боях 20% своих Пе-2 – 36 из 179 (по другим данным, из 172) машин162. На один сбитый «мессерами» Пе-2 в корпусе пришлось всего 29 боевых вылетов – тогда как даже в предшествующий период, в августе 42-го – мае 43-го, в ВВС Красной Армии один бомбардировщик терялся по боевым причинам (отнюдь не только в воздушных боях!) в среднем только в 48 вылетах...163