Советские ВВС могли бы применять в качестве дневного фронтового бомбардировщика и еще один самолет со значительной (2000 кг, а в перегрузку – 3000 кг244) бомбовой нагрузкой – «Норт Америкэн В-25»: в 1942—1945 гг. в СССР из США поступила по ленд-лизу 861 такая машина245. Максимальная скорость поставлявшихся в 1942—1943-м B-25C и D была не меньше, чем у тогдашних Пе-2 (до 490 км/ч); у В-25J, которые стали поступать в 1944-м, она снизилась до 434 (по другим данным, 444) км/ч246, т.е. приблизилась к уровню Ил-4. Однако В-25J (как и В-25D-30) имели несравненно более мощное, чем у «ила», оборонительное вооружение; по советским меркам, оно было просто запредельно мощным – восемь 12,7-мм пулеметов «Кольт-Браунинг»! Три из них размещались в кабине штурмана и стреляли вперед, а пять (спарка на верхней турели, один в хвостовом коке и два в бортовых блистерах) простреливали заднюю полусферу; каждую из задних установок (за исключением дистанционного хвостового пулемета) обслуживал свой стрелок. Единственным недостатком этой схемы вооружения было наличие двух – впрочем, очень узких – «мертвых зон» в нижней полусфере247. Достаточно мощным было и оборонительное вооружение В-25С и D (до серии D-30), на которых заднюю полусферу защищали четыре 12,7-мм пулемета: два на верхней турели и два на нижней. Правда, нижней установке были присущи те же недостатки, что и на СБ, ДБ-3, Ил-4 и Пе-2: обслуживавший ее стрелок мог отслеживать цель только через перископический прицел с очень узким полем зрения – и при быстром перемещении вражеского самолета надолго терял его из виду. Но, во всяком случае, В-25С и D были прикрыты уж никак не слабее, чем Ил-4 и Пе-2, и «в целом система оборонительного вооружения получала от летного состава положительные отзывы»248. Следует учесть и то, что управление турелями В-25 было электрифицировано и стрелкам не требовалось прикладывать значительные усилия, чтобы развернуть их. Не случайно в АДД «относительные потери В-25 в расчете на один боеспособный самолет за 1944 год были в 2,2 раза ниже, чем у Ил-4, причем американские бомбардировщики использовались более интенсивно, чем отечественные»249.
Отменными были и пилотажные качества В-25: он был легок в управлении и устойчив в полете. А это, как уже отмечалось, облегчало летчику удержание бомбардировщика на боевом курсе и, следовательно, обеспечивало бóльшую точность бомбометания с горизонтального полета, чем на неустойчивых и сложных в пилотировании Пе-2 и Ил-4. (Бомбовый прицел, правда, был тот же, что и на них – ОПБ-1: из США В-25 поступали вообще с устаревшим D-8.) И взлет, и посадка, и полет на В-25 были проще, чем на Ил-4 (не говоря уже о Пе-2), и для недостаточно подготовленного среднего советского летчика американский бомбардировщик оказывался доступнее, чем отечественные. Значительно выше – благодаря мощным и надежным двигателям – была и его надежность (в отличие от Ил-4 и Пе-2, В-25 свободно летал на одном моторе). Живучесть планера В-25 была прекрасной; бензобаки его уже в СССР оборудовали системой наддува выхлопными газами двигателей.
И тем не менее днем советские В-25 применялись фактически только в июле – сентябре 1942 г. и только в 222-й бомбардировочной авиадивизии 1-й воздушной армии Западного фронта. С октября 42-го все машины этого типа входили в состав дальней авиации и, соответственно, летали ночью; исключений было очень мало (например, дневной удар 198-го гвардейского бомбардировочного авиаполка 14-й гвардейской бомбардировочной авиадивизии 18-й воздушной армии по Бреслау 11 апреля 1945 г.). Дело в том, что командование АДД соблазнилось довольно большой дальностью полета В-25; в то же время использование этого самолета в качестве дневного фронтового бомбардировщика по опыту 222-й дивизии было признано нецелесообразным.
Решение это нельзя расценить иначе как ошибочное. Невозможно согласиться с В.Р.Котельниковым в том, что применение В-25 лишь в дальней авиации было «вполне логичным» и что «для роли фронтового бомбардировщика у нас гораздо лучше подходили Пе-2 и А-20, а в АДД можно было в полной мере использовать и большой радиус действия В-25, и отличное навигационное радиооборудование, и мощное вооружение, и значительную бомбовую нагрузку»250. Разве фронтовому бомбардировщику не нужна «значительная бомбовая нагрузка»? Неужели «мощное вооружение» фронтовому бомбардировщику было нужно меньше, чем дальнему – летавшему ночью и уже поэтому не так часто встречавшемуся с немецкими истребителями? То, что, как отмечает В.Р.Котельников, по всем вышеперечисленным параметрам В-25 «более соответствовал дальнему Ил-4, нежели нашим фронтовым бомбардировщикам»251, говорит лишь об ограниченности возможностей этих последних. Ведь В-25 соответствовал здесь не только Ил-4, но и Ju88 и Не111, т.е. основным фронтовым бомбардировщикам люфтваффе! Не только по бомбовой нагрузке, но и по полетному весу (12 900—16 000 кг против 12 500—15 000 кг у Ju88А и Не111Н), и по габаритам (размах крыла 20,58 м против 20,08 м у Ju88А-4 и 22,60 м у Не111Н-16; длина 16,13 м против соответственно 14,36 м и 16,60 м), и по дальности полета (у Ju88А-4 она была даже больше – 2730 км против 2150 км у В-25J)252 он практически не отличался от этих фронтовых бомбардировщиков, а его более мощное вооружение для фронтового бомбовоза недостатком, повторяем, считаться не может... Просто ВВС Красной Армии в 1942 г. (когда в СССР появились В-25) не умели грамотно применять машины такого класса в дневных условиях! В-25 в 222-й дивизии использовали так, словно не было горького опыта лета 41-го – выпускали на боевые задания малыми группами (а то и поодиночке!); передний край противника эти тяжелые и довольно инертные машины бомбили с малой высоты... Неудивительно, что дивизия понесла тогда, в июле – сентябре 42-го, значительные потери. Удивительно другое – полный отказ в дальнейшем от каких-либо попыток использовать В-25 в качестве дневных бомбардировщиков. В отличие от Ил-4, их для этого не нужно было ни довооружать, ни оснащать более мощными двигателями; все, что им требовалось – это рациональная тактика и хорошее истребительное прикрытие!
В общем, косность советского командования лишила дневную фронтовую бомбардировочную авиацию не только Ил-4, но и В-25. От боевой работы в дневных условиях оказалось искусственно отстранено свыше 2000 бомбардировщиков с неплохой бомбовой нагрузкой (с начала 1943-го по 9 мая 1945 г. было построено около 2600 Ил-4253) и до 800 (В-25) – с прекрасной!
Еще один бомбардировщик с хорошей бомбовой нагрузкой (с двигателями М-105 – до 2000 кг, а с дизельными М-30Б – до 4000—5000 кг!254) – созданный под руководством В.Г.Ермолаева Ер-2 – реально не мог использоваться в качестве дневного фронтового из-за своей чрезмерной требовательности к аэродромам: длина его разбега при взлете была не меньше 580 м255. Снова сказалось отставание советского двигателестроения: на этом самом большом из советских двухмоторных бомбардировщиков (по полетному весу и габаритам почти в точности соответствовавшему Не111Н) пришлось установить те же моторы М-105, что и на легком Пе-2... А с дизелями М-30Б, которыми Ер-2 оснастили в конце 1943 г., разбег вообще достиг 810 м!256 В качестве дневных фронтовых бомбардировщиков Ер-2 (и то всего несколько десятков) применялись лишь летом – осенью 1941 г., а затем – благо оборонительное вооружение их было таким же, что и у Ил-4, а скорость лишь немногим больше – летали лишь ночью, в составе дальней авиации.