Первый и главный вывод очевиден – состоялся полный, сокрушительный разгром. Потеряно 480 самолётов из исходных 549 (включая неисправные). Три четверти всех потерь произошли на земле.

При более внимательном изучении Таблицы 4 становятся видны и не столь тривиальные выводы. Число самолёто-вылетов, приходящихся на один сбитый в воздухе истребитель, весьма велико. Даже если отнести все «не вернувшиеся с задания» самолёты к сбитым в воздушном бою (что, конечно же, не соответствует действительности), то получается, что в среднем на одну потерю приходится 49 вылетов. И можно было бы сказать, что это очень достойный показатель, а для лета 41-го и вовсе великолепный, если бы не возникали оправданные сомнения в боевой эффективности этих вылетов.

Одна из важнейших задач истребительной авиации – истреблять самолёты врага. Как было уже выше отмечено, в июне в полосе Северо-Западного фронта немцы безвозвратно потеряли «от воздействия противника и по неизвестным причинам» 45 боевых самолётов. И далеко не все они были сбиты советскими истребителями – были ещё и зенитки, были и стрелки бомбардировщиков. Но даже если пренебречь этим замечанием, и даже если прибавить к этому перечню половину самолётов 1-го Воздушного флота Люфтваффе, сбитых в июле, то и в этом случае получается, что на один сбитый немецкий самолёт расходовалось 50 вылетов истребителей. Не дают оснований для высокой оценки эффективности действия истребителей ВВС СЗФ и данные о потерях в воздухе советских бомбардировщиков, почти неизменно остававшихся без истребительного прикрытия.

Примечания:

– не учтён 63-й БАП (в первые дни войны полк базировался в Эстонии и в боевых действиях не участвовал);

– указанные в источнике данные по потерям в воздухе 46-го БАП, скорее всего, завышены;

– потери в воздухе 54-го БАП скорректированы по данным из разных источников и могут быть весьма неточными.

Общая доля потерь бомбардировщиков с неожиданной точностью (всё те же 87% от исходного числа самолётов, включая неисправные) совпадает с цифрой потерь истребителей. Но вот структура потерь – совсем другая. Потери в воздухе (132 самолёта) уже вполне сопоставимы с потерями на земле. В двух полках (35-й и 31-й) потери в воздухе даже заметно выше, чем потери на земле.

В свете того множества фактов, что были приведены в данной главе, причина такого различия в итогах боевой деятельности истребительной и бомбардировочной авиации Северо-Западного фронта сомнений не вызывает. Бомбардировочные полки базировались значительно дальше от границы, и до них волна «перебазирования» докатилась на несколько дней позже. Бомбардировщики ВВС СЗФ действовали незаурядно активно, причём буквально с первых часов войны, и к тому моменту, когда и они начали беспорядочное отступление, значительное число самолётов было уже честно потеряно в бою. Таким огромным потерям весьма способствовало и фактическое самоустранение истребительной авиации (да и командования ВВС фронта) от обеспечения боевой работы бомбардировщиков.

Всего авиачасти Северо-Западного фронта, перечисленные в таблицах № 4 и № 5, потеряли на земле 517 боевых самолётов (потери У-2, УТИ учтены не были). К этому числу можно, без риска ошибиться, приплюсовать почти все самолёты 61-го ШАП, а это ещё 60 единиц. В первых параграфах настоящей главы было подробно показано, что про «внезапный» удар авиации противника применительно к Прибалтийскому ОВО писать можно исключительно и только в кавычках. Освободившись от неуместного эпитета «внезапный», постараемся приблизительно оценить (о точных цифрах говорить, увы, не приходится) потери от «первого удара».

Строго говоря, к категории «первый удар» следовало бы отнести только события и потери первой половины дня 22 июня – после выступления Молотова по радио в 12.00 о начавшейся войне знали уже колхозники в псковской и новгородской глубинке. Однако существующая документальная база не позволяет «подкрутить резкость» до такой степени, поэтому далее будем говорить о потерях всего дня 22 июня 1941 г.

Оперсводка № 1/ОП «рижского штаба» ВВС фронта к 17.00 22 июня сообщает, что «на земле уничтожено до 35 и повреждено до 27 самолётов». В Риге просто не представляли себе реальной картины начавшегося разгрома? Возможно, но находящийся гораздо ближе к зоне боевых действий «лесной штаб в Паневежисе» называет (Оперсводка № 03/ОП к 19.00 22 июня) ещё меньшие цифры: «Общие потери за 22.6.41 по ВВС ПрибОВО: 35 бомбардировщиков, 30 истребителей». Общие потери, т.е. с учётом сбитых в воздухе, каковых по той же сводке насчитывалось 39 (29 бомбардировщиков и 10 истребителей).

Разумеется, Оперсводки штаба ВВС не были полными, и всей картины потерь они не отражают. Суммируя же все имеющиеся в докладах (сводках, боевых донесениях) штабов полков и дивизий сведения, мы сегодня в спокойной обстановке приходим к следующим цифрам:

– бомбардировщики: уничтожено на земле 16, повреждено 29;

– истребители: уничтожено на земле 32, повреждено 26;

– всего: уничтожено на земле 48, повреждено 55.

Наконец, примем во внимание и запись в Журнале боевых действий Группы армий «Север» от 22 июня 1941 года: «Из предполагавшихся в этом районе 750 самолётов противника 185 были уничтожены». При очень скромном «коэффициенте завышения» это позволяет предполагать 70 – 90 реально уничтоженных в воздухе и на земле советских самолётов. Из этого числа следует вычесть по меньшей мере 50 самолётов, несомненно сбитых в воздухе немецкими истребителями и зенитками.

Итоговый вывод из всей этой мешанины чисел очень простой: безвозвратные наземные потери первого дня войны составляют не более ОДНОЙ ДЕСЯТОЙ от общего количества самолётов ВВС СЗФ, безвозвратно потерянных (оставленных, сожжённых, брошенных) на опустевших при отступлении аэродромах.

Глава 2
ПЕПЕЛ И АЛМАЗЫ

В предыдущей главе мы могли увидеть, сколь неуверенно и неэффективно действовали советские ВВС даже на тех направлениях, где вражеская авиация многократно уступала им в численности, а продвижение наземных войск противника в первые дни войны было незначительным (Западная Украина) или вовсе нулевым (Бессарабия). В 1-й главе были рассмотрены боевые действия в полосе Северо-Западного фронта (Прибалтийский ОВО), где советская авиация, имея двукратное численное превосходство над противником, была буквально сметена лавиной беспорядочно отступающих наземных частей. Теперь мы подошли к истории самых трагических событий начала войны.

В полосе Западного фронта (Белоруссия) противник сосредоточил самую мощную группировку наземных войск (Группа армий «Центр» в составе 9-й и 4-й полевых армий, 3-й и 2-й танковых групп), по числу танков и танковых дивизий превосходящую две другие Группы армий («Север» и «Юг»), вместе взятые. С воздуха Группу армий «Центр» поддерживала самая крупная группировка авиации (2-й Воздушный флот Люфтваффе), лучше других вооружённая (здесь, в полосе главного удара, противник сосредоточил все пикирующие бомбардировщики Ju-87 и все многоцелевые Ме-110), руководимые наиболее опытными и успешными командирами. По числу ударных самолётов (бомбардировщики, пикировщики, штурмовики) 2-й Воздушный флот превосходил два других (1-й и 4-й), вместе взятые.