Бой в Коралловом море

ИСКУССТВО ОХОТЫ ЗА ТРЕМЯ ЗАЙЦАМИ

Первым боем авианосцев стало сражение в Коралловом море 3–8 мая 1942 года. Однако оно вполне могло произойти на 4 месяца раньше в центральной части Тихого океана вблизи острова Уэйк. Дело в том, что сразу после начала войны японцы попытались захватить Уэйк, который считался важным форпостом на пути между Оаху и Гуамом. Эта плохо организованная попытка 13 декабря 1941 года была отбита с большими потерями для японцев. Тогда японское командование решило нанести более сильный удар, поэтому 16 декабря из состава авианосного соединения адмирала Нагумо, возвращавшегося после атаки Пёрл-Харбора, были выделены авианосцы «Сорю» и «Хирю» в сопровождении 2 тяжелых крейсеров и 2 эсминцев, чтобы поддержать вторую попытку высадки на Уэйк. Японцы даже не подозревали, что в это время американский авианосец «Саратога» вместе с 3 тяжелыми крейсерами и 5 эсминцами тоже направлялся к этому острову, чтобы перебросить туда эскадрилью истребителей морской пехоты. 22 декабря в момент начала высадки японцев на Уэйк американцы находились совсем недалеко и вполне могли нанести внезапный удар по японским авианосцам. Более того, они вполне могли буквально на следующий день перебросить туда авианосец «Энтерпрайз» и получить заметное превосходство над японским соединением. Конечно, не все обстояло так просто, требовалось еще организовать разведку и обнаружить японцев, но американский флот упустил реальные шансы на победу, которая могла сгладить негативные последствия Перл-Харбора. Однако временно командовавший Тихоокеанским флотом адмирал Пай отозвал «Саратогу», и первого боя авианосцев пришлось ждать еще 4 месяца. В результате он состоялся там, где этого никто не планировал, и тогда, когда этого никто не ждал.

Дело в том, что после оглушительных успехов начала войны многие японские военные просто потеряли голову. Снова начались разговоры о вторжении в Австралию, причем, что было характерно для Японии и только для Японии, главными сторонниками такой операции выступали младшие офицеры, а старшие далеко не всегда находили в себе силы противостоять этому давлению. Наверное, свежи были в памяти майорские мятежи 1930-х годов. Помните прелестную сцену из фильма «Тора! Тора! Тора!», когда какой-то капитан-лейтенант орет в лицо адмиралу Нагумо: «Отступать, не нанеся удар, это позор!» И адмирал, вместо того, чтобы посадить наглеца на N суток, мямлит что-то невнятное и оправдывается. Вот и здесь первую скрипку играл капитан 1-го ранга Томиока из Морского генерального штаба, а адмиралы только вяло отбивались.

Несколько неожиданно против выступила армия, в планы которой не входила оккупация Австралии. Армейское командование вполне резонно утверждало, что у него просто нет сил для такой операции. Флот полагал, что для завоевания Австралии хватит 3 дивизий, армия оценивала необходимые силы в 10 дивизий, против оказался даже такой ультраястреб, как премьер-министр генерал Тодзио. Армия считала главным полем приложения своих сил Китай и, возможно, Россию. Австралийские пустыни ее не интересовали. И все-таки не в меру энергичные младшие офицеры флота довели дело до серьезного обсуждения и вынесли вопрос на заседание императорской ставки 14 февраля 1942 года, причем было предложено высадиться в Австралии, Новой Каледонии, на Фиджи и Самоа одновременно. Капитан 1-го ранга Томиока продолжал настаивать на своем плане даже после того, как армейцы назвали это полной ахинеей.

Вероятно, тогда и были посеяны зерна принципиальных разногласий между армией и флотом относительно стратегических целей на юге Тихого океана. Армия намеревалась наступать в направлении Новой Британии и Новой Гвинеи (операция МО), флот — через Соломоновы острова на Фиджи и Самоа (операция FS). Длину оборонительного периметра и протяженность коммуникаций ни в том, ни в другом случае никто не рассматривал. В общем, армия и флот фактически пытались вести две самостоятельные войны, что при ограниченных японских ресурсах было крайне рискованно. Во всяком случае, от наступления на Новой Гвинее флот открещивался всеми силами, но несколько раз императорская ставка заставляла моряков поддерживать действия армейцев. Именно армия оккупировала Лаэ и Саламауа, после чего как-то неожиданно оказалось, что удерживать их крайне сложно, а тут еще американские авианосцы в марте 1942 года нанесли удар по японским позициям. Налет был осуществлен весьма оригинально: авианосцы маневрировали в заливе Папуа возле южного побережья Новой Гвинеи, их самолеты пересекли весь остров и бомбили цели на его северном берегу. В результате армия решила захватить Порт-Морсби, чтобы обезопасить себя в дальнейшем от подобных неожиданностей и попытаться начать оказывать давление на Австралию.

Флот имел свой собственный взгляд на стратегию действий в этом районе. По мнению моряков, вполне достаточно было установить контроль над Соломоновыми островами, которые и образовали бы южный фас оборонительного периметра империи. Для этого был занят Рабаул, после чего флот начал готовить небольшие десанты на острова Гуадалканал и Тулаги, чтобы построить там аэродром и базу гидросамолетов. Еще раз подчеркнем: флот планировал именно мелкие операции местного значения, так как в это время уже началась подготовка операции у Мидуэя, которая должна была завершиться генеральным сражением и уничтожением остатков американского флота. Японцы и так уже выскочили за границы, намеченные до начала военных действий, а дальнейшие операции становились все более авантюристичными.

Бой в Коралловом море 5–9 мая 1942 года

Итак, в то время, когда японский флот готовится бросить все силы в битву у Мидуэя, которая планировалась как вожделенное генеральное сражение, армия требует от него поддержать операции в юго-западной части Тихого океана (операцию МО). Адмирал Ямамото совершенно не верил, что именно там разыграется решающая битва, и тем не менее он рискнул ослабить свои силы на направлении главного удара, чтобы поддержать захват Порт-Морсби и оккупацию Тулаги. Эта операция казалась ему такой легкой, что он разрешил ее. Кроме того, операцию проводила армия, от флота требовалось лишь поддержать ее. Хотя у Ямамото имелись определенные опасения, дух остальных японских морских офицеров был как никогда высок, похоже, они уверовали в свою непобедимость. Этот самый дух и подвел японцев, потому что они затеяли слишком много операций одновременно, будучи совершенно уверены, что повсюду успеют и везде справятся. Но в данном случае выяснилось, что они никуда не успели и нигде не справились. И, словно всего этого было мало, флот параллельно затевает операцию RY, небольшую по масштабам, но тем не менее отвлекающую еще часть сил. Целью этой операции был захват островов Науру и Оушен. В общем, японские армия и флот затеяли две параллельные операции с совершенно различными целями и наступали по расходящимся направлениям.

В этой операции впервые наглядно и ярко проявилось нездоровое пристрастие японцев к дроблению сил, впрочем, когда пытаешься разом поймать трех зайцев, наверное, иначе действовать не получится. Вопрос только в том, можно ли так поступать в принципе. Для этого как минимум требуется безукоризненная работа связи, чего японцы не могли добиться до самого конца войны. Руководил проведением операции МО вице-адмирал Иноуэ, который находился на борту легкого крейсера «Касима», стоявшего в Рабауле. Как он мог контролировать 7 независимых соединений, сформированных для этой операции?