Теперь, когда он находился почти рядом, факт стал очевидным. Дверь должна быть высотой в два метра или, в богатом жилище, в особняке вроде этого, – метра в три с лишком. Да и окна под стать. Джилл оказался почти рядом к этой штуке (и неуютно рядом!). Его будто заманили подойти настолько близко, как сейчас, и расстояние было искажено измерением. Пространства дверей и окон были на треть меньше, чем им полагалось.
Весь особняк был на треть меньше!
Это походило на озарение очевидного! Данная узловая точка являлась одной из самых недавних. Джилл представлял себе прекрасно и синтетичность природы ее строения, и то, что ее размеры и полное отвердение могли произвольно корректироваться неким внеземным существом с целью довести его до надлежащей земной нормы для… Сверхчеловеческая интуиция заставила Джилла затормозить за секунду до того, как его необычные способности станут узнаны узловой точкой.
Это было первое, что случилось.
Второе заняло долю секунды. Джилл просто уперся каблуками в землю и накренился назад, отпрянув от осознанной им опасности.
И третье. Он услышал свое имя, которое выпалила в предупреждающем крике, вырвавшемся из охваченного судорогой горла, перепуганная Анжела. Это имя прозвенело в его ушах, словно пистолетный выстрел.
Все последующее представлялось какой-то калейдоскопической, многослойной путаницей из лихорадочной деятельности и искаженных впечатлений, когда Джилл попытался, размахивая руками, повернуться и бежать.
И в то же время желая понять, что же, собственно, происходит.
Дом Дверей, угрожающе мерцая, увеличивал свои стены, деформируясь, выходя из фокуса, стремительно мчался к нему – Спенсеру! Анжела – дай ей Бог здоровья! – все еще кричала и хватала его сзади. Она обхватила его за шею, стискивая так, словно собиралась оторвать голову, но все же уволочь возлюбленного на безопасное расстояние.
И откуда-то из воды, или из водорослей, донеслись вопли ужаса; и когда Джилл упал на бок, ему показалось, мимолетно и неясно, что из того лоскута мертвых, почерневших водорослей произошло какое-то извержение: клешни, похожие на крабьи, хватали рабочих в респираторных масках и уволакивали под этот гниющий ковер из водорослей. А еще краем глаза он увидел Джорджа Уэйта – кто бы мог ожидать от него такого, – бросающегося на выручку Джиллу и Анжеле!
Но в то время как Анжела, а теперь еще и Джек Тарнболл заняли позиции позади Джилла, пытаясь поднять его и унести, Уэйт пробежал мимо него и бросился во всю прыть на Особняк, словно атакуя его!
И… Дом Дверей поглотил министра! Тот просто исчез в мерцании надвигающейся стены: минуту назад был – и вдруг исчез.
Одновременно с этим Джилл поднялся на ноги и уже мчался вместе с Анжелой и агентом к заграждениям, схватив по пути Миранду Марш. Полдюжины полицейских бежали им навстречу, и двое из них – в бронежилетах и с автоматами наготове. А Дом Дверей все еще мерцал, расширялся и покрывал землю прямо позади Джилла и его компании; Джилл так и чувствовал, как Особняк гонится за ними по пятам.
Затем две группы – Джилла и полицейских – сошлись, столкнулись, слились в клубок, и рычажок в мозгу Джилла, управлявший его чувствительностью к машинам, снова встал в нейтральное положение…
И столь же быстро все прекратилось, Дом Дверей снова сделался неподвижен. А когда Джилл оглянулся… не далее как в шести футах от него лежала, свернувшись во сне, та чудовищная кошка – Особняк, столь же неподвижный, как синтетический материал, из которого его изваяли или наколдовали. А его барельефные двери и окна были теперь правильных размеров. Но…
Действительно ли все прекратилось?
Нет, пока не все. Джилл снова ощутил ту пульсацию у себя в голове, биение чуждой инопланетной гидравлики. И попытался выкрикнуть предупреждение: «Это еще не все!» – но его пересохшее горло смогло издать только хрип, когда находившаяся всего в нескольких футах стена особняка зарябила, словно поверхность озера, и на ней порисовалась распятая фигура Джорджа Уэйта.
А затем и сам Уэйт… выступил из стены в полуметре над землей. Складывалось такое впечатление, будто он всплывал к поверхности вертикальной стены из непрозрачной жидкости. Стена вокруг фигуры расступилась, чтобы извергнуть инородное тело, и снова сомкнулась. А когда несчастный стал виден целиком, стена сделалась твердой, и Уэйт упал с нее и рухнул наземь.
Полицейские бросились вперед, схватили его и уволокли. Джилл не стал их останавливать. Он подошел слишком близко и знал это. Дом Дверей хотел заполучить его, а не Уэйта. Так почему же Особняк его не взял? Но когда Джилл увидел нацеленные на объект стволы полицейских автоматов, то все понял.
Фоны (если это было работой фонов) были хрупкими созданиями, даже в своей собственной окружающей среде. Если бы Джилла схватили, то вполне возможно, что некоторые из этих полицейских (и их оружие!) тоже оказались бы в плену. С ними, несомненно, разделались бы, но не раньше, чем они и сами кое с кем расправились бы. Поняв это, Джилл твердо решил при первом же удобном случае обзавестись пистолетом. Или если не пистолетом, то определенно оружием.
– Господи! Господи Боже! – в ярости потряс кулаками Тарнболл. – Все и правда будет точь-в-точь, как в прошлый раз! Или хуже!
Что до Анжелы, то ее в данную минуту интересовало лишь благополучие Джилла:
– Спенсер, с тобой все в порядке?
– Да, я цел, – ответил он, когда его схватила за руку Миранда Марш. И спросил, поворачиваясь к леди из министерства:
– Что, черт возьми, попытался сделать Джордж?
– Не знаю, – ответила та. Впервые за долгое время она испытывала потрясение, глаза на бледном, осунувшемся лице сделались огромными. – Я… я не уверена! Или, может быть, уверена. – А затем гневно:
– Но это был пример того, как вы общаетесь с этими… с этими проклятыми тварями? Вы видели, что случилось с теми людьми у кромки воды?
Прежде, чем он смог ей ответить, до них донесся громкий голос Тарнболла, который проталкивался через толпу, хлопочущую вокруг Уэйта:
– Джордж жив! Он дышит… у него есть пульс… надеюсь, он приходит в себя.
Анжела пошла посмотреть, не сможет ли она чем-нибудь помочь.
– Слышали? – Джилл взял Миранду за локти, заставив ее замереть. – Эти «проклятые твари» могли его убить, – но не убили! И это я считаю сообщением: есть неплохие шансы, что они хотят поговорить. Им требовался я, а не он. И то, что они его вернули – их способ сказать нам это. Вот и отлично! Я и поговорю с ними, если смогу.
– Когда наступит время, надлежащее время или необходимость? – Она посмотрела на него с чем-то сродни презрению.
– Правильно, – уведомил ее Джилл. – И надеюсь, на моих условиях, когда я буду вполне готов. Но я уже побывал здесь, леди-босс, и ни в коем разе не собираюсь совершать тех же ошибок. Во всяком случае, если это в моих силах. – После этих слов он отпустил ее.