Book.

В любом случае ясно одно – в начале июля 14-я САД избавилась от большей части боевых самолетов и фактически завершила свое существование. Оперсводка № 13 штаба ВВС 5-й армии от 11 июля кратко констатирует: «14 АД на аэроузле Нежин». (265) Нежин – это город Черниговской области, 90 км восточнее Днепра, 450 км восточнее Луцк. К тому моменту в дивизии числилось всего 26 «ишаков» и «чаек», из них 14 – неисправные. (266)

3 июля 1941 г. штаб дивизии еще находился на аэродроме Федоровка, и там был составлен (выше многократно упомянутый) доклад командира 14-й САД полковника Зыканова:

«Докладываю состояние частей 14-й авиадивизии к 12.00 3.7.41 г.

1. Управление дивизии. Летчиков – я и мой заместитель генерал-майор Лакеев. Самолетов нет. Разбиты при бомбежке аэродромов Луцк и Велицк. За пьянство в ночь на 22.6.41, отсутствие должной работы, руководства и учета отстранен от должности начальник оперативного отдела [штаба дивизии] полковник Шумилов.

2. 17 ИАП. Командир полка Дервянов прибыл из отпуска 29.6 (семь дней отпуска во время начавшейся войны? или отпускник отдыхал на Камчатке? – М.С.), вступил в командование полком. Летчиков к 22.6.41–53 человека:

– сбитых в воздушном бою нет

– ранено в воздушном бою 4 человека

– разбился в катастрофе при взлете 1.

Всего к 12.00 3.7. в строю 64, из них отправлены за получением матчасти 59, на аэродроме Федоровка 1 (очень странная арифметика. – М.С.).

Матчасть:

– 5 сбиты в воздушном бою

– 3 разбиты в катастрофах и авариях

– 11 уничтожены на аэродроме Велицк при бомбометании противника

– 6 имевшие поражения после воздушного боя, требовавшие срочного ремонта, остались на аэродроме Велицк

– 18 переданы в 253 ШАП…» (267)

Тут надо напомнить, что 17-й ИАП начал войну на «чайках»; этот истребитель-биплан с максимальной скоростью 440 км/час, вне всякого сомнения, уступал немецким «мессерам» последней модификации F, которыми был вооружен на том участке фронта противник. И при этом сбитых в воздушном бою летчиков нет, и даже число раненых в воздушном бою меньше числа сбитых «чаек». Вооруженный устаревшими истребителями полк потерял в бою всего пять И-153 и заявил (как можно судить по «Сводке уничтоженных самолетов противника», приложенной к докладу Астахова от 21 августа 1941 г.) 9 сбитых самолетов противника. И это еще только начало чудес!

В «Историческом формуляре» полка утверждается, что «с 22.06 до переформирования произведено 668 боевых самолето-вылетов, проведено 52 воздушных боя, сбито 18 самолетов противника, при этом потеряно своих 1 летчик и 1 самолет». (268) Даже не отвлекаясь на обсуждение феноменального для июня 41-го соотношения потерь в воздухе (18 к 1), отметим великолепный уровень боевой живучести: 134 вылета на одну потерю в воздухе (и это если считать число сбитых в бою «чаек» равным 5, а не 1). И на чем же летчики 17-го ИАП выполняли по 90 и более вылетов в день? Странно, но составители «Исторического формуляра» не заметили, что уже на следующей странице они сообщают, что за целых семь месяцев (с мая по октябрь) 1942 г. полк произвел всего 1258 боевых вылетов, сбил 16 самолетов противника и при этом потерял своих 7 летчиков и 12 самолетов ЛаГГ-3.

Возвращаясь к докладу полковника Зыканова, нельзя не отметить многократный рост числа самолетов, потерянных 17-м ИАП на аэродроме Велицк – если по первому донесению от 22 июня таковых было всего два, то итоговая цифра достигла 17. Главной же составляющей «потерь» оказалась… простая передача 18 исправных истребителей «соседям» (253-му полку)! В чем был глубокий смысл передачи боевых самолетов из истребительного полка, укомплектованного пилотами высокой квалификации, в формирующийся ШАП с горсткой молодых летчиков, командир дивизии в своем отчете не объясняет.

Дальше отчет состоит из однотипных (по каждому полку) перечней потерь летного состава и самолетов. Эти данные представлены в двух нижеследующих таблицах:

Примечание: в перечень раненых по 89-му ИАП составителем доклада включены и воентехники.

Арифметика (строка «сумма» в представленной выше таблице), как видим, не сходится с указанным в отчете количеством потерянных и оставшихся самолетов по всей дивизии. На одной и той же странице утверждается, что в 46-м ИАП к 12.00 3.7 имеется в наличии «4 боеготовых самолета» и «по состоянию на 12.00 3.7 46-й полк самолетов не имеет ни одного…». (269) Категорически не сходятся и цифры движения матчасти по 253-му ШАП. Судя по докладу Зыканова, в полку было 12 И-153, потеряно также 12, получено из 17-го и 46-го полков 29 самолетов, после чего вместо 29 в строю оказывается 22 самолета. Причем 13 из них неисправны: неужели из полка в полк передавали неисправные самолеты? Общий «баланс» наличия и убыли боевых самолетов в дивизии сведен при помощи неожиданно появившихся на предпоследней странице отчета «самолетов, требующих ремонта» (это кроме тех, что указаны как неисправные по каждому полку!) в количестве 19 штук и весьма сомнительных цифр «уничтоженных» и «оставленных за счет неисправностей» (указанные в отчете аэродромы – Велицк, Млынов, Дубно, Воронов, Луцк, Колки – к моменту составления отчета находились уже за линией фронта, и ничего проверить было нельзя).

Единственное, что не вызывает сомнений, – это три десятка летчиков 14-й САД, погибших и раненых в воздушных боях, и 29 реально сбитых в июне «Юнкерсов» и «Хейнкелей» из состава эскадр KG-54 и KG-55 (эти соединения действовали главным образом на северном фланге Юго-Западного фронта, и истребительные полки 14-й САД внесли свой вклад в указанные цифры потерь Люфтваффе). Указать точные данные не представляется возможным. В отчете командира дивизии сказано: «На сегодняшний день сбито около 40 самолетов противника, преимущественно бомбардировщиков разных типов». (270) В докладе командующего ВВС фронта приведены весьма близкие цифры: 29 сбито в июне, 10 – с 1 по 6 июля. (230)

Последнее упоминание о судьбе 14-й САД и ее командира обнаруживается в мемуарах маршала авиации С.А. Красовского (с началом войны он стал командующим ВВС Северо-Кавказского военного округа, а именно туда, в Ростов-на-Дону, и вывели на переформирование личный состав дивизии):

«…В июле из Западной Украины к нам прибыла 14-я авиадивизия… В дверь моего кабинета постучались, и передо мной предстал летчик без знаков воинского отличия, в белом шелковом подшлемнике, в очках. Держал он себя развязно [35] .