У Колла округлились глаза. Ее глаза были закрыты, и она, похоже, не собиралась прерывать поцелуй. Так они и стояли какое-то время. Колл ощущал на себе буравящие взгляды – Тамара выглядела шокированной, а стоящий рядом с ней Аарон вдруг захохотал. Колл не сомневался, что веселье друга было вызвано его собственными телодвижениями: не зная, куда пристроить руки, он нелепо размахивал ими, точно кальмар под водой щупальцами.
Наконец Селия оторвалась от него.
– Ты герой, – сказала она, сияя глазами. – Я всегда это знала.
– Э-э, – промычал Колл. Получалось, это был его первый поцелуй. Он был… мягким?
На ее щеках вспыхнул румянец.
– Я должна бежать, – сказала она и нырнула в толпу.
– Посмотри на Джаспера. – К Коллу подошел Аарон и хлопнул его по плечу. – Вот же выпендрежник.
Джаспер, сидя на плечах Рэйфа, плыл над головами под одобрительные крики и хоровое исполнение песни «Ведь он такой хороший, славный парень». Его лицо сияло широченной улыбкой.
Колл тоже улыбнулся. От увиденного ему сразу стало легче. Можно было не сомневаться, что по крайней мере в ближайшее время Джаспер никому ничего не скажет, потому что это означало бы конец всему этому. Тайна Колла была в безопасности.
– Прошу прощения, – сказал мастер Руфус, указывая на Колла. – Ты не против уделить мне немного времени? Если ты, разумеется, не очень занят.
Колл подавил раздраженный стон. Неужели мастер Руфус видел, как Селия его поцеловала? И теперь он собирался как-то это прокомментировать, чтобы Колл со стыда сгорел? Только не это!
Мастер Руфус отвел его за стол в дальнем углу, скрытый от остальной части столовой каменным выступом. Сидящий за ним высокий темноволосый и свежевыбритый мужчина с такой страстью налегал на грибы, будто от них зависела его жизнь. Аластер.
На памяти Колла его отец был первым родителем, которого пустили на территорию Магистериума, причем уже во второй раз, хотя, стоило признать, оба случая произошли при весьма необычных обстоятельствах.
– Прошло столько времени с тех пор, когда я в последний раз ел в здешней столовой, – признался Аластер и сделал большой глоток из стакана с зеленоватым соком, который Колл так ни разу и не решился попробовать. – Это лишайник моей юности.
– Э-э… ну да, – отозвался Колл, задумавшись, вдруг местная еда вызывала привыкание, судя по тому, как отец уписывал ее за обе щеки. – Стоит привыкнуть, и она начинает казаться ничего так.
– Ммм, – промычал Аластер. Затем, проглотив последний кусок, он поднялся из-за стола. – Колл, я не могу остаться, но мастер Руфус согласился, чтобы вы оба проводили меня до выхода.
– Ладно, – сказал Колл. – Но тебе обязательно уходить? Прямо сейчас?
– Боюсь, да. Я еще должен кое-что уладить с Ассамблеей. Ответить на некоторые вопросы. Да и дома ждут дела, я же, по сути, все бросил. Но мы увидимся с тобой на зимних каникулах и тогда вдоволь наговоримся.
Колл вздохнул, но после всех жутких рассказов отца о Магистериуме он совсем не удивился, что Аластер хотел как можно скорее покинуть его стены. Колл едва не спросил, спускался ли отец в Зал выпускников и видел ли отпечатки ладоней своей жены – Колл сомневался, имел ли он отныне право думать о ней как о своей матери, – но так и не решился.
Они молча вышли из столовой и пошли по длинным коридорам, которые вывели их к главным воротам Магистериума. Аластер не отнимал руки от плеча Колла, а мастер Руфус держался в нескольких шагах позади них.
На пороге Аластер развернулся и крепко обнял Колла. Колл на секунду замер, ощутив, как рука отца пригладила ему волосы. Аластер никогда не отличался повышенной чувствительностью, но Колл услышал, как он судорожно сглотнул, когда отпустил его и посмотрел на браслет у него на руке.
– У Константина Мэддена на его браслете был такой же камень, – сказал он, осторожно поднимая руку Колла. Колл при этих словах мысленно поморщился. – Но такого у него никогда не было. – Его большой палец скользнул к фиолетово-синему камню. – Танзанит. Это символ проявления невиданной смелости. Я знал лишь одного человека, кто носил танзанит, – Верити Торрес.
– Я не герой, – сказал Колл. – Но я не собираюсь быть таким, как Константин. Я обещаю.
Аластер отпустил запястье Колла и улыбнулся ему одной из своих редких кривых улыбок.
– Оставшись в гробнице, ты подверг себя огромной опасности, – сказал он. – Но я до конца жизни не забуду выражение лица члена Ассамблеи Грейвса.
Колл невольно улыбнулся. Аластер на прощание коснулся его плеча и направился к ожидавшему его на поляне за воротами длинному черному автомобилю.
– Береги себя, – бросил ему вслед мастер Руфус.
Аластер остановился и, оглянувшись, посмотрел сначала на него, затем на Колла:
– Позаботься о моем сыне.
Мастер Руфус кивнул. Слегка махнув им обоим рукой, Аластер сел в машину, и она, заскрипев гравием, тронулась с места.
Колл развернулся, собираясь вернуться в столовую, но мастер Руфус его остановил:
– Колл, нам нужно поговорить.
Сердце Колла стиснул ледяной ужас. Что Аластер ему рассказал?
– Э-э… ладно. О чем?
– Речь пойдет о том, что я не решился сказать тебе на глазах других учеников.
Колл напрягся. Вряд ли это могло быть что-то хорошее.
– Колл, в Магистериуме шпион. Возможно, соратник Врага, работающий сейчас на мастера Джозефа. Или некто, питающий недоверие к магам хаоса.
– Что вы имеете в виду?
– На лекциях по основам магии в Железном году вам должны были рассказывать, что не во всем мире рады творцам. Некоторые маги считают, что никто не должен работать с магией хаоса, а те, кто на это способен, должны быть остановлены или убиты.
Колл смутно припомнил, что действительно слышал нечто подобное, к примеру что в Европе не жаловали творцов.
– Так почему вы считаете, что в школе шпион?
– Автомотонес, – с особой интонацией произнес Руфус. – Маги школы никогда бы не отправили за вами смертельно опасного элементаля. Он был слишком силен и неуправляем. Но даже если бы мы его выпустили, мы никогда бы не приказали ему причинить кому-либо из вас вред, даже Аластеру. Кто-то отправил его с приказом убить творца. Мы полагали, имелся в виду Аарон, но теперь ты тоже творец, а значит, тот человек захочет и твоей смерти тоже.
Колл содрогнулся всем телом. Кто бы ни отправил за ними элементаля, безопасность Колла его не волновала. Что означало, что соратники мастера Джозефа тут были ни при чем, ведь мастер Джозеф собственным телом пытался защитить Колла. Другими словами, мастер Руфус был прав.
– Возвращайся в столовую, – сказал мастер Руфус. – Твои друзья ждут тебя. У нас будет достаточно времени, чтобы обсудить ваше будущее, как только занятия возобновятся. Завтра. Вы вернулись как раз вовремя, чтобы вместе с другими учениками Медного года отправиться на вашу вторую миссию.