– Так я могу идти?
– Иди, конечно, – кивнула она и не удержалась напоследок от подколки: – Аля же ждёт.
Он и не заметил иронии. Едва за ним захлопнулась дверь гримёрки, как Ленка прошипела с кощеевскими интонациями:
– Кас-с-сёл!..
Она заскочила в последний трамвай и с облегчением перевела дух. Тратить деньги на такси в её финансовом положении было бы неразумно. Аля осталась веселиться в «Сквозняке» с ребятами, а Ленка, мило извинившись, отбыла восвояси.
Трамвай оказался совершенно пустым. Ленка села у промёрзшего окна, достала из сумочки мобильник и обнаружила три пропущенных вызова от матери. «Наверное, волнуется, добралась ли я до общежития», – подумала Ленка и сама набрала её номер.
– Всё в порядке, мам, концерт кончился, я уже еду, скоро буду в общаге, – сказала она вместо приветствия.
– Доча… – отозвалась мать странным голосом и запнулась на мгновение. – Папа… Папа умер.
– Чей папа? – глупо спросила Ленка.
– Твой, конечно. Чей же ещё…
– Откуда ты узнала?
– Бабушка позвонила и сообщила…
– Какая она мне, к ляху, бабушка? – возмутилась Ленка. – Что это за бабушка, которая после вашего развода ни разу не захотела повидаться с родной внучкой? Даже не звонила все эти десять лет…
– Она просила прощения, – неуверенно залепетала мать. – Признала свою ошибку. – Говорила, что кровь-то всё-таки одна, и надо уметь прощать друг друга… И что ты имеешь право узнать о его смерти…
– Ах, как благородно! – фыркнула Ленка.
– Ну, зачем ты так, – осудила мать. – Он всё же был тебе не чужим человеком, а отцом.
– Отцом? – Ленка снова истерически расхохоталась. – Мама, этот человек ровно половину моей жизни и знать обо мне ничего не хотел. Предпочёл забыть. Так что я, уж прости, не стану плакать и убиваться по нему…
– Так значит, мне сказать, что на похороны ты не полетишь? Она ведь даже предлагала оплатить билет, ты не думай…
– Передай Ларисе Николаевне, – Ленка подчёркнуто не стала называть её бабушкой, – что на похоронах Владимира Петровича она меня не дождётся. Всё.
– Как знаешь, – вздохнула мать, но не стала больше спорить.
Остаток пути до общаги Ленка провела в каком-то ступоре. Прислонившись лбом к оконному стеклу, она всматривалась в ночной город и ни о чём не могла думать. На одной из ярко освещённых остановок она вновь увидела афишу с рекламой концерта Розенбаума.
– Ну что, Саша, – прошептала она одними губами, – вот и нет больше твоего закадычного дружка. Откинулся…
Общага запиралась изнутри ровно в полночь, но Ленка заранее договорилась, что придёт позже. Открывая дверь почти в час ночи, вахтёрша немного поворчала, что Ленка её разбудила.
– Спасибо вам, тётя Варя, – Ленка положила ей на стол плитку шоколада.
– Ой, ну что ты, Леночка, – смутилась та. – К чему мне эти сладости, что я – маленькая, что ли…
– Берите-берите, – устало улыбнулась Ленка. – Спокойной ночи… И с наступающим.
– Завтра утром съём, с чаем, – решила вахтёрша, убирая плитку в ящик стола.
Лифт не работал. Ленка медленно поднималась по лестнице пешком, вяло ворочая в голове обломки мыслей. Какой же длинный, какой невыносимо длинный и тяжёлый сегодня выдался день…
Зверски хотелось есть. Во рту у неё не было ни крошки с самого обеда. «Сварю по-быстрому пельмени, – подумала Ленка, – и нажрусь на ночь. Плевать… Всё равно толстая».
Однако из этой затеи ничего не вышло. Пельмени находились в холодильнике в двадцать четвёртой комнате. Ленка стучала, стучала, стучала в дверь, но ей никто не открывал. Наконец из ближайшей комнаты, растревоженная стуком, выглянула заспанная соседка и недовольно сообщила, что девчонки уехали в какой-то ночной клуб, так что объявятся теперь только утром.
Ленка вернулась к себе. Можно было, конечно, вскипятить чаю… Она обвела голодным взором комнату и наткнулась на банку с остатками кабачковой икры. В это время запищал её мобильник, принимая новую смс-ку. Сообщение было от Али:
«Леночка! Спасибо тебе за Рому!:)»
«Наверное, он её провожать поехал», – безучастно подумала Ленка, собирая куском хлеба икру со стенок банки. Положила в рот скудный бутерброд, задумчиво прожевала…
За окном что-то зашумело. Она перевела взгляд на тёмное стекло. Это же дождь! Ничего себе – настоящий ливень, да ещё и в конце декабря!
И Ленка заплакала.
Как жизнь без весны
Вера, 27 лет, Смоленск
За завтраком в ресторане сделали объявление о предстоящей новогодней программе. Те постояльцы, которые хотели присутствовать на вечеринке, должны был заранее забронировать столик на вечер, доплатив какую-то символическую сумму за особое праздничное меню.
– Сплошное вымогательство! – возмутился глава того самого противного семейства соотечественников, за которым Вера с Мишкой наблюдали накануне. К несчастью, именно в это утро они оказались за одним столиком, и семейка успела уже изрядно заколебать их. Сынок, как обычно, нудно канючил, что не хочет есть, а папаша с жаром убеждал его, что «кушать надо, ведь всё включено». Что касается матери, то она опять вышла к завтраку на шпильках и в вечернем туалете, снисходительно поглядывая на Веру, одетую в джинсы с футболкой и совершенно не накрашенную.
– Почему же вымогательство? – вежливо осведомился Мишка, поскольку гневную тираду сосед по столу произнёс, словно ища у них поддержки. – Это нормально, что за праздник надо платить… Если вы не хотите в этом участвовать – никто же насильно не тянет, верно?
– Да какой там праздник, – фыркнул он презрительно. – Дурно танцующая арабка да какие-нибудь дешёвые фокусы – они это называют новогодней программой? Хотя, конечно, тому, кто в жизни не ел ничего слаще морковки, это и может показаться приличным шоу… Ребята, а вы сами-то откуда будете?
– Из Смоленска, – назвал Мишка новое место жительства, нарочно не упоминая их родной город – культурную столицу.
– Ну-у-у, Смоленск, – насмешливо протянул мужчина. – Мы-то с Москвы. Вам, провинциалам, наверное, и правда всё нравится.
– Ах, ну если «с Москвы»… – с преувеличенным уважением протянул Мишка.
– Кстати, дорогой, – обратилась к нему Вера, желая разрядить потенциально взрывоопасную обстановку, – а мы сами-то будем участвовать в программе, или встретим Новый год где-нибудь вне отеля, своими силами?
– Можно выбраться в город и поужинать там, – пожал плечами Мишка. – Полагаю, нам в любом случае нигде не предложат аутентичного российского винегрета или холодца с хреном. Поэтому какая разница?
– Вы собираетесь ужинать в городе? – округлив глаза, спросила мать семейства. – Советую вам лучше остаться в отеле. Тут хотя бы европейская кухня. Тунисскую жратву даже в рот взять нельзя…