— Бегом к церкви марш! — скомандовал Бей-Болт. — Не останавливаться, отстреливаться на ходу, главное — живыми добраться до колокольни. Это — гон. На колокольне у нас есть хоть какой-то шанс его переждать, на открытой местности у нас вообще нет никаких шансов. Нас просто сметут орды обезумевшего зверья, и все. Закрепиться здесь негде, местность ровная, а до своих еще далековато. Так что ноги в руки, оружие за плечи и двигаем, ребята!
И они, сгибаясь под тяжестью ящиков с боеприпасами, побежали к сельской церкви, на ходу отстреливаясь он налетающих мутантов. Бадбой тащил на плече тяжеленный ДШК, прихваченный в воинской части сержанта Соленого. Когда им наконец удалось взобраться на колокольню, Бей-Болт швырнул несколько гранат в люк, обрушив внутренние деревянные перекрытия.
— Хоть с этой стороны не полезут, а если выживем, то уж как-нибудь спустимся.
Они осмотрелись. Отсюда километрах в пятнадцати к северу была видна свинцовая, тускло отсвечивающая багровым полоса Припяти. На месте недавно покинутого сталкерами военного городка зомби вздымались громадные клубы черно-желтого дыма, там что-то еще пыталось взлететь, поднималось на пару сотен метров и вспухало багровым комком взрыва. Издалека было видно, как «Крокодилы», расстреляв весь боезапас, развернулись и ушли за реку. Некоторое время было относительно тихо, только чудом уцелевший бронзовый колокол низко и печально гудел, резонируя с далеким гулом пожара и отдельными хлопками взрывов на территории разгромленной воинской части. А вокруг церкви уже собирались твари Зоны. Их становилось все больше и больше, из-за холмов и со стороны Радара появлялись все новые и новые полчища слепых собак, кровососов, псевдогигантов и еще черт знает кого.
Наконец воинство Зоны остановилось, вплотную подступив каменным стенам старой колокольни.
Берет посмотрел вниз и грустно сообщил, что пулемет здесь скорее всего не поможет, вот полновесный залп РСЗУ типа «Ураган», или дивизиона самоходных артиллерийских установок «Мста» [23] — да, это, наверное, помогло бы. Только в этом случае ни от сталкеров, ни от мутантов, ни от старой церкви ничего бы не осталось. Да и где они, эти легендарные «Грады», «Смерчи» и «Ураганы»? [24] Нет их на вооружении сталкерских группировок, не торгуют установками залпового огня купчины-выжиги Сидоровичи, не полагается такой технике находиться в Зоне. А на помощь военных, судя по канувшим за горизонт Ми-24, разгромившим военный городок, сталкерам и вовсе рассчитывать не приходилось.
Бей-Болт долго рассматривал в армейский бинокль зависшие по периметру восточного участка Зоны вертолеты-ретрансляторы, потом оторвался от окуляров и сказал:
— А ведь Зона-матушка не по своей инициативе на нас поперла, это Контора вместе с «монолитовцами» каким-то образом ухитрилась заставить ноосферу двинуть на нас полчища своего зверья! Видно, слишком разоткровенничался покойный майор Векшин, когда умирал в «ведьмином пузыре». Хотя ведь ничего особо нового, подлец, не сказал. А то мы не догадывались, что «Монолит» — это не просто горстка фанатиков, что с ноосферой кто-то наладил пусть зыбкий, но контакт, а в какой организации страны работают самые лучшие и самые беспринципные специалисты по контактам разного рода? Ясное дело, в какой! Да, ребята, вот теперь мы, похоже, по-настоящему влипли! Ну что же, остается только держать оборону да верить в то, что не вся так называемая «разумная ноосфера» подчинилась разным сволочам, какая-то часть ее все-таки сформирована порядочными людьми. Вспомни Катерину, Звонарь, вспомни своего Вальку, Бакенщика того же вспомни, даже сержанта Соленого, светлая ему, подонку, память! Вот на то, человеческое, что они успели вложить в эту дурную ноосферу, нам и придется надеяться, больше, к сожалению, не на что.
Стрелять и бросать гранаты вниз, в толпу воющих и грызущихся между собой мутантов, было бессмысленно. Твари Зоны гибли сотнями, но на место погибших немедленно с периферии подтягивались новые орды мутантов.
— Берет, Мобила, прежде всего сбивайте тварей, которые способны карабкаться по стенам, снорков, химер, в общем, всех, кто умеет лазить. Бадбой, ты с пулеметом, возьми на себя люк. Стреляй во всякого, кто попытается подняться по остаткам внутренних перекрытий, — приказал Бей-Болт.
— А я? — спросил Лешка-Звонарь. — Мне-то что делать?
— А ты, музыкант, полезай наверх, на самый купол, мы с Рыбарем тебя будем страховать, чтобы ты оттуда в порыве вдохновения, чего доброго, не навернулся. Расчехляй свой инструмент и играй что есть мочи! Гони отсюда всю эту нечисть, помнишь, ведь у тебя как-то раз получилось! Насмерть играй, понял, Звонарь! — проорал Ведьмак и первым полез в узкое окошко церковного барабана.
Звонарь стоял на самой маковке купола, захлестнув гитарный ремень за ржавый крест, и все никак не мог включить инструмент. Пальцы почему-то плохо слушались, дрожали и никак не могли нащупать нужные кнопки и переключатели. Наконец сталкер справился с гитарой, впился пальцами в гриф, и над разрушенной деревней, над поросшими волчьей вишней холмами раскатился не то рев, не то стон, и древний бронзовый колокол на колокольне отозвался тяжелым низким вздохом и загудел.
Неожиданно поднялся ветер, который дул, казалось, со всех сторон. Колокол загудел еще громче, а Звонаря то прижимало к железным перекладинам креста, то нещадно било о них.
Ведьмак с Рыбарем, пристегнувшись ремнями к кованому основанию креста, поддерживали Звонаря, чтобы того не мотало из стороны в сторону порывами ветра. Звонарь прислушался к ветру, потом постарался услышать копошащихся внизу тварей, и других тварей, карабкающихся по стенам, и пилотов вертолетов-ретрансляторов, и далекий вой раскрученной «карусели», и стоны сталкеров, и визг мутантов, погибающих у Барьера… Он ловил всем телом сложный, нечеловеческий ритм взбудораженной Зоны, чтобы, играя, оказаться внутри него. Сначала это ему не удавалось, потом он все-таки поймал нужные интонации, и старый колокол одобрительно и страшно заревел, поддерживая своим древним голосом привязанного к кресту человека. Твари Зоны, словно сшибленные ударной волной, откатились от старой церкви, образовав вокруг нее неправильный кровавый овал. Несколько снорков сорвались со стен колокольни, рухнули на головы своих собратьев и были тотчас же разорваны ими. Крупная химера с совершенно кошачьим мявом оторвалась от церковного барабана, ловко извернулась в воздухе, упала на четыре лапы среди покосившихся крестов старого прицерковного кладбища и отбежала в сторону, возмущенно фыркая и на бегу зализывая полученные царапины. С колокольни загрохотал пулемет Бадбоя, и химера покатилась по окровавленной траве, потом снова вскочила, волоча задние лапы, но пулемет зло и точно ударил короткой очередью, потом еще, и тварь ткнулась треугольной головой в передние лапы, чтобы больше уже не подняться.
А Звонарь играл. Теперь он играл уже не только на гитаре, он играл на всей этой церкви, он ревел колоколом, он свистел ветром в перекладинах старого креста, он визжал, кашлял и скрипел голосами тварей Зоны, которых так много скопилось вокруг, и твари пугались собственных голосов.