– Ты не поймешь.
Смеюсь. Смеюсь, а не насмехаюсь, надеюсь, он уловит разницу.
– Я способна понять больше, чем ты думаешь.
– Если бы я рассказал тебе правду, ты бы меня возненавидела, – его голос суров, а лицо источает страдания. – Я ненавижу себя за то, что сделал.
Сердце уходит в пятки. Дрю кажется таким потерянным, и я понимаю, что он прав. Возможно, я не хочу знать. То, что он говорит (ну, не говорит) заставляет меня нервничать.
Я очень напугана.
Что же он сделал, раз настолько себя ненавидит?
«Я всегда хочу того, кого не могу получить»
– Фэйбл Магуайер
День 3. 19:02
Фэйбл
Весь день Дрю меня игнорировал, но так, пожалуй, даже лучше. Серьезно. Я вовсе не прочь побыть одной в домике для гостей, ведь, Боже мой, торчать с его ненормальными родителями – последнее, чего я хочу.
Рано утром Дрю отправился играть в гольф со своим отцом, и больше я его не видела. Понятия не имею, может, он вообще уже вернулся домой. Знаю, что они могли бы мило проводить время в кругу семьи в главном доме, пока я торчу тут одна.
Черт побери, сама понимаю, что это бед. Я точно знаю, что его нет, ведя я здесь целый день и не видела, чтобы они возвращались.
Оказавшись наедине с самой собой, я вернулась к реальности. Вновь. И это хорошо. Я стала слишком сильно привязываться к Дрю, а это определенно нехорошо. Проводя время в этом потрясающем доме, из которого открывается нереальный вид, понимаю, что все это – иллюзия.
Чуть раньше я застала Адель, высматривающую что-то около гостевого домика. Она заглядывала в окна и ходила туда-сюда мимо двери. Я наблюдала за ней совсем недолго, спрятавшись за углом, но уже стала изводить себя вопросами. Что она делала? Шпионила за мной? Или просто искала Дрю?
Наконец, не выдержав, я рывком открыла дверь, когда увидела, что она кралась к дому.
– Кого-то ищете? – спросила я самым надменным тоном, на который только была способна.
Адель, как всегда, элегантно скрестила руки на груди. На ней был белоснежный свитер и черные леггинсы. В таком же прикиде я бы выглядела ужасно. Конечно, ее вещи, скорее всего, дизайнерские и стоят кучу денег, в то время как мои свитер и леггинсы куплены в «Wal-Mart» или «Target».
– Я думала, ты ушла, – сказала Адель.
– Надеялись, что ушла, – поправила я. У меня что, появились яйца, чтобы так с ней разговаривать? Но, тем не менее, я действительно сделала это. Все приняло ужасный оборот после поездки в загородный клуб, когда мы с Дрю поцеловались. На обратном пути никто не разговаривал, а напряжение было просто невыносимым.
– Я ведь тебе не особо нравлюсь, верно? – ухмыльнулась Адель.
– Ну, полагаю, это у нас взаимно, – пожала я плечами, всем своим видом стараясь показать, что меня эти слова ничуть не задели, хотя внутри все сжалось.
– Ты же знаешь, что у вас ничего не выйдет. Ты не его тип.
Я нахмурилась. Конечно, я не его тип. Это чертовски очевидно, но я не позволю его сучке-мачехе мне указывать.
– И кто же тогда его тип?
– Кто-то вроде меня, – ее улыбка стала шире, Адель знала, что эта фраза меня шокирует. Не сказав больше ни слова, она развернулась и ушла.
Я была в смятении весь день из-за ответа Адель. Что, черт побери, она имела в виду? Мне это не нравится. Она говорит о Дрю, смотрит на него так, будто он ей принадлежит. Так, будто между ними что-то есть. Это отвратительно, и внушает мне странные мысли... что, если они раньше встречались?..
Это шокирует. И пугает. Дрю делает вид, что ненавидит мачеху, и это съедает меня изнутри. О стольких «а что, если...» я не хочу думать, поскольку это слишком ужасно, чтобы встречаться с этим лицом к лицу. Пока мне в голову лезут подобные вопросы, я снова и снова повторяю себе, что это не мое дело.
Но Дрю вовлек меня во всю эту неразбериху. Он, вроде как, сделал это моим делом, верно?
Нет. Через некоторые вещи лучше пройти в одиночку.
Чтобы не позволить другим пострадать.
Аргументы «за» и «против» борются во мне весь день. До тех пор, пока я не превращаюсь в комок нервов, с тревогой ожидая возвращения Дрю. Где он может быть? Знаю, игра в гольф может длиться долго, но не настолько же. И я абсолютно уверена, что он со своим отцом, поскольку смотрю на этот чертов гараж уже четыре часа, а никто так и не вернулся.
Однако Адель ушла около получаса назад. Это выводит меня из себя. Что, если она поехала к ним?
Дерьмо. Я не знаю, что делать.
Когда в половине восьмого дверь наконец-то открывается, я чувствую самое настоящее облегчение. Слышу эхо шагов Дрю, раздающихся в коридоре, в то время как я сижу в гостиной. У меня дома нет таких невероятно мягких шкурок из искусственного меха, которые сейчас накинуты на меня. Я, наверное, прекрасно гармонирую с диваном, на котором сижу, поскольку Дрю не замечает меня, не утруждая себя сказать хоть слово.
Грызу свой ноготь, и мой живот урчит, ведь я не обедала. Слышу, как Дрю заходит в свою спальню, запирает дверь, и судорожно выдыхаю. Я только сейчас поняла, что все это время не дышала.
Через пару минут он выходит из своей комнаты, заходит в гостиную и останавливается, увидев меня.
– Привет.
– Привет. – Сжимаю губы, напоминая себе о том, что нужно дышать.
– Не видел, как ты вошла.
Дрю восхитителен в своей облегающей черной толстовке и шортах цвета хаки. Его темные волосы взъерошены ветром. Ставлю миллион долларов на то, что под толстовкой у него рубашка поло. Стандартная одежда для игры в гольф. Хотя я и не знаю об этой игре ровным счетом ничего.
– Я все время сидела тут.
Он проводит рукой по волосам, и я еле сдерживаюсь, чтобы не сделать то же самое. Помню, какие мягкие и шелковистые его волосы на ощупь. Помню, как ему нравилось, когда я их касалась. Интересно, Дрю хоть когда-нибудь позволит кому-то к себе прикасаться? Ведь он предпочитает держаться сам по себе.
Осознание этого факта наполняет меня грустью. Ведь я позволяю бесконечной череде парней касаться меня. Жажду этого, потому что на какой-то краткий миг мне кажется, будто кому-то есть до меня дело. Это чувство всегда мимолетно, и в конечном счете я оказываюсь опустошенной еще больше, чем раньше.
– Я не знала, где ты пропадал весь день, – произношу я для того, чтобы заполнить тишину.
– Прости, что меня так долго не было.
Интересно, чего ему стоили эти извинения? Держу пари, большую часть времени ему не нужно отвечать на всякий бред.