Нас слегка тряхнуло, под потолком загорелись желтые лампочки, а звезды в иллюминаторах затянуло голубой дымкой.
— Это мы силовое поле включили, — сообразил Стас. — Хорошо, теперь нас метеориты не продырявят. Дай-ка я попробую…
Возможно, мы бы куда-нибудь и прилетели таким образом. Или взорвались бы, не знаю. Но Стас уставился через мое плечо в иллюминатор и начисто забыл о своих экспериментаторских настроениях.
Я тоже посмотрел в иллюминатор. К нам приближался самый настоящий инопланетный корабль.
Больше всего он напоминал имперский крейсер из «Звездных войн». Весь угловатый, блестящий, большой, как стадион, и ощетиненный пушками. В разных местах на корабле мигали разноцветные огоньки. Потом корабль остановился, и несколько пушек стали разворачиваться в нашу сторону.
— Это очень агрессивная цивилизация, — с тревогой сказал Стас. — Костя, если нас захватят, мы не должны выдавать расположения Земли. А то они всех сошлют на урановые рудники.
— Ты что, знаешь, где Земля находится? — спросил я.
— Знаю. Возле Солнца, чуть ниже Марса.
Из одной «пушки» вырвался яркий белый луч. Ударил прямо в нас — и, отразившись от голубой дымки защитного поля, исчез в космосе.
— Ура! — завопил Стас. — Нас голыми руками не возьмешь!
На пульте замигали разноцветные огоньки. Я подумал и нажал наугад какую-то кнопку. Ничего не произошло.
— Торпедировать их надо, — забормотал Стас, склонившись над пультом. — Пока дезинтеграторы не включили…
«Крыша едет», — подумал я.
Из вражеского корабля, явно озадаченного нашим сопротивлением, вырвался еще один луч.
— Съели?! — злорадно засмеялся Стас.
Но голубая дымка вокруг нашей капсулы погасла. Как будто батарейки кончились.
— Съели, — подтвердил я. — Стас… Ты извини, что мы ругались.
Стас шмыгнул носом. Виновато сказал:
— Ты тоже извини, Костя. На прошлой неделе я тебе в сочинение лишних запятых наставил…
— Каких лишних? Я же четверку получил, потому что трех запятых не хватало…
Но разобраться с запятыми мы так и не успели. В борту вражеского корабля открылся огромных размеров люк. И нашу скорлупку потащило внутрь инопланетного крейсера. Именно потащило, потому что нас со Стасом прижало к спинке кресла. «Искусственная гравитация», — догадался я.
— Пытать будут, — сказал Стас.
Огромное, ярко освещенное пространство — внутренности крейсера, где мы оказались, — на мгновение мелькнуло в иллюминаторах. Затем они потемнели, словно их окатили из ведра густой черной краской.
— Ослепили, — печально сказал Стас. — Теперь уже недолго…
Словно в подтверждение его слов стены нашего кораблика задрожали. По линии закрытого люка пробежал тонкий лучик света.
— Лазером, что ли, вырезают? — с неуместным любопытством спросил меня Стас. — Как ты думаешь?
— Не знаю, — пробормотал я, не отрывая глаз от люка. — Какая, на фиг, разница?
— Лазером, — однозначно решил Стас. — Как в фильме «Чужие».
И зачем только Стас вспомнил про этот фильм! Я пихнул его, но было уже поздно. Мы оба замолчали, старательно пытаясь не вспоминать тех жутких инопланетян и то, что они обычно с людьми делали.
И в этот момент… в люк постучали!
— Заходите, — машинально пискнул Стас и зажал рот руками. А люк, вырезанный из петель, с грохотом вывалился наружу. Мы закрыли глаза и попытались спрятаться друг за друга, не вылезая из кресла.
Совсем рядом раздались шаги. Я чуть-чуть приоткрыл один глаз и увидел что-то высокое, желтое, маслянисто блестящее, обросшее поверху зелено-белым мхом. Почти так же страшно, как если бы вошел Чужой…
— Братки! — жизнерадостно сказал вошедший. — С чувством глубокого удовлетворения встречаем мы вас! От имени всей шараги…
Мы со Стасом вылупив глаза смотрели на говорившего. Это был высокий крепкий мужчина лет сорока в желтом комбинезоне. С пояса у него свисали пара жутко выглядевших пистолетов и широченный нож. На лице играла радостная полуулыбка, с трудом пробивающаяся сквозь толщу коротенькой, но густой бороды. И борода, и пучки сохранившихся на голове волос были смешанного зелено-белого цвета. Словно бы от рождения были зеленые, а нынче поседели.
— …и уполномочены заявить, — проникновенным баритоном продолжал мужчина, — что мы рады приветствовать вас у нас. Ух, как я припарился переводить торжественную речь для нашего командующего!
Последнюю фразу полузеленый произнес все тем же торжественным тоном. И до меня дошло — он заученно повторяет переведенный кем-то текст, не зная самого языка.
— А вы по-русски говорите? — осторожно спросил я.
Мужчина протянул руку, потрепал меня по щеке и торжественно произнес:
— Не волнуйся, крошка, сейчас придет дядя-переводчик, все скажет.
— Они что, по штатовским боевикам русский учили? — слабым голосом произнес Стас. Заерзал, слезая с моих коленок, и с воскресшим оптимизмом добавил: — Они гуманоиды, а это дает нам шансы. Зеленые волосы не беда, мы не расисты. Видимо, в них хлорофилл…
— А в оранжевых — апельсиновый сок? — поинтересовался я, глядя на еще одного входящего. Стас поперхнулся. Новый инопланетянин действительно имел волосы ярко-оранжевого цвета, перетянутые над глазами узким белым бинтиком. Сам он был молод, костляв и носил очки вполне земного вида. Этим привычные человеческие черты исчерпывались. Из непривычных были: очень большие и оттопыренные уши, шишки на висках и перепонки между пальцами рук, как у лягушки.
— Это два вида гуманоидов, — уверенно объяснил Стас, — первый питается за счет фотосинтеза, а второй с болотистой планеты, где воздух разрежен и звук распространяется плохо.
Я настолько был поражен эрудицией брата, что не нашелся, чем достойно ответить. Наверное, у него от волнения произошел интеллектуальный всплеск, но с каким-то странным завихрением… Паузу нарушил оранжевоголовый.
— Не, чувак, ты гонишь, — с непередаваемой интонацией произнес он. — Какой я тебе гуманоид с болотистой планеты? У тебя башка белая, а у него, — в мою сторону вытянулись сразу два перепончатых пальца, — темная. Но вы оба люди, и я — тоже.
Мы уже ничему не удивлялись. Лишь для порядка Стас огрызнулся:
— А для чего у вас перепонки на пальцах?