Когда на следующий день в дверях магазина появилась взволнованная Джеки, Лейни была крайне удивлена.
— Лейни… Нам необходимо поговорить. Ты можешь прямо сейчас устроить себе перерыв?
Лейни ни разу не видела мать в таком взвинченном состоянии.
— Мама, ты здорова?
— Мне… нам с тобой нужно сесть и поговорить.
Бет торопливо подошла к Лейни:
— Я справлюсь сама. А вы пойдите куда-нибудь в кафе.
Лейни пожала руку подруги, а матери сказала:
— О’кей. Может, пойдем в «Мел»?
Джеки согласно кивнула.
Лейни подхватила пальто и вместе с матерью вышла из магазина. Она ни разу не видела, чтобы Джеки заходила в «Мел», а раз согласилась… Видно, случилось что-то действительно непредвиденное.
Ощущалась октябрьская промозглость, но внутри кафе было тепло. Лейни провела мать к угловому столику, чтобы их никто не беспокоил. Они заказали кофе и молча сидели, ожидая, когда их обслужат. Джеки постукивала ногтями по столу, она выглядела усталой и осунувшейся. Лейни не помнила, когда мать так нервничала.
Наконец, не желая больше ждать, Лейни дотронулась до ее руки:
— Мама, в чем дело?
Джеки передвинула кружку, потом подняла голову и посмотрела прямо в глаза дочери:
— Я хочу, чтобы ты объяснила, как все случилось… Как ты могла быть такой неосмотрительной…
— Неосмотрительной в чем? В том, что забеременела? Или ты о Бене?
Джеки кивнула:
— И о Бене тоже. И ты не желаешь сказать, кто отец ребенка!
Лейни понимала, что ей надо говорить с большой осторожностью.
— Мама, я не назвала бы это неосмотрительностью. Да, это не планировалось, но это не ошибка. Что касается отца… — Надо что-то сказать. Наверное, правду в усеченном виде. — В общем, его не интересует ни моя жизнь, ни ребенок. У него свои причины, и эти причины убеждают меня в том, что я не желаю его присутствия около моего ребенка. — И добавила: — Почему ты продолжаешь навязывать мне Дэниела?
— Потому что он в состоянии о тебе позаботиться. А теперь и о ребенке. И ты сможешь работать в магазине столько, сколько пожелаешь. И тебе не нужно будет думать о деньгах. Ты уверена, что отец ребенка не возникнет?
Лейни вспомнила о документах, которые она подписала.
— Да, уверена. — Она перегнулась через стол. — Мама, я понимаю твое беспокойство и твою заботу. И ценю. Но Дэниел — это не способ мне помочь. Я справлюсь сама. Это нелегко, но я справлюсь. Вы с папой только не мешайте мне.
Джеки долго ничего не говорила, снова передвинула кофейную кружку, из которой так и не сделала ни глотка, потом сказала:
— Я все-таки не понимаю, почему ты ищешь трудностей, когда их можно избежать. Когда есть люди, которые могут дать тебе все.
Лейни увидела на лице матери искреннее недоумение. Она действительно не понимает!
— Я вовсе не ищу трудностей. Просто я хочу сделать что-то сама. Когда вы вмешиваетесь, обставляя вашу помощь разными условиями, то таким образом вы отнимаете у меня возможность жить самостоятельно. — С болью в душе она подумала о Бене. — Если я когда-либо выйду замуж, то сделаю это потому, что полюблю. И потому, что этот человек полюбит меня, а не корысти ради, из-за моей семьи. Это понятно?
Джеки сжала руки:
— Понятно. А Бен знает о твоих чувствах?
Лейни опустила глаза. Сердце сжалось.
— Не думаю.
Мать придвинулась к Лейни:
— Ты должна ему сказать. И поскорее. Ты позволишь ему вот так уйти?
У Лейни приоткрылся рот.
— Мама… Я… я думала, что ты против Бена.
Джеки положила руку поверх руки дочери:
— Мы не хотим, чтобы тебе трудно жилось, когда есть возможность этого избежать. Но ты должна быть счастливой. — Она замолчала, потом со вздохом продолжила: — Я люблю твоего отца со всеми его недостатками. Когда ты говоришь о Бене, то вся светишься. А то, как ты вчера бросилась на его защиту… ну, у тебя должен быть шанс проверить, права ты или нет. Прости, если мы доставили тебе неприятности. — Это был первый раз в жизни, когда мать по-настоящему слушала ее и услышала.
Лейни встала и неловко обняла ее. Мать тоже неловко похлопала Лейни по спине.
— Не отпускай его, — сказал она, а у Лейни на глаза навернулись слезы. — И пожалуйста, если нужна наша помощь, дай знать. Я постараюсь не вмешиваться не в свои дела.
Лейни, вытирая слезы, засмеялась:
— Спасибо.
Джеки, конечно, этого не поймет, но эти слова — самые приятные, которые мать когда-либо ей говорила.
Мать встала, взяла сумку и пальто:
— Если мы можем помочь тебе с магазином и с ребенком, дай нам знать.
— Хорошо. — Лейни не нужна их помощь, но то, что помощь предложена, а не навязана, уже кое-что. Она попыталась представить — и не смогла — родителей в роли нянек и чуть не рассмеялась.
Лейни заторопилась в магазин. Когда она вошла, Бет говорила по телефону, но, как только увидела Лейни, она уже летела ей навстречу.
— Как все прошло?
— Ты удивишься, но она постаралась меня услышать. Я не уверена, что она понимает, почему я так себя веду, но, кажется, готова с этим смириться. Все-таки пусть маленькие, но шажки в правильном направлении.
Лейни примет от родителей пальмовую ветвь мира.
Наступил вечер, который Лейни проводила вместе с Роуз — они ужинали пиццей. Лейни очень хотелось отказаться. При мысли, что она увидит Бена и ей придется обменяться с ним ничего не значащими словами, становилось уж очень тяжело.
Но тем не менее, купив пиццу, она отправилась к своей приятельнице.
Когда она подъехала, Бена нигде не было видно. Ну и хорошо… хотя жаль.
— Входи, входи! — крикнула Роуз, когда Лейни постучала.
Лейни распахнула дверь и изобразила на лице улыбку. И тут заметила куртку Бена на спинке стула. Господи, до чего она дошла, если от одного лишь вида его одежды слезы подкатывают к горлу. Она поспешно поставила коробку с пиццей на стол и сняла пальто, при этом болтая какую-то ерунду. Ей казалось, что она очень умело притворяется, но стоило увидеть сочувственный взгляд Роуз, чтобы понять — обман не удался.
— Все так плохо? — тихо спросила Роуз.
Лейни боялась встретиться с Роуз глазами. Ответ застрял в глотке.
Открылась задняя дверь, и вошел Бен. Время для Лейни остановилось, когда они посмотрели друг другу в глаза. Она снова увидела боль и тоску. И снова знакомая холодная маска. Она отвернулась. Лучше бы она осталась дома. Роуз поняла бы ее.