Если у Вас не хватает сейчас, в 70 с лишним лет, силы воли покинуть свой пост и Ваши слова о верности Ленину только пустой звук, мы, художники, говорим Вам: хватит издеваться над советским народом! Он заслужил право на доверие. Он своими руками сделал все замечательное, что есть в нашей стране, превратил отсталую неграмотную страну в величайшую державу мира, и ему принадлежит право иметь свое, советское, а не Ваше, товарищ Суслов, сусловское искусство, свою советскую музыку, свой советский театр, свою советскую, а не сусловскую культуру!
МЫ ТРЕБУЕМ, ЧТОБЫ ВЫ УШЛИ В ОТСТАВКУ!
Э. Белютин, Е. Радкевич, Р. Голышко, Н. Левянт, И. Шмелева, А. Крюков… (всего 100 человек)» [516] .
Естественно, после подобного выступления участники этой смелой акции были обречены на «безмолвие» и фактическое подпольное творчество и существование. Лишь спустя 28 лет, опять-таки в декабре, но уже 1990 года, в том же здании бывших царских конюшен прошла отчетная выставка художников из студии Э. М. Белютина. Забвение не состоялось.
Но вернемся в 60-е… Власть по-прежнему уходила из рук Суслова, сфера его влияния все больше ограничивалась. А конфронтация с Хрущевым, внутренне тлея, грозила перерасти в открытый конфликт. Ни разного рода идеологические кампании, ни страстные речи в поддержку курса Хрущева уже ощутимых результатов не приносили.
Существенным свидетельством изменившейся ситуации стал июньский (созван 18 июня 1963 года) пленум ЦК КПСС. На нем с «фундаментальной» речью выступил «сомнительный соперник» Суслова Л. Ф. Ильичев. Доклад «Очередные задачи идеологической работы партии» обсуждали обстоятельно несколько дней. М. А. Суслов, удаленный от общего руководства идеологией, в прениях не выступал. Ему был поручен весьма важный, сложный и трудоемкий участок — связи с компартиями других стран, и в первую очередь с китайской компартией. От него здесь требовались не только особая осторожность, выдержанность, но и принципиальность в отстаивании идей XX съезда, многие из которых он не разделял и подчас с большим трудом скрывал свое несогласие. Опытный «докладчик и демагог», он был вынужден покорно и настойчиво произносить «чужие», чуждые для него слова и мысли.
А ситуация в отношениях с Китаем в начале 60-х с каждым месяцем все обострялась. На том же июньском пленуме ЦК Суслов, Андропов, Пономарев изложили участникам пленума суть разногласий с КПК и обрисовали сложившуюся политическую обстановку. Таким образом, ЦК был вынужден нарушить принятые обязательства не вступать в открытую полемику с Китаем. Это был ответный шаг на опубликованное и разосланное китайской компартией письмо с резкой критикой и осуждением линии КПСС.
Согласно договоренности стороны еще попытались урегулировать конфликт путем переговоров, состоявшихся между представителями КПК и КПСС с 5 по 20 июля 1963 года в Москве. В советскую делегацию вошли М. А. Суслов (руководитель), В. В. Гришин, Ю. В. Андропов, Л. Ф. Ильичев, Б. Н. Пономарев и П. А. Сатюков (тогдашний главный редактор «Правды»). В ходе напряженного, порой нелицеприятного обсуждения острых, конфликтных вопросов какого-либо согласия достичь не удалось. 14 июля к тому же было обнародовано Открытое письмо ЦК КПСС о возникших расхождениях с КПК. Документ был подготовлен не без участия Суслова. 21 июля поступило официальное сообщение об обеде, устроенном в честь отъезда китайской делегации (Н. С. Хрущев в переговорах участия не принимал). С китайской стороны присутствовали Дэн Сяопин (член политбюро, генеральный секретарь КПК, глава делегации), Пын Чжэнь, Кан Шэн и другие. Замирение не состоялось, встреча осталась незавершенной. По предложению китайцев она была прервана. Правда, договорились о ее продолжении, чему не суждено было сбыться. Известно, что в ходе переговоров «завязался» интересный догматический спор между Дэн Сяопином и Сусловым, своего рода теоретический диспут в толковании некоторых положений марксизма-ленинизма, соревнование цитат. Увы, успех в этом изнурительном состязании не сопутствовал Михаилу Андреевичу.
Китайско-советские отношения продолжали ухудшаться (пока, правда, все ограничивалось разногласиями в идеологии). С конца июля М. А. Суслов уже фактически не участвует в многочисленных официальных мероприятиях, его имя исчезает из принятого списка. Многие увидели в этом знак близкой отставки. Михаил Андреевич появился лишь на торжественной встрече Нового, 1964 года — года, ставшего переломным в судьбе государства.
В феврале 1964 года прошел очередной пленум ЦК, посвященный интенсификации сельского хозяйства. О выступлении Суслова ничего не сообщалось. Тем не менее он прочел там огромный многочасовой доклад о советско-китайских отношениях. Известие об этом появилось в «Правде» лишь 3 апреля. Текст был полностью опубликован большинством печатных органов. Подобная задержка произошла по тем же тактическим соображениям — не усугублять и без того напряженную обстановку.
Доклад Суслова — документ во многом примечательный. Во-первых, это было наиболее глубокое, аналитическое и цельное выступление за всю его предшествующую и последующую политическую карьеру (в чем несомненная заслуга помощников и отдела ЦК, возглавляемого Ю. В. Андроповым). Во-вторых, доклад отмечен совсем не характерной для Суслова резкостью и принципиальностью, четкостью расстановки акцентов. Михаил Андреевич опять-таки был вынужден выступать в не свойственной для себя манере, высказывать противоречащие собственной позиции оценки (Маяковский называл это — «наступать собственной песне на горло»). Попытаемся подробнее обрисовать это парадоксальное в биографии Суслова событие.
Во вступительной части Михаил Андреевич начал с обозрения общей картины все углублявшегося кризиса во взаимоотношениях КПСС и КПК: «Если проанализировать эволюцию взглядов и действия руководства КПК, начиная с Московского совещания 1960 года, то можно увидеть, что все эти годы китайские руководители вели дело не к устранению, а к обострению возникших разногласий. Начав с ревизии некоторых тактических установок мирового коммунистического движения, они шаг за шагом углубляли свои расхождения с КПСС…» [517] В чем же заключалась суть разногласий? «Новые оценки и выводы, сделанные в результате коллективных усилий братских партий на основе творческого применения принципов марксизма-ленинизма к условиям нашей эпохи, — о роли мировой социалистической системы, о путях строительства социализма и коммунизма, о возможности предотвращения мировой войны, о мирном сосуществовании стран с различным социальным строем, о необходимости борьбы против идеологии и практики культа личности, о формах перехода к социализму в развитых капиталистических странах и освободившихся от колониализма странах — все это извращается и, по существу, отбрасывается китайским руководством» [518] . Мы не станем подробно останавливаться на всех проблемах, затронутых Сусловым в своем обширном и обстоятельном критическом разборе. Отметим лишь два момента, относящихся к отмеченному выше несовпадению позиций и идей. Суслов занял и отстаивал необычную для себя позицию по отношению к Югославии, высказавшись за возможность, уместность и жизнеспособность различных «моделей» социалистического общества: КПК изменила свое отношение к Югославии. Теперь Югославия называется «контрреволюционным отрядом особого назначения американского империализма… Если исходить не из субъективных взглядов, а из объективных законов, из учения марксизма-ленинизма, невозможно отрицать, что Югославия является социалистической страной и при этом позиции социализма в Югославии крепнут… Но мы исходим из того, что наличие разногласий ни в коем случае не является основанием для „отлучения“ Югославии от социализма».