Она направилась в примерочную, и Мэтью остался наедине с Уитни, которая лихорадочно соображала: «Мы будем продолжать флирт или опять вернемся к тем отношениям, что сложились у нас за ужином? Если бы я только не запала на него! Если бы только он не узнал меня! Если бы…»
Вслух она спросила:
– Кто-нибудь поможет мне надеть мое платье?
– Все заняты с Джо – ей потребуется помощь нескольких человек, чтобы облачиться в свой наряд. – Мэтью слегка поклонился и указал на другую примерочную: – Ваше платье тут.
– Спасибо. – Вскинув подбородок, Уитни прошла мимо него в указанном направлении. Войдя в комнату, она захлопнула дверь и прислонилась к ней спиной.
Голос Мэтью, его лицо сегодня еще больше очаровали Уитни. Прошлой ночью он пытался скрыть свое удивление и гнев, но сегодня, кажется, был рад ее видеть.
Оглядевшись, она увидела висящее возле трельяжа прекрасное платье из сизого шелка. Разумеется, оно было длиной до пола и без рукавов, с широкой лямкой из драпированного прозрачного шелка для одного плеча – второе плечо оставалось открытым.
Наряд был потрясающим! Уитни не носила таких изысканных платьев, даже когда выходила на красную дорожку. Пока она снималась в сериале «Семейка Уайлдз», одевалась вполне скромно: никаких платьев без бретелек или с декольте. А когда ограничивающий ее контракт истек, она предпочла довольно шокирующий стиль: короткие юбки, черные рваные майки с непечатными надписями. Это все, до чего Уитни смогла додуматься, чтобы показать всем, что она больше не та безупречная девочка из телесериала.
Тактика сработала. Может быть, даже слишком хорошо…
Рядом с шелковым платьем стояло несколько пар туфель, некоторые на высоченных шпильках. Уитни тяжело сглотнула. Она ни за что не пойдет в такой обуви под взглядами всех гостей, не хватало только упасть!
Быстро раздевшись, Уитни скользнула в платье и обнаружила, что не может дотянуться, чтобы застегнуть молнию на спине.
– Мне нужна помощь! – крикнула она, надеясь, что ее услышит кто-нибудь из обслуживающего персонала.
С другой стороны двери донесся голос Мэтью:
– Я могу войти?
«О нет!» – в панике подумала Уитни и еще раз попыталась самостоятельно застегнуть платье. И снова ничего не получилось. Она посмотрела в зеркало. Грудь прикрыта. Только молния на спине расстегнута.
– Да, входите!
Дверь открылась, и появился Мэтью. К его чести нужно сказать, что, войдя, он сперва уставился в пол, и лишь потом, осторожно оглядевшись и обнаружив, что Уитни почти одета, вдруг странно улыбнулся и сказал:
– А! Вот вы где!
– Да, я здесь, – согласилась она, успев подумать: «А куда, собственно, я могла отсюда деться за те десять минут, что пробыла в этой комнате?» – Я не могу до конца застегнуть платье.
Мэтью подошел ближе и протянул руку, словно приглашая на танец.
Даже в этом тесном помещении он казался до невероятности красивым.
Уитни не подала в ответ руки, боясь, что еще больше смутится от этого физического контакта, и Мэтью, словно прочтя ее мысли, уточнил:
– Я просто помогу вам подняться вот на это возвышение.
Он взял ее за руку теплой и сильной ладонью и подвел к небольшому подиуму перед трельяжем. Уитни поднялась на пару ступенек, но тут Мэтью вскинулся:
– А про туфли забыли! – и подошел к выстроенным в линейку парам обуви.
Ну вот! Сейчас он выберет те самые туфли на высоченных шпильках, чтобы Уитни не казалась такой коротышкой. И придется, проглотив гордость, объяснить, что она боится в них упасть в часовне во время свадьбы.
– Вот эти подойдут. – Мэтью выбрал пару туфель с открытым носком, на наборном каблуке средней высоты. – Примерьте.
– Если вы сперва застегнете мне молнию. Пожалуйста. – Не хватало еще неловко покачнуться, обуваясь, и отпустить корсаж платья, прижимаемый к груди рукой!
Мэтью подошел, держа в руке туфли, поставил их на пол и начал застегивать молнию на платье – медленно, зубчик за зубчиком.
От его прикосновений и ощущения скользящего по обнаженной коже шелка по спине Уитни разлился жар. Мэтью стоял так близко, что можно было ощутить запах его одеколона – легкий, с нотками сандалового дерева. Захотелось медленно повернуться, не заботясь о том, застегнуто ли платье.
Можно было бы так и поступить – начать заигрывать с этим мужчиной, выяснить, что же стояло за их вчерашним разговором в ее комнате. Но вдруг Мэтью решит, что она таким образом хочет разрушить организуемую им идеальную свадьбу? Поэтому Уитни просто закрыла глаза и замерла не дыша.
Мэтью застегнул молнию, затем разгладил ладонью складки на корсаже Уитни, поправил драпировку из прозрачного шелка на ее плече.
В голове мелькнуло: «Это ничего не значит. Просто он обожает все держать под контролем и хочет убедиться, что платье на подружке невесты сидит идеально».
Мэтью обошел ее, встал рядом и спросил:
– Вы не хотите взглянуть?
Уитни, почувствовав тепло его тела, контрастирующее с прохладным воздухом в комнате, открыла глаза и ахнула, увидев отражение в зеркале и не узнавая себя.
Элегантная, изящная женщина рядом с красивым, сильным мужчиной.
– Почти идеально, – произнес Боумант.
«Почти» – что за ужасное слово!
– Это потрясающе. – Уитни подавила порыв покружиться перед зеркалом – такой сдержанный человек, как Мэтью, этого не поймет.
Его отражение улыбнулось. Причем по-настоящему: у глаз собрались морщинки.
– Платье слишком длинное для вас. Посмотрим, как оно будет смотреться с обувью.
Затем, к удивлению Уитни, он опустился на колени и протянул ей туфлю, словно в сказке про Золушку.
Приподняв подол, Уитни обулась и сразу почувствовала, насколько эта обувь устойчивее той, что была на ней на злополучном благотворительном ужине, когда она упала.
Мэтью, сев на пятки, поинтересовался:
– Ну как ощущения?
– Неплохо. – Уитни сделала пробный шаг назад и признала: – Вообще-то, вполне годится.
– Вы сможете в них ходить? Или вам лучше выбрать балетки?
Она непонимающе уставилась на собеседника, и тут до Уитни дошло:
– Джо сказала вам, что я неуклюжая, верно?
Мэтью снова улыбнулся – улыбка чудесным образом преобразила его лицо, и от нее собеседницу снова бросило в жар.
– Возможно, она упоминала что-то подобное.
Уитни смутилась.
– Это потому, что вы сочли меня вчера пьяной.
Его кадык дернулся, но на этот раз Мэтью не улыбнулся.
– Ну, если уж быть до конца откровенным, я не исключил и то, что вы обширялись наркотой.