Долгие часы вынужденного безделья и размеренная дворцовая жизнь среди предупредительных служанок, угадывающих любое ее желание, а также обильная пища – сдобренное приправами мясо, овощи, сладко-пряные чатни, рис с медом, лакомства из орехов, сливок и фруктов уже сделали свое дело: бедра Хелены округлились, и атласная ткань чоли натянулась на тугих грудях, к явному удовольствию Джанахары и других женщин. Но на душе у Хелены было неспокойно, тоскливо. И, как ни отмахивалась от этой мысли, она снова и снова признавалась себе, что скучает по Яну.
Его поцелуи до сих пор горели на ее губах, кожа таяла под его руками, и внизу живота с той самой ночи будто все еще пульсировала жгучая и сладкая боль, заставляя тело трепетать от страсти.
«Хузур покинул дворец на рассвете, – так сообщила Хелене словоохотливая служанка, менявшая простыни после той ночи. Она так пристально, хотя и с явным удовлетворением, разглядывала пятна крови на простыне, что Хелена стыдливо опустила глаза. – Никто не знает, когда они с Моханом Тайидом вернутся». В то утро даже приправленные корицей чатни из манго, кокосов и яблок показались Хелене пресными. Невыносимая мысль о том, что Ян поспешил убраться, едва выполнив свой долг, мучила ее снова и снова. Хелена ненавидела себя за желание принадлежать ему, быть им любимой. Но это чувство крепло в ней тем больше, чем сильнее она с ним боролась, как будто в ту ночь Невилл завладел не только ее телом, но и душой.
Внезапный шорох шелка и звон браслетов заставили ее вздрогнуть. Назрин, пожилая женщина, под началом которой состояла вся женская прислуга, пробиралась к ней через толпу резвящихся детей. Она радостно взглянула на молодую хозяйку и сделала знак рукой.
– Хузур, – выдохнула Назрин, не успела Хелена к ней приблизиться. – Он вернулся, мемсахиб.
Сердце Хелены забилось. Подобрав сари, она устремилась через двор в направлении дома, однако старая служанка удержала ее.
– Хузур хотел, чтобы вы ждали у себя в комнате, пока он не пошлет за вами, мемсахиб.
На мгновение Хелене показалось, что под ногами разверзлась земля. Она недоверчиво посмотрела в смуглое морщинистое лицо.
– Так он приказал, – настоятельно повторила старуха, сочувственно глядя на госпожу.
Хелена сглотнула и, в очередной раз раздавленная и униженная, медленно поплелась в комнату.
Последние лучи вечернего солнца погасли за дворцовой стеной, и голубые сумерки, вот-вот готовые сгуститься до ночного мрака, уже рассеивались над крышами. Бесшумные, как призраки, выныривали из темноты черные тени летучих мышей. Потом зажглись звезды, а Хелена все ждала. Пусто и холодно было в ее комнате после первой брачной ночи, и одиночество не давало уснуть. В дверь незаметно проскользнула служанка, зажгла светильники и снова скрылась. Проникающий в окна свежий ночной воздух не мог охладить пылающих щек Хелены. Она непривлекательна, уродлива – в этом теперь не оставалось никаких сомнений. Но тогда почему Невилл так добивался этого брака?
Хелена рванула нежную ткань сари, нетерпеливо выпутываясь из бесконечно длинного полотна, потом одну за другой расстегнула пуговицы на чоли, надела ночную сорочку и уселась на табурет перед не так давно поставленным здесь ночным столиком. Тусклый свет ламп отражался в зеркале золотой дымкой, контуры лица казались размытыми. Хелена схватила изящную серебряную расческу. Мягкие, тяжелые волны волос обтекали ее округлившееся лицо, в глазах дрожали огоньки. На некоторое время Хелена погрузилась в созерцание, а потом бросила расческу на столик и вскочила.
Накинув на плечи пашминовую шаль, она выскользнула в темный коридор и быстро пошла, сама не зная куда. За первым же поворотом столкнулась с молодой служанкой и смерила ее таким взглядом, что та чуть не выронила поднос с пустыми тарелками.
– Где хузур? – прошипела Хелена.
Девушка шарахнулась и одними округлившимися глазами показала на черневшую рядом дверь.
Хелена рванула ручку и решительно шагнула в комнату. Обшитая деревянными панелями, с множеством загроможденных книгами полок, она оставалась темной, несмотря на светильники и огонь в камине. Большую ее часть занимал письменный стол, за которым Хелена увидела Яна. Перед ним стоял мальчик-посыльный, весь в белом, только что принявший у Невилла пачку писем. Открыв рот, слуга уставился на Хелену.
– Иди! – махнул рукой Невилл.
Посыльный взял себя в руки, низко поклонился сначала Яну, потом Хелене, украдкой бросив на нее взгляд, от которого она залилась краской, и быстро вышел. Ян откинулся на высокую спинку стула и закурил.
– Мои поздравления! – воскликнул он. – Ты только что перевернула вверх дном его представления о мире. Согласно бытующему здесь мнению, у мемсахиб не бывает ног.
Хелена пристыженно взглянула на свои щиколотки, утопающие в длинном ворсе ковра.
– Итак, чего ты хочешь?
Ян смотрел на нее с нетерпением.
Хелена гордо выпятила подбородок.
– Ты заставил меня прождать весь день.
– У меня были дела поважнее, – невозмутимо отвечал Невилл.
Хелена вскинула голову, ее глаза метали гневные искры.
– Я не шлюха, к которой ты можешь приходить, когда захочешь.
Словно «шлюха» она произнесла по-хиндустански. Невилл привстал, стряхнул пепел в стоящую на столе вазочку и скривил губы.
– Мне следует лучше следить за тем, каким словам учит тебя Мохан. – Он снова опустился на стул. – Но ты выразилась не совсем удачно, ты ведь тоже продала мне себя. Правда, в сравнении с танцовщицами, которые всю жизнь только и делают, что ублажают мужчин и практикуют Камасутру, ты стоишь немного.
Хелена представила себе смуглую красотку рядом с Невиллом и задрожала от ярости.
– Такого я не ожидала услышать, – прошипела она сквозь стиснутые зубы. – Даже от тебя.
Она развернулась, но, прежде чем успела достичь двери, почувствовала цепкие пальцы Невилла на своем запястье. Как ни билась Хелена, он оказался сильнее. Развернув Хелену резким рывком, он взял ее за подбородок и заставил взглянуть ему в глаза.
– Тем не менее слушай, – зловеще прошептал он. – Эта часть Раджпутаны не подвластна англичанам, здесь царят индуистские законы, по которым мы с тобой и поженились. А согласно им, ты – моя собственность.
Глаза его загорелись, и Хелена вздрогнула. Однако гнев придал ей силы. Она выдернула ладонь и уже замахнулась ударить Невилла, когда тот снова перехватил ее руку и заломил за спину так, что Хелена застонала от боли.
– Не трудись, – тихо засмеялся Невилл. – Все равно я сильнее.
Он прижался к ней так плотно, что Хелена почувствовала стальные мускулы под тонкой тканью сорочки. Не ослабляя хватки, Невилл коснулся губами ее щеки, и Хелена вздрогнула от неожиданности.
– Признайся, ты скучала по мне, – прошептал он ей в ухо.
Некоторое время Невилл молча разглядывал ее, а потом в его глазах заплясали упрямые огоньки, и он прижал свой рот к губам Хелены, почти до боли стиснув ее в объятиях. Хелена вскрикнула, как будто ее душили, колени ее подкосились, и она поняла, что уже выдала себя. Позабыв обо всем, она припала к губам Невилла, как умирающий от жажды – к роднику, рассерженная, она льнула к нему, требуя большего. Когда же он внезапно оттолкнул ее, она посмотрела удивленно и рассеянно, как человек, которого неожиданно разбудили. Невилл усмехнулся.