По сложившимся издревне правилам объединённых пределов вдовец или холостяк не должен слишком долго править своим дорантом в одиночку, а брошенный муж всегда приравнивался к вдовцу. Оттого-то правители окрестных дорантов и выразили желание прислать в гости к Тайдиру своих дочерей, надеясь породниться с богатым дорином. И вовсе не случайно теперь все внимание прислуги направлено на этих невест, ведь какая-то из юных донн станет новой хозяйкой замка Варгейз и дориной богатого доранта.
Вернувшись в спальню, Лиарена проверила сладко спящего Карика, оделась в тёмное платье и, заколов волосы в простой, скромный узел, отправилась в столовую, оставив двери раскрытыми настежь, чтобы не прозевать пробуждения племянника.
Однако не успела она дойти до стола с остатками вчерашнего ужина, как в дверь уверенно постучали.
— Донна Лиарена? — раздался мужской голос, и бонна сразу опознала Ниверта.
— Доброе утро, — приветствовала Лиарена мужчину, отпирая засов и впуская раннего гостя в столовую.
Свое раздражение слишком частым появлением советника девушка постаралась скрыть, возможно, Берт ошибается, и Тайдир вовсе не желает навечно привязать её к своему дому подобным образом?!
— Я пришёл узнать, есть ли у донны какие-то вопросы, требующие моего срочного вмешательства? — деловито заявил Ниверт, проходя к столу.
— Берите бумагу и перо, — так же серьезно кивнула девушка, — этих вопросов у меня целая куча.
— Вас не устраивает спальня или плохо кормят? — заботливо поинтересовался советник, но Лиарене почудилось, будто в его голосе проскользнула едва заметная усмешка.
— Меня всё устраивает… кроме отношения слуг к наследнику, — почти грубо огрызнулась донна, — если в ваших силах это изменить, то пишите список, если нет — не занимайте моё время.
— Вы же знаете… слуги всегда переносят отношение к неверной женщине на её детей, — строго сообщил Ниверт, — и с этим мы ничего поделать не сможем. Они слишком преданы Тайдиру и слишком за него переживают… как можно наказать людей за чрезмерную преданность?!
— Тогда нужно было подумать об этом заранее, — устало вздохнула Лиарена, признавая справедливость его доводов, — я взяла бы служанку из дома родителей. Впрочем, я отправлю матери послание немедленно. Но во всех случаях молча смотреть, как страдает невинное дитя, не стану, даже не надейтесь.
— Вы можете жаловаться дорине Майрене… — помолчав, пожал он плечами, и в его голосе снова скользнуло нечто неуловимое, то ли досада, то ли огорчение, — а пока давайте вернёмся к вашим просьбам. Какие именно вещи вам нужны прямо сейчас?
— Чтобы вы встали и проследовали за мной, — поднялась со стула Лиарена и направилась в детскую, кусая губы, чтобы не залиться слезами от вскипевшей в сердце обиды. И только принятое еще дома твёрдое решение ни перед кем в этом доме не плакать и ни у кого ничего не просить, помогло девушке сдержаться.
— Вот постель наследника, — сухо процедила донна, выхватывая из колыбели промокшие постилки и вручая их Ниверту, — потрогайте, не стесняйтесь, ведь это тюфячки вашего будущего дорина. Чувствуете, какие они ледяные? На такой постели ребёнок застудит лёгкие либо почки, и будет мочить кровать до пятнадцати лет. Вам не жаль юношу? А вот этой грязной посуде, в которой скоро черви заведутся, по-вашему место в детской комнате? А о том, что малыш спит в неглаженых пелёнках и те скоро кончатся, а стирать никто не собирается, я и вспоминать не хочу. Как только их не станет, я просто принесу Карика в вашу спальню и заверну в белье из вашего сундука.
— Буду ждать, — расплылся в хитрой ухмылке Ниверт, но рассвирепевшая донна подарила ему уничтожающий взгляд.
— Зря радуетесь, теперь я буду ходить по этому дому только в сопровождении камердинера Каринда.
— А это еще кто такой? — непонимающе нахмурился советник.
— Это я, Берт, дон Ниверт, — с достоинством поклонился камердинер, входя в детскую из комнаты кормилицы, и замер перед донной, делая вид, будто не замечает её округлившихся от удивления глаз.
— Берт?! — ошарашенно переспросил советник, и стиснул зубы, начиная понимать, что своим изумлением доставляет собеседнице подлинное удовольствие.
— Именно он, — подтвердила Лиарена, успевшая нацепить на лицо маску невозмутимости.
Хотя на самом деле возница, где-то потерявший за последние полчаса не только усы и бороду, но и часть седой гривы и переодетый в строгий темный колет и свежую рубашку с серебряным кружевом помолодел лет на двадцать. И теперь его не сразу узнали бы даже домочадцы доранта Гардеро.
Говорить же об обитателях замка Тайдира и вовсе не приходилось, и бывший возница доказал это очень наглядно, вытащив из-за спины за руку худенькую женщину в цветастом переднике, какие обычно носили кухарки.
— Донна Лиарена, я нашёл вам горничную. Устина всё умеет, но немного прихрамывает… вот её и отправили на кухню.
— А ей тут не трудно будет? — осведомился помрачневший советник.
— Я буду помогать, — уверенно пообещал свежеиспечённый камердинер, — и белье к прачке буду носить, и еду на кухне сам буду забирать… их проверять нужно, так и норовят подсунуть вчерашние объедки.
— По-моему, утка вовсе не была вчерашними объедками, — сухо заметил Ниверт, явно рассмотревший в столовой остатки ужина.
— Так я и взял её не на кухне, — блеснув хитрой усмешкой, признался Берт, — а отобрал у подавальщика возле парадной столовой. Сказал, что мне дорин Тайдир приказал.
— Как ты мог, Берт?! — возмутилась Лиарена, — не хватало еще, чтобы нас тут лжецами считали!
— А это не ложь, — упрямо поджал губы камердинер, — просто я не хотел отвлекать дорина от хорошеньких девушек. Но если бы я рассказал ему, что вы целый день доедали холодные припасы, выданные в дорогу вашей матушкой, и получили в его доме всего три чашки горячего чая, он разрешил бы мне взять не только утку. Ведь кроме вас, его сын не нужен тут больше никому!
— Берт! — едва не зарычала от досады донна, — прекрати рассуждать и отправляйся в прачечную! Иначе нам придётся идти за чистым бельём к дону Ниверту.
— Буду рад, — не преминул съехидничать советник, — а сейчас мне пора идти. Не забудьте, донна Лиарена, про приглашение дорина Тайдира на обед. Впрочем, я сам за вами зайду.
Лиарена открыла было рот, чтобы вежливо отказаться, не до обедов ей, когда столько дел, а помощников всего двое, старый упрямец и растерянная хромоножка, которая, похоже, пока и сама не понимает, зачем она сюда пришла.
Но Ниверт шагал к двери с непреклонностью человека, не намеренного слушать никаких возражений, и не успела донна придумать слова, какими можно было бы остановить уверенного в своих действиях советника, как он исчез, вежливо но твёрдо хлопнув на прощание дверью. Девушке ничего не оставалось, как выдохнуть досаду и принять непреложным посещение этого неуместного торжества. Ну не бегать же по дому в поисках дорина, чтобы сообщить о своём отказе?