Забыв про седого, Ежи бросился навстречу.
– Назад! – гаркнул Владыка, вскинув голову.
Ежи отшатнулся, едва не упав, нога с протезом ушла вперед. В арке вспыхнула белая пелена, жидкий металл струйкой пролился на пол. Лишившись набалдашника на хромированном штыре, Ежи отскочил. Нога подогнулась, и он повалился на спину.
Секретарь сел, хлопая глазами. Владыка с незнакомым парнем беспрепятственно прошли под аркой, которая лишь тускло мигнула. Ежи вскочил, цокая об пол обрубленным протезом, похромал к Баграту. Поравнявшись, развернулся и подставил плечо.
– Владыка, я шнуры зажег!
Отпустив Баграта, Вик шагнул к телу Геста. Баграт что-то произнес сзади, но Вик не слушал – опустился на колени рядом с Преподобным, снял с шеи мертвеца цепочку с распятым мутантом, коснулся пальцами холодного лба.
– Сюда платформа летит, – не оборачиваясь, сказал он.
– Да! – выкрикнул незнакомый мальчишка с протезом. – Я видел, она прямиком к скале этой…
– Наверное, будет стрелять. – Спрятав в карман распятие, Вик выпрямился. – Сбежать не успеем, но катапульты работают, я видел.
– Как видел? – спросил Баграт, вместе с Ежи ковыляя к ближайшей капсуле.
– Я джагер, – ответил Вик. – Ты тоже? Иначе не прошел бы там.
– Значит, видишь электронные цепи? У меня нет таких способностей, я могу только ходить по некрозу.
Вик посмотрел на Ильмара, сидящего в кабине капсулы. Атаман шарил руками по приборной панели перед собой, то и дело поглядывая на Баграта с Ежи.
– Эй, Владыка! – крикнул он, снова уставившись на панель. – Так чего ты добивался? Убить Геста, как и я? Храм Московский сжечь – тоже как и я? Или всю Москву хотел?..
– Платформа, – напомнил Вик, шагнув к катапультам.
– Да что там платформа, тут и так все сейчас взорвется! – крикнул Ежи.
Он помог Баграту забраться на лафет, ухватившись за скобу под кабиной, подтянулся сам. Конец протеза заскрежетал по железу. Ежи спросил растерянно:
– Владыка, как же мы тут вдвоем?
Баграт, чувствовавший себя уже лучше, поудобнее уселся в низком кресле, схватил секретаря за пояс и втащил к себе на колени. Ежи сложился чуть не пополам, подошва сапога вместе с оплавленным штырем протеза задрались кверху и не дали закрыть кабину.
– Голову пригни, пятки в стороны! – скомандовал Владыка, пытаясь захлопнуть колпак. Посмотрел на атамана в соседней капсуле и добавил: – Думаю, еще встретимся, Ильмар Крест. Возвращайся в Москву. Я тебя найду.
Ильмар уже потерял к нему интерес. Приподнявшись, он заорал:
– Кто-нибудь, скажите, как это включить? Что нажимать?!
Вик запрыгнул на лафет и заглянул в кабину. На панели перед атаманом было несколько кнопок и решетка динамика, справа – рукоять.
– Зажигание дави и держи.
– Где оно?! – прорычал Ильмар.
– Сейчас взрыв будет! – снова выкрикнул Ежи. – Запалы длинные, но все равно – уже сейчас рванет!
Вик ткнул пальцем в круглую обрезиненную клавишу. В корпусе раздался треск, с громким хлопком из сопла вырвалась струя пламени, капсула дернулась. Вик сжал руку в кулак. Другой мир, который померк, пока он тащил Баграта и разбирался с катапультой, снова вспыхнул в сознании. Он увидел, что электронная дорожка все еще исправно соединяет все катапульты с силовой установкой где-то позади комнаты за аркой. Огромный диск повис прямо над скалой. Диафрагма в его центре разошлась до предела.
Вик ударил кулаком по рукояти, взведя двигатели на полную мощность, захлопнул колпак и спрыгнул. И чуть не угодил под сноп огня стартовавшей в соседнюю шахту капсулы Баграта.
Он бросился к соседней катапульте, забрался в кабину, запустил двигатель. Пристегнувшись ремнями к креслу, захлопнул колпак. Плавно надавил рукоять – взревел двигатель, капсула вползла по штангам в стартовый колодец… и вдруг рванула к белому пятну вверх с такой скоростью, что перехватило дыхание.
Рев реактивной струи и гул двигателя заглушили взрыв позади.
Несколько мгновений Вик сидел с открытым ртом, не в силах повернуть голову, прижатую к спинке сиденья. Казалось, на грудь положили гранитную плиту, и она вот-вот раздавит, расплющит его.
Земля осталась внизу. Снаряды, где спасались киевский Владыка, незнакомый мальчишка с протезом и бандитский атаман, пропали из виду. Капсула неслась наклонно, уходя из-под закрывшей все небо платформы.
Из темного зева в ее центре выплеснулся свет, а затем вниз упал сгусток зеленоватого сияния, окруженный роем искр.
Скосив глаза, Вик увидел, как вскипает озеро, как ржавая чаша на вершине скалы плавится, а каменные склоны пластами съезжают в воду. Потом Нарочь ушла из поля зрения, и мимо промелькнул бок платформы.
Сверху необъятный диск, состоящий не то из тусклого металла, не то из хитина, покрывали покатые наросты, впадины, щели и тонкие, похожие на гигантские усики, изогнутые выступы. Вик подумал, что все это напоминает скорее панцирь краба, чем поверхность машины. В некоторых местах платформа мерцала слабым зеленоватым светом, неприятно напоминающим некрозную плесень.
В пульте громко защелкало, и нос капсулы сдвинулся книзу. Платформа осталась за спиной, снаряд несся высоко над землей сквозь чистый прозрачный воздух. Далеко впереди полого изгибалась линия горизонта, а справа, тоже очень далеко, Вик заметил точку – что это, дирижабль небоходов?
Ну да, и он там не один. Если приглядеться, в том месте будто стая мошек висит. И между ними нечто куда больших размеров – круглое, как пузырь, темное, с тонким горизонтальным ободом. И под всеми этими парящими аппаратами над землей вздымалось нечто и вовсе невероятное: огромный темный угловатый камень, длинный, наискось застывший в воздухе, едва касающийся земли нижней частью.
Скорость уменьшилась, Вик сумел слегка повернуть голову, выглядывая сквозь колпак. Вдруг он понял, что видит Город-Улей и воздушный флот Гильдии небоходов над ним. Каких же оно размеров?! Как гора – но гора, висящая в воздухе! Понять, что это такое, отсюда было невозможно.
Скорость еще уменьшилась, раздались частые щелчки. Сбоку из капсулы выдвинулись два треугольных металлических крыла.
Потом в динамике на пульте громко щелкнуло. И вдруг раздался голос:
– Кто ты?
Вик так и подскочил, ремни впились в плечи и грудь. Голос был глубокий, низкий, отрешенный… и очень, очень странный. Так мог бы говорить утес. Или, подумал вдруг он, сама Пустошь.
– А ты кто? – спросил Вик у динамика.
Молчание. Воздух шипел за стенками колпака, рокотал двигатель, гудела реактивная струя. Она, судя по звуку, стала совсем слабой – то ли топливо в капсуле заканчивалось, то ли автоматика снизила выхлоп после того, как выдвинулись крылья, и теперь поддерживала струю лишь на том уровне, чтобы капсула не начала падать.