– Не врать! – рявкнул Никита, и парень сжался, испустил ударную волну страха, отчетливо попахивающую экскрементами.
– Хорошо, я скажу, я скажу… – заканючил теряющий остатки выдержки диверсант. – Но мы, правда, мало знаем, нам ничего не говорят… Не знаю, как их фамилии, бабу зовут вроде Барбара, а тех двоих – Смит и… – Пленный натужился, выдавливая комок из горла.
– Вессон, – пошутил Гончар.
– Харви… О, це же таке… – Загоруйко надрывно кашлял. – Их привели сюда позавчера, поселили отдельно, велели не приставать к людям, особенно к бабе… Борька Нечипорук мне по секрету сказал, что это американцы, снайперы из какой-то частной военной конторы. Их тайком переправили через кордон с важной миссией – вроде на машине с овощами, а отсюда переправят дальше… Поживут дня три в лесу, и их заберут… Не знаю, кто и куда, не знаю, какая у них миссия… Откуда мне знать, я простой солдат… Они с нами почти не общались, смотрели, как на каких-то плебеев, словно мы не люди… Баба вообще почти не разговаривала, только со своими иногда… Брезгливые какие-то, странные…
Загоруйко снова закашлялся, застонал от боли в сломанной ноге. Рассвет разгорался. Арена побоища представала в полной красе – до всех оттенков гримас на лицах мертвецов. На голову убитой женщины, ничуть не смущаясь, опустилась ободранная ворона. Посидела, потопталась и взлетела, подалась к ближайшему дереву.
– Ладно, мужики, – сказал Никита, доставая рацию. – Вечеринка по случаю Семиных именин закончена. Вызываем вертолет. Подготовьте этого упыря к транспортировке. В контрразведке его допросят более продуктивно. Важных птиц мы сегодня, похоже, кокнули, но расстраиваться не будем.
– Не упустили же, – улыбнулся Лебеденко, – нас про них никто не предупреждал.
Устали за ночь дико. Ополченцы волочили ноги к краю поляны – подальше от мертвечины и ее поедателей. Связанный Загоруйко остался возле костра, жалобно постанывал.
– На базу, мужики, сил моих больше нет… – виновато улыбался Семен, растягиваясь в траве. – За наградами, за славой. Может, дюлячек навешают, что не взяли заморских гостей живыми. Ну, уж извиняйте… Эх, выпил бы я сейчас немного… – мечтательно вздохнул Семен.
– Почему немного? – удивился Лебеденко. Семен задумался. Вопрос действительно был со смыслом.
– Вернемся – выпьем. – Копылов покосился на молчащего командира. – Грешен, мужики, заначил полкило белой и имею стойкое желание с ней разобраться самым циничным образом.
– Отстойно, – поморщился Семен. – Белую пили уже, надо двигаться дальше. Вот у меня текила в заначке и одна лимонка… в смысле, лимон. Кто больше?
– Без разницы, – отмахнулся Лебеденко. – Все равно, с какой холерой воевать.
– А я в завязке, – вздохнул Терновский. – Уже месяц ни капли.
– Серьезно? – изумился Семен. – Бес трезвости попутал, Серега?
– Ну, ладно, разговорились вы, товарищи офицеры, – нахмурился Никита. – Заняться нечем? Тогда слушай мою команду. Терновский – в дозор. Контролировать все тропы, ведущие в это славное местечко. Остальным – собрать оружие, личные вещи убитых, обыскать тела. Любые бумаги, если таковые найдутся, карты, записки, шифровки, телефоны и прочие средства связи – складировать у костра. Будем разбираться до прибытия вертолета. Первым делом обыскать иностранцев. Сдается мне, что это были очень примечательные личности…
Прибытие рейса AF-3374 компании «Air France» Париж – Киев задерживалось на десять минут. Мягко перелистывалось табло прилета, недовольно гудели встречающие. Аэропорт Борисполь жил своей размеренно-суматошной жизнью. Пассажиры с ручной кладью штурмовали посадочные зоны, прохаживались патрули – работники милиции и хмурые штатские с повязками (неизвестно, от какой организации) пытливо смотрели по сторонам. Работали киоски, магазины дьюти-фри, уставший женский голос постоянно что-то объявлял на украинском и английском языках. В кафе, отгороженном от суеты частоколом вьющихся растений в кадках, было сравнительно тихо. Отсюда просматривалось табло и все, что происходило вокруг. Ценник на закуску и выпивку в кафе был задран выше приличий, поэтому наплыва посетителей здесь не наблюдалось. Двое мужчин неспешно попивали кофе и явно чего-то ждали. Они казались спокойными, но небольшую нервозность выдавали беспричинное ерзанье и постукивание пальцами по столешнице. Невысокий худощавый мужчина с густыми бровями и угловатой челюстью стрельнул глазами на стройную официантку. Она нагнулась, чтобы поднять какой-то фантик. Его спутник выглядел более представительно – постарше на несколько лет, выше, степеннее, добротно одетый, с прилипшей к губам брезгливо-снисходительной усмешкой. Он проследил за взглядом своего спутника, промолчал. Полковник СБУ Павел Константинович Масловский не отличался разговорчивостью. Впрочем, его спутник – капитан той же уважаемой организации Вадим Паскевич – тоже не был любителем поболтать. Последние пять минут они молчали, совмещая курение с размеренным потреблением напитка. «Не курити» – выразительно извещала табличка у барной стойки, но никто из работников заведения не осмелился сделать им замечание. На лбу у Павла Константиновича доходчиво было написано, где он работает.
– Прибывает, дождались, – пробормотал сквозь зубы Паскевич. – Они точно летят, Павел Константинович?
Полковник Масловский скупо кивнул. Час назад он звонил своему американскому шефу в Париже бригадному генералу в отставке Паулю Горману – руководителю частной военной фирмы «Company Start». Компания имела тесные, но не афишируемые связи с руководством Североатлантического альянса. К ее услугам прибегали в тех случаях, когда требовалось деликатно выполнить задание, на которое не подписался бы ни один официальный представитель НАТО. «Командированные вылетели, – скупо поведал в беседе Горман. – Надеюсь, полковник, после неудачи двухнедельной давности вы сделали правильные выводы и подобная ситуация не повторится. Мы высылаем высококлассных специалистов, и их потеря вам дорого встанет. Надеюсь, вы сработаетесь».
«Ситуация двухнедельной давности» была как снег на голову. Дикая история, стечение невиданных обстоятельств. Он кивнул, отвечая на вопрос Паскевича. Тот хмыкнул – этот невзрачный малый отличался завидной проницательностью, и временами создавалось впечатление, что умеет читать мысли.
– Некрасивая история, согласен, Павел Константинович. Рискуем потерять доверие партнеров. Вы анализировали ситуацию – как такое могло произойти? Людей Салливана должны были переправить в Луганск с промежуточной базы. Их накрыли за несколько часов до выхода – проводник уже был в пути. Погибла вся группа Галичука, погибли эти трое. Проводник добрался до места, а там уже такое сильвупле… Хорошо, хоть сам не попался. Два миллиона евро улетели на ветер. А учитывая страховку этих трех специалистов, которую выплачивать придется нашей конторе…
– Галичук допустил промашку, – поморщился Масловский. – Плохо подчистил следы, и спецназ сепаратистов его накрыл. Галичук расплатился за промашку своей жизнью, спросить не с кого. По нашей информации, сепары даже не поняли, кого убили. Фигуры засекречены, следов никаких.