Она опустила крест, оглянулась на лестницу. Ее все еще перегораживает невидимая стена? Может, попробовать прорваться?
Что-то холодное захлестнуло правый локоть той самой руки, что держала крест. Призрачные пальцы впились мертвой хваткой. Джиа собралась перехватить крест левой, но та тоже попалась в ловушку.
Прямо перед ней встала Тара и усмехнулась:
— Как мне раньше в голову не пришло? Гораздо проще.
Она вскрикнула, стараясь вырваться, обрубить крестом призрачную руку, — не дотянулась.
— Ну-ка, теперь потише, — проговорила Тара, наклоняясь ближе. — Замри. Это не больно. Говорю тебе, ничего не почувствуешь.
В бедра вцепились еще две руки.
— Нет! Не надо, пожалуйста!..
Тара молчала, сверкая глазами, жадно протягивая руку к ее животу. Попавшая в плен, неподвижная Джиа дернулась с ужасом и отвращением, когда пальцы коснулись пояса джинсов, взвизгнула, чувствуя пронзительный холод на коже.
— Еще чуть-чуть, — шепнула Тара, — немножечко надавлю, ущипну, и все...
Она вдруг замолчала, склонив набок голову, как бы к чему-то прислушиваясь. Отдернула руку, по-прежнему слушая, отступила, кивнула с улыбкой и шепнула:
— Да.
Джиа не слышала то, что слышала Тара, но знала: с ней может говорить лишь один человек — Джек.
Призрачные руки выпустили ее, она с рыданием упала на колени.
— Да! — крикнула Тара.
Джиа, подняв глаза, содрогнулась, видя на детском лице безобразно злобную ухмылку.
— Тара, ты меня слышишь? — крикнул Лайл перед закрытой дверью. — Давай меняться! Твой убийца за Джиа и Чарли!
Не могли опоздать, думал Джек, отбрасывая немыслимую мысль в ожидания знака, что Тара согласна. Не может быть.
Сам кричал бы, да голоса нет.
Они с Лайлом стояли в гараже, держа между собой Беллито. Въехали в «краун-вик» задом, закрыли двери, вытащили его из багажника. Джек развязал ему ноги, не сняв липкую ленту с рук и со рта. Пришедший в себя Илай был испуган, однако не на сто процентов понимал, что происходит.
Джек сам себя чувствовал далеко не на сто процентов. Слабость, тошнота, в голове молоток стучит, горло распухло, в желудке бурлит кислота от волн адреналина. По пути через Манхэттен Лайл ему посоветовал взглянуть в зеркало. Он послушался и пожалел об этом. Горло в круговых лиловых синяках, левый глаз заплыл кровью из лопнувшего сосуда, лицо сплошь в бесчисленных крошечных кровоподтеках. Его словно только что вытащили из петли после попытки самоубийства.
— Попробуй дверь, — сказал он не совсем вернувшимся голосом. — Может, стены уже нет.
Покрепче схватил Беллито за локоть, пока Лайл шагнул к двери, потянулся к ручке и сразу остановился.
— Стоит, как стояла. Попробую еще позвать.
Уже дважды кричал, неизвестно, чем третья попытка поможет. Если Тара рядом, то и в первый раз слышала.
В грудь начинал просачиваться зимний холод отчаяния.
Джиа... Немыслимо ее потерять... но что еще можно сделать?
И тут дверь распахнулась.
— Есть! — крикнул Лайл, бросаясь к порогу. Но не смог его переступить, озадаченно оглянувшись на Джека. — Закрыто по-прежнему...
— Может быть, только для нас, — с надеждой предположил Джек. — Может, кого-то другого примут с распростертыми объятиями.
— Стоит попробовать, — кивнул Лайл.
Беллито задергался, начал брыкаться, жалобно замычал сквозь пластырь. Лайл подхватил его под руку с другой стороны, и они потащили его вперед.
— Что чувствуешь, Илай? — прохрипел Джек сквозь зубы. — Беспомощность? Смертный страх? Знаешь, что никто не придет на помощь? Не осталось никакой надежды? Очень хорошо. Это лишь малая доля пережитого несчастными детьми, когда ты со своим дружком Минкином затаскивал их в машину. Нравится?
Все сказали широко открытые в панике глаза Илая.
— Вряд ли. Состоится сделка или нет, разница для тебя небольшая. Ты в любом случае не увидишь рассвета.
— У меня вопрос, — сказал Лайл, приближаясь к дверям. — Что, если он пройдет? Мы с Тарой точно не договорились. Вдруг она нас обманет?
Джек понял — он боится, что они опоздали...
— Мне это тоже не нравится, — признался он. — Но делать нечего. У нее все карты.
А если не получится? Что тогда? Выбора не остается.
Он оглянулся. Где та самая индианка, которая вроде все знает? Отправившись с Лайлом в Манхэттен, больше не видел ни ее, ни собаки.
На пороге ноги Илая подкосились, он обвис в их руках.
— Пассивное сопротивление не поможет, — предупредил Джек и взглянул на Лайла. — Держи сзади за ремень.
Лайл послушался, и они добрым старым толчком швырнули его в дверь.
Джек ждал, что Илая отбросит назад, но он пролетел, рухнув на пол в прихожей.
— Ты прав! — крикнул Лайл.
Джек попробовал сунуться следом, наткнулся на прежнюю непроходимую стену, прислонился к ней, вцепившись в непроницаемый плотный воздух.
Прошу тебя, Тара, мысленно говорил он. Не обманывай нас. Мы свое дело сделали. Отдали тебе убийцу. Твой черед расплатиться.
Через невидимую преграду было видно, как Беллито встал на ноги, лихорадочно сорвал с запястий ослабший при падении пластырь, содрал с губ липкую ленту, ринулся к двери. Джек махнул кулаком, целясь в лицо, но Илай попятился, напоровшись на стену.
За спиной у него появилась маленькая девочка. Джек только раз ее видел на снимке в Интернете, но сразу узнал Тару Портмен.
Губы ее шевелились, хотя не слышалось ни слова. Беллито оглянулся, крутнулся обратно, мгновенно узнав, судя по охватившему его ужасу. Бросился к двери, снова остановился в нескольких дюймах от Джека, разинув рот в крике, царапая непроницаемый воздух. Джек ничего не слышал и не чувствовал.
— Иногда, Илай, — шепнул он, — дела принимают неожиданный оборот. Нечасто, но порой это можно устроить. Поэтому я здесь.
В следующий момент Беллито упал на спину, размахивая руками, и его утащила какая-то сила. Он вопил и брыкался, скрываясь из вида.
Джек с Лайлом навалились на барьер в ожидании.
— Давай, Тара, — прохрипел Джек. — Мы выполнили условие. Не подведи...
Тут в коридоре что-то мелькнуло. Кто-то идет... Беллито? Как это ему удалось?
Нет. Кто-то другой... Мигом исчезла боль и отчаяние — он узнал Джиа, хоть и с большим трудом. Никогда такой ее не видел. Волосы, одежда, руки грязные, лицо в слезах, взгляд безумный... Она, спотыкаясь, набирала скорость, мчалась к нему с протянутыми руками.