Я боялся, что придется еще вдоволь помотаться до Бестина — а это сорок километров с гаком, — но тут подвернулся другой вариант. Эннилин…
То есть Эннилин Колуэлл, женщина из Пиккового оазиса, и ее дочь. Оазис ближе, и, по их словам, там полно всего, что мне нужно для обустройства.
Благодаря этой встрече я наконец смог опробовать новое имя, которое я выбрал. Вам понравится: Бен. Я заметил его на карте в кадастровой конторе в Бестине: где-то здесь есть холм с таким названием. Сатин тоже меня так называла — в этом есть что-то доверительное. Мне нравится, как оно звучит.
Я… боюсь, что привлек ненужное внимание, когда повстречал Эннилин. Если без подробностей: она попала в беду, и я ей помог. Так хорошо заняться делом — не все же прятаться. И хорошо поговорить с кем-нибудь, когда тебе одиноко и…
Что ж.
Не знаю. Оазис стал ближе, но и я с ним сближаюсь. Может, не следует слишком часто мелькать на глазах у его жителей?
Наверное, я туда не поеду.
— Как смотрица-а-а-а, мастер Голт?
— Прелестно, Глоумер. — Оррин провел рукой по ветровому щиту своего лендспидера. — Как новенький. Прямо не знаю, как ты это делаешь.
Ничего удивительного. Из всех механиков в гаражах Колуэллов Глоумер, зеленокожий финдианец со свисающими чуть ли не до пола длинными руками, был неоспоримо лучшим. Пять лет назад он начинал с единственного взятого в аренду бокса, а сейчас заведовал процветающим предприятием, занявшим целое здание, да еще и часть соседнего. Таким образом, он считался третьим по размаху арендатором гаражного пространства после Голта с его передвижными монтажными установками влагоуловителей и фонда «Клич поселенцев» с его транспортом. А поскольку Глоумер обслуживал и то и другое, его самого и его помощников можно было увидеть снующими практически повсюду.
— Лу-у-у-учий сиидер в оа-а-аз’ссе, — пропел механик, а его золотистые радужки в белых глазницах засияли. — Чу-у-удо!
Оррин расплылся в улыбке. В речи финдианцы как будто зацикливались на гласных. И он мало встречал тех, кто бы разбирался в технике лучше их. Что касается спидера, Глоумер не слукавил: USV-5 и впрямь выглядел так, будто прилетел с другой, более опрятной планеты. При покупке Оррин сильно сомневался: фермеру не к лицу корчить из себя мажора. Но добывать воду еще полдела — нужно ее кому-то продавать; а зажиточные городские воротилы не желали связываться с тем, кто ходит в обносках.
Ладно, пусть так. Оррин мог играть по таким правилам.
Мимо пробежал помощник Глоумера с деталью крыла в руках. На взгляд Оррина, этот ваврианец был жутковатым типом. Двуногий, но с головой как у насекомого… и притом хорошо рубил в системах контроля двигателей малой тяги. Претензий к нечеловеческим расам Оррин не имел — по сравнению со своим дедом-мракобесом он отличался широтой взглядов. Любое существо, готовое надрывать спину в праведном труде, заслуживало одобрения в его глазах. Усердие не различало рас. Так же, как и лень: по кантинам Анкорхеда ошивалось немало людей, из-за которых весь их род поминали недобрым словом.
Но в одном дедуля Голт был прав. В основе успеха любого предприятия лежало то, насколько тщательно ты снимешь мерку со всех, кто принимает в нем участие. Всегда существовала некая точка соприкосновения, когда один хотел нечто, а другой мог это нечто предложить. Точка эта была ценой, а чтобы добиться нужной тебе цены — высокой или низкой, — ты должен отчетливо представлять, как мыслит твой партнер. Но кто мог поручиться, о чем на самом деле думают ваврианцы или биты?
Невозможно заглянуть кому-то в глаза, если сам он — один сплошной глаз.
Однажды, еще подростком, Оррин побывал на другой планете. Дед отрядил работников на Родию, чтобы приобрести влагоуловитель: даже подержанное устройство с более развитой в технологическом смысле планеты было лучше всех тех, которые могли себе позволить фермеры Татуина. Оставшийся дома Даннар все шутил, что Оррин, узрев звезды, уже никогда не вернется обратно.
Но эта поездка лишь убедила Оррина в том, что Татуин — настоящий кладезь возможностей. В Галактике полно пройдох, охотящихся за кредитами… а Родия лишь сырая планетка, где население ютится под куполами, как рой песчаных мух, накрытый банкой. Подержите их там подольше — и они начнут жрать друг друга. Нет, на Татуине гораздо лучше. Мос-Айсли, может, и похож на зверинец, но оттуда в любой момент можно уехать.
Татуин располагал землями — и у Оррина был свой кусок.
Поблагодарив Глоумера, он прошел мимо боксов и оглядел свои репульсорные грузовики. Их всегда было много в ремонте: вот и сегодня утром пригнали еще три. Дело было не в качестве работы Глоумера, а в криворукости тех, кто эксплуатировал эти фуры. Оррин каждый день выезжал в поля под мнимым предлогом, что ему необходимо настроить влагоуловители для оптимальной работы. Но на самом деле он большую часть времени тратил на то, чтобы надзирать за бригадами работников, которые ежедневно изобретали новые способы покалечить механизмы, транспорт и самих себя. Они сильно отставали от графика подготовки полей к сбору урожая, а затраты тем временем росли.
Раньше Оррин надеялся, что подрастающее поколение снимет с него часть забот. Но и Маллен, и Вика каким-то образом перевалили за двадцатилетний рубеж, так и не повзрослев. Маллен только и умел, что наступать окружающим на их любимые мозоли, вместо того чтобы взять на себя лидерское бремя, а Вика… это Вика, что с нее взять. Впрочем, Джейб Колуэлл унаследовал от отца некоторое трудолюбие. Оррин предполагал, что мальчик может сыграть немалую роль в грядущих делах, если мать не будет препятствовать. Так что сначала надо позаботиться об Эннилин. Кому нужен бригадир, которому мать не позволяет работать?
Уже несколько дней со времен происшествия на ферме Беззардов все было тихо; когда еще у Красного Глаза найдется столько наглости — да и подручных, — чтобы совершить новую вылазку? Однако разногласия между матерью и сыном не утихали, в чем Оррин еще раз убедился, открыв дверь в торговый зал Надела.
— Так нечестно, мам! — прозвенел мужской голос, молодой, с новыми низкими нотками и при этом возмущенный. — Так нечестно, и ты сама об этом знаешь!
— Честность? — переспросила Эннилин. — Как честность связана с ценами на воду?
Джейб сидел на корточках в окружении мешков по несколько килограммов каждый — такой разнобой, пожалуй, и на полках не уместишь. Вид у него был пренесчастный.
— А почему ты не поручила это Келли?
Эннилин кинула сердитый взгляд через прилавок:
— У Келли своя работа, и ты это знаешь.
— Это звериный корм. А животными занимается она!
— Животные на улице. Корм в помещении. Хочешь послушать запись наших прошлых десяти разговоров об одном и том же? — Эннилин заметила Оррина. — А ты тут не ошивайся, а то тоже достанется.