— Да, — ответила Эннилин, поворачивая кран. — И он принадлежит не Оррину. Это мой. Даннар первым установил в оазисе GX-9 — незадолго до смерти. Ваша фляга, сэр?
Бен подал флягу, а потом внимательно смотрел за тем, как она наполняется. Подобрался, прежде чем сделать глоток. И все равно ахнул.
— Потрясающе, — выдал он, протирая рукой заледеневшие губы. — Это даже вкуснее, чем вода Оррина, — если такое вообще возможно.
— Благодари моего мужа.
Бен завернул флягу:
— Я думал, что он умер.
— Умер. — Эннилин указала на огоньки, которые перемигивались на открытой панели. — Даннар настроил его всего раз, давным-давно. Так, наугад. И получил такую же воду, как ты сейчас выпил. Мы никогда не меняли настроек. Оррин пытается повторить их по всей долине.
— Он позаимствовал идею и развил ее.
— Вроде того. — Она указала на магазин. — Даннар не возражал. У нас хватало забот и помимо фермерства. Знаешь поговорку — «не рой сокровища, продавай лопаты»?
Хозяйка внезапно поникла.
— Пожалуй, я слишком отвлеклась. — Она поманила Рух. — Пойдем, девочка, накормим и напоим тебя.
Эопи послушно потрусила к ней. Понаблюдав за ними, Бен подобрал одеяло.
— Сожалею, что разбередил старые раны, — покаялся он, следуя за Эннилин. — Оррин сказал, что Даннар остановился помочь кому-то в пустыне.
— Да, он был такой, — кивнула собеседница, ведя Рух на скотный двор. Она наклонилась, чтобы привязать животное, да так и осталась стоять, поглощенная какой-то мыслью.
Бен молча наблюдал за ней.
— Минутку, — произнес он. — Он умер не просто восемь лет назад. — Уставился на нее. — А ровно восемь лет назад.
— Ты очень догадлив. — Эннилин тоже пристально посмотрела на гостя. — Один из местных участвовал в «Беге кометы». Мы собирались устроить настоящий праздник. Даннар поехал в Мос-Айсли прикупить яств. — Она покачала головой. — Это просто нелепо, правда? Посылаешь кого-то за флик-угрями, а он так и не возвращается домой.
Бен уважительно отступил назад:
— Мне жаль, Эннилин. Не буду говорить, что понимаю ваши чувства. Каждая трагедия отличается от других, это личное горе. Но можно ведь найти утешение в том, что он совершил бескорыстный поступок…
— В том-то и дело, Бен. — Глаза женщины блестели от слез. — Пожалуйста, приноси себя в жертву, когда ты больше никому не нужен. Даннар принадлежал нам… и мы никогда не давали ему разрешения умереть.
Она нахмурила лоб и потуже затянула узел на поводьях.
Бен казался ошеломленным. Заметив это, хозяйка выпрямилась и слабо улыбнулась. Расстроенный покупатель — плохой покупатель.
— Прошу прощения. Это все из-за даты.
— Я могу уйти, если я некстати…
— Нет-нет, — остановила его Эннилин, забирая одеяло. — Обычно в годовщину я весь день одна. Думала, так лучше. — «И все же я позвала тебя», — мысленно добавила она. — Возможно, пора изменить этой привычке.
Какое-то время Бен безмолвно изучал ее, а затем его взгляд просветлел и на губах заиграла понимающая улыбка.
— А почему бы и нет? Нам обоим не повредит на день изменить свой распорядок.
— У тебя есть распорядок? — Эннилин рассмеялась. — А я даже не знаю, чем ты занимаешься.
— Решаю проблемы. — Он подтолкнул хозяйку к боковому входу в магазин. — И для решения этой проблемы я предлагаю стратегию взаимного отвлечения. Вы прочтете мне курс по флоре и фауне Татуина. За завтраком. Я как раз знаю одно местечко неподалеку. Мне о нем столько рассказывали!
— Будет лучше, если мне не придется готовить.
Он придержал дверь:
— Нет причин беспокоиться. Я творю настоящие чудеса с аварийными пайками.
— Что ж, одно мы узнали точно, Бен. Кем бы ты ни работал прежде — ты определенно не повар. Но попытка не пытка.
— Я не пытался, я делал, — ответил гость с усмешкой, собирая тарелки. — Просто получилось не очень… У меня есть друг, который весьма щепетилен, когда речь заходит о попытках. — Его взгляд, полный сожаления, упал на остатки блюда на тарелке. — Обычно гартровые омлеты бывают куда вкуснее.
— Этот был не так уж плох, — засмеялась Эннилин.
— А еще у меня есть друг, который держит закусочную, — продолжил новый знакомый, исчезая в нише. — Он уволил бы меня без выходного пособия. — Тарелки загремели.
Эннилин качнулась назад в кресле и снова рассмеялась. Что же, как бы там ни было, у Бена есть друзья. И это неудивительно. Он вел себя сдержанно, но копни чуть глубже — и обнаружишь, что он подходит ко всему с заразительным энтузиазмом. На завтрак ушло полтора часа времени — они долго перебирали товары на полках, пытаясь подобрать продукты, и в итоге накрыли целых два стола. Гость внимательно слушал ее рассказы о жизни на ранчо и в оазисе, а теперь принялся мыть посуду.
И такой человек жил один-одинешенек?
— Не горюй, — посоветовала она, когда тот закончил. — У нас просто не нашлось всех нужных продуктов.
— Да нет, почти все было, — ответил он, вытирая руки полотенцем. — По сравнению с другими окрестными лавками этот магазин — что супермаркет на Корусанте.
— Ты там бывал?
Бен смотрел на нее еще долю секунды — а потом перевел взгляд на старого Ульбрека, который недовольно фыркнул. Он уже несколько часов кряду восседал в кресле, громко похрюкивая, после того как досыта наелся вяленого мяса. Эннилин шутила, что Магда Ульбрек или его лечащий врач вот-вот пришлют за ним охотника за головами. Бен в ответ рассмеялся, но женщина заметила на его лице тень тревоги. Поначалу она готова была поклясться, что старый фермер узнал Бена при первой встрече. Но затем Ульбрек явно отмел эту мысль и перестал обращать на приезжего всякое внимание.
Какая удача для Бена, подумала тогда Эннилин: по мнению старика, любой незнакомец либо собирается его ограбить, либо просто обязан выслушивать его бесконечные рассказы.
— Он выглядит довольным, — заметил Бен, кивнув в сторону Ульбрека.
— А я буду довольна, когда он заснет, — ответила хозяйка, вставая. — И ты увиливаешь от ответа.
— От какого ответа?
— Ты опять переменил тему. За завтраком говорила одна я, а ты не вставил и полслова.
— Гость должен быть учтивым, — возразил приезжий.
— Послушай, тебя точно не разыскивают? Никто на Дуро не объявлял награду за твою голову — скажем, за контрабанду омлетами?
— Нет, не думаю, — отшутился гость, облокотившись на стойку. Он огляделся, будто запоминая обстановку. — Пожалуй, сейчас… я просто созерцаю. И здесь достаточно мирно и спокойно, чтобы я мог этим заниматься. — Он подошел к окну, выходящему на стойла.