– Не может быть, удерут ведь сейчас, – сердито прошептала Жюстина себе под нос.
Чтобы не терять времени, перелезая через стену, женщина решила обойти кладбище и срезать путь с другой стороны. Рванув с места, она, будучи прекрасной бегуньей, меньше чем за минуту обогнула кладбищенскую ограду из старых поросших мхом камней.
Скрывшись за выступом стены, Жюстина наблюдала за короткой схваткой, положившей конец преследованию. Стефан оказался на земле, а Нимье старался удерживать его. Лейтенант Неродо не знала, должна она вмешаться или нет.
– Успокойся, ради бога, сейчас я тебя отпущу.
Жюстина была уверена, что вмешательство с ее стороны лишь сильнее запутает дело. Для нее самым лучшим будет подождать и постараться понять, что же такое происходит у нее на глазах. Очевидно, Стефан хотел сохранить на похоронах абсолютное инкогнито, но очень наблюдательный Нимье – в данном случае более наблюдательный, чем она, – заметил его присутствие. Но почему юноша, если это действительно его племянник, захотел убежать?
– Куда вы меня ведете, черт подери? – спросил Стефан.
– Туда, где ты будешь в безопасности и где мы сможем спокойно поговорить. Знаешь, мне известно гораздо больше, чем ты думаешь.
Скорчившись за стенкой, Жюстина решила выяснить, что же известно Нимье.
Ницца
Сидя в своем кабинете, Марк Монтейро читал научную статью об одорологии [34] . Кроме отпечатков пальцев и следов ДНК, полиция теперь собирала на месте преступления с помощью специальной ткани обонятельные отпечатки, оставленные преступником. Обычно статьи о достижениях криминалистики очень интересовали Марка, но сегодня он не мог сосредоточиться.
Единственное, о чем он мог думать, были Жюстина, вчерашний вечер и ночь, которую они провели вместе. Однако к мечтам примешивалось сожаление, которое не переставало его терзать. Он не мог простить себе, что дал Жюстине уехать. Монтейро знал, что, желая провести это расследование одна, не по правилам, она рискует разрушить свою карьеру. На свой счет Марк тоже не обольщался: зная о намерениях напарницы, он никому ничего не сказал. Напарница заставила его пообещать сохранить все в тайне, и он во что бы то ни стало хотел сдержать слово. К тому же Марк волновался о безопасности Жюстины. Она рассказала ему ничтожно малую долю из того, что знала, и расследование принимало оборот, который ему совсем не нравился. Если убить на самом деле хотели Стефана Лорана и тот скрывается, значит, опасность может угрожать и Жюстине.
– Дурак несчастный, как ты мог позволить ей уехать? – упрекал он сам себя.
В гневе Марк разломал карандаш, который сжимал между пальцами.
Котре
В Котре понемногу стемнело. Чистое небо омывало синеватые гребни гор. Этот день выдался для Жюстины более чем плодотворным. Как и надеялась, она напала на след Стефана Лорана. На самом деле без вмешательства брата Рафаэля Нимье она бы, скорее всего, вернулась с пустыми руками. Удивившись пререканиям между мужчиной и юношей, Жюстина последовала за ними по улицам – на приличном расстоянии, поскольку отдавала себе отчет, что глаза у дяди Стефана зоркие, как у рыси. Он провел молодого человека до очаровательного голубого шале неподалеку от центра городка. Они вошли, а десять минут спустя мужчина снова вышел, но уже один. У лейтенанта Неродо не имелось ни единой мысли по поводу того, что они рассказывали друг другу. Судя по всему, Нимье сказал племяннику сидеть тихо, пока его не будет. Он же должен вернуться на похороны и вести себя так, будто ничего не случилось.
У Жюстины не было ни малейшего желания хоть в чем-то доверять Стефану. Она знала, что он может быть прекрасным манипулятором – в этом у нее была возможность убедиться во время их разговора. Более того, ей не хотелось, чтобы тот снова сбежал. Поэтому она сочла за лучшее наблюдать за шале и караулить все входы и выходы. Пройдя метров сто, Жюстина устроилась в небольшом сквере; отсюда ей открывался прекрасный вид на дом. Рядом с ней несколько детей крутились на белых лошадках карусели, будто взятой из сказки о феях.
Раздался звонок мобильника. На экране возникло имя Марка. Молодая женщина надеялась, что напарник позвонит, и одновременно боялась этого. Она не знала, куда заведет ее эта недавно возникшая связь, хотя применимо ли здесь слово «связь», ведь они провели вместе одну-единственную ночь… К тому же по натуре она была слишком сдержанной, чтобы обсуждать подобные темы вот так, по телефону.
– Привет, я тебе не помешал?
Судя по всему, Марк не знал, с чего начать.
– Вовсе нет; я очень рада, что ты мне позвонил.
Не проявляй столько пыла, Жюстина, иначе он примет тебя за сентиментальную дамочку.
– Мне так хотелось услышать твой голос…
Она услышала, как на другом конце провода Марк покашлял, прочистив горло, а затем снова заговорил, чтобы скрыть свое замешательство:
– Ну что, Шерлок, далеко ли ты продвинулась в своих расследованиях?
– Повезло так, как я и не надеялась: мне удалось найти Стефана Лорана.
– Рад это слышать, но я не знал, что он исчез.
Черт! Она только что выдала себя. С того самого вечера в старой Ницце Жюстина так толком и не рассказала Марку, что юноша прячется.
– Ну да, это… Знаю, что не все тебе сказала об этом деле, но теперь, когда я напала на след Стефана, все должно выясниться. Ты на меня не сердишься?
– Как можно сердиться на самую очаровательную упрямицу, какую я только знаю?
– В участке как, все хорошо?
– За исключением того, что непонятно, что делать с Кареллой. Ты, конечно, можешь с этим спорить, но он не имеет никакого отношения к этому убийству.
– Я уверена, что он здесь ни при чем, но, пожалуйста, окажи мне доверие и наберись терпения на день или два.
– С тобой я научился быть терпеливым: это необходимо, чтобы выдержать твой характер.
– Ах ты, паршивец!
– Хватит комплиментов.
– Не знала, что слово «паршивец» за последние сутки поменяло свое значение в словаре.
– Жюстина…
– Да, Марк?
– Береги себя. Обещаешь?
– Я тебе позвоню чуть позже и буду держать тебя в курсе событий.
– Очень надеюсь на это.
С тех пор как Стефан вошел в шале, прошло уже два часа. Брат Рафаэля Нимье наконец вернулся – один. Судя по всему, он был там единственным жильцом, поскольку единственные освещенные окна относились к одной квартире. Жюстина решила подождать, когда окончательно стемнеет, а потом уже действовать. Хотя, честно говоря, у нее не было ни малейшего представления, как ей следует поступить. Какое у нее сейчас законное право вмешиваться в жизнь этих людей, которая, как выяснилось, и без нее более чем сложна?