С конкурентами Ченцов не церемонился, были у него люди для решения нестандартных вопросов, и он умело ими пользовался. Трупов не было, неугодные личности просто исчезали. Те же цыгане злились, искали виновника своих бед, выходили на Геринга, на других ключевых фигур в системе Ченцова, но на нем самом не отрывались, потому что ничего про него не знали. Один только Егор знал тайну яйца, скрытого в животе у селезня, который находился в сундуке – в брюхе у зайца. И чтобы тайное не стало явным, Ченцов исправно платил на «общак». Судя по суммам в прогонах, дела у него шли отлично. А могло быть еще лучше, если бы Егор избавил его от обременительных выплат, «приказав долго жить». Вопрос можно было бы решить силой, но при всей своей крутости Ченцов на это не решится. Он знает, кто стоит за Егором, и понимает, какие последствия его ждут. К такому выводу могло привести логическое мышление, но в мире, где на шальные деньги молятся, как на икону, жадность обычно сильнее всяких разумных доводов. Может быть, Ченцов уже вышел на тропу войны. Возможно, это его человек стрелял вчера в Егора.
Опасный он человек, этот Ченцов, поэтому на встречу с ним Егор взял Алика со своей бригадой. «Стрелку» с ним он забивать не стал, позвонил своему «стукачку» в системе Ченцова, узнал, где тот находится, и заявился к нему на базу.
Ченцов не позволил застать себя врасплох. Еще до того, как Егор зашел к нему в кабинет, он выставил кордон из охраны. Четыре бойца с ним, ребята на вид крепкие, суровые, все в строгих костюмах «а-ля гангстер». И сам он смотрелся внушительно, не прогнулся под взглядом Егора и даже не смутился, когда тот обратил внимание на припудренный синяк под глазом.
– Кто тебя так? – с ухмылкой спросил Егор.
– На тренировке, – спокойно отозвался Ченцов.
Он действительно занялся боксом – и грушу молотил ожесточенно, и в спаррингах себя не жалел. Все там у него по-настоящему. Все правильно, в мире криминала физическая сила – серьезный козырь, а в пожарных случаях и вовсе главный.
– Племянник твой, говорят, приезжал.
Ченцов нахмурил брови, в легком замешательстве глянув на Егора.
– Чего молчишь?
– Ну, приезжал.
– А чего так невесело?
– Ну, если ты все знаешь… – Ченцов обвел пальцами свой фингал.
– А если в подробностях?
– В подробностях… – буркнул Денис. – Как ты мог оставить Марину без присмотра?
Плотно сомкнув губы, Егор возмущенно повел бровью.
– Он с ней говорил, она рассказала ему про тот случай, он прискакал, потребовал объяснений. Ударил меня!
– За Марину?
– Понятное дело, за нее!
– А зачем ты лажу ему про меня прогнал?
– Какую лажу? – не понял Ченцов.
– Как будто это я подговорил тебя похитить Марину. И похитить, и на иглу посадить.
– Я?! Такое прогнал?!. Я что, на идиота похож? – вытаращился на него Ченцов. – Да и зачем?
– Ну, чтобы он Марине голову заморочил. Чтобы увез с собой.
– А мне какая от этого польза?
– Ну, мне насолить.
– Тебе?! Насолить?!
– Ты же считаешь меня врагом. – Егор смотрел на него, вызывая на провокацию.
– Да, считаю, – в сильном душевном напряжении кивнул Ченцов. Искренне ответил, без кривляний, значит, и во всем другом ему можно верить.
– В меня вчера стреляли, – сказал Егор и провел рукой по выстриженной полоске в волосах. Рана пустячная, мазнули по ней, и все, даже голову перебинтовывать не пришлось. Но сместись пуля в сторону хотя бы на сантиметр…
– И что? – заметно встрепенулся Ченцов.
– Твоя работа?
– Не заказывал я тебя!
– Сам?!.
– Зачем это мне?..
– Меня с возу – кобыле легче.
– Да нет, зачем мне рисковать? Лучше нанять…
– Вот и я о том же.
– Не нанимал я никого… Да и не слышал я, чтобы вчера в городе стреляли…
– В Москве стреляли.
– Ну, не знаю. А у тебя, кроме меня, врагов нет?
– Есть. Твой племянник.
– Ну, он не мог. Он и стрелять толком не умеет, он в батальоне связи служил, им там только перед присягой стрелять давали.
– А ты интересовался?
Ченцов быстро набрал воздух в легкие и медленно его выпустил, пытаясь на выдохе упорядочить мысли в голове.
– Я понимаю, ты меня подозреваешь, – выдал он. – Ты подозреваешь, я это знаю, мы ходим вокруг да около. Лучше прямо скажи, какие доказательства у тебя против меня есть?
– Я не мент, мне доказательства не нужны.
– Ну, тогда принимай меры! Спрашивай! Так у вас говорят?
Ченцов не хотел бодаться с Егором, но, если вопрос встал ребром, он готов драться и всем своим видом это показывал.
– Где твой племянник?
– Ну, не знаю. Может, дома, – рассеянно пожал плечами Ченцов.
– Он с Мариной уехал.
– С Мариной?! – встрепенулся тот. – Все-таки увез! Ну, придурок!
– Как этого придурка найти?
– Не знаю… Адрес в Астрахани я знаю, это все, чем могу помочь.
– Уверен?
Егор задавал вопросы, выпытывая про Сашу все, что могло навести на его след, но так ни до чего серьезного не докопался. Не знал Ченцов, где Саша мог спрятаться с Мариной…
Человек не может чувствовать себя комфортно в унизительном образе попрошайки. На Нику накатывала истерика, но приходилось сдерживать себя, чтобы не наорать на Егора. Ему только дай повод высадить ее из машины, обязательно им воспользуется.
– Я тебя сейчас отвезу домой, – сказал он.
– И ты со мной?
– Ты же знаешь, у меня дела.
– На завтра их отложи. Утро вечера мудреней.
– Завтра может быть поздно.
Ника протяжно вздохнула, но Егор только поморщился.
Помешался он на этой чертовой Марине, все мысли о ней, а Ника для него всего лишь досадная помеха. Он в дверь ее гонит, а она в окно лезет, забыв про гордость. Он не звал ее за собой в Возвышенск, она сама за ним увязалась, унижалась перед ним, вымаливала, выпрашивала. И по городу с ним ездила – в поисках Марины. В надежде, что Егор не сможет найти эту дрянь. Не будет Марины, и Егор вернется к ней, иначе и быть не может. Ника – его солнце, а Марина всего лишь затмение. Нику он любил, ради нее рисковал своей жизнью, бросая вызов Леону. И если вдруг забыл об этом, она ему напомнит.
– Ну, хорошо, добрось меня до остановки, – кивнула Ника.
– До какой остановки? – косо глянул на нее Егор.