Артур незаметно для себя выпил третий стакан, чувствуя, что в нем растет недовольство и даже обида. Рита явно что-то скрывала, и раз уж ему было позволено даже ночевать в ее доме, он должен был пойти к ней прямо сейчас и все выспросить.
С момента их знакомства прошел почти год, но она продолжает держать его на расстоянии – не отталкивает и не подпускает к себе. Она дурачит его! Женщина, которую он позволил себе полюбить всей душой, просто держит его за идиота! Как же можно быть таким глупцом?
После четвертого стакана Артур откланялся, и даже только что явившийся Готлиб не смог его задержать. Ему нужно было встретиться с ней и обо всем поговорить.
Он не вполне осознавал, как ему удалось добраться до знакомой двери, и ему не удалось запомнить, как он открыл калитку и прошел по дорожке. Единственное, что сохранилось в памяти – глухие шаги за дверью и слабый свет масляного светильника, пробивавшийся из-за опущенных штор ближайшего окна.
– Робби, что случилось? – спросила она, щелкая замком.
– Это не Робби, – глядя в ее растерянные глаза, ответил он.
Наверное, она не открыла бы дверь, если бы знала, что это он стоял на пороге. Он, а не ее сын, которого она так ждала. Но Рита была настолько уверена в том, что в дом постучался Робби, что даже не стала дожидаться ответа, открыв прежде, чем он смог предупредить ее.
– Артур? Уже очень поздно, что ты здесь делаешь?
– Вы мне не рады, – сказал он, опуская ладони ей на плечи и отталкивая назад, чтобы войти в гостиную. – Где Роберт?
– Он ночует у друга.
– Оставил вас в одиночестве, – сжимая пальцы сильнее, заключил он. – И почему вы не предупредили меня?
– Убери от меня руки, – пытаясь стряхнуть его ладони, сердито сказала она.
Только сейчас Артур понял, что на ней была только одна ночная сорочка. Очевидно, она очень спешила открыть дверь.
– Вы показываетесь сыну в таком виде? – удивился он.
– Я… Артур, что с тобой? Ты что – пьян?
– Да, наверное. Совсем немного.
– Зачем ты пришел?
– Я хотел спросить у вас кое-что, но теперь вопросы задаете вы. И почему всегда так, как хотите вы?
– А чего хочешь ты? – уже явно злясь, спросила она.
– Если я сделаю то, что хочу, вы перестанете пускать меня на порог.
– Ты говоришь глупости, и потом тебе будет стыдно. Лучше иди домой, – посоветовала она.
– Нет.
– Нет? – Она была явно удивлена. – Артур, почему ты пришел именно сюда? Тебе нужно отоспаться, так что лучше уходи.
– Спать на улице?
– В своей комнате, а не на улице.
– Я никуда не пойду.
– Отлично, тогда не обижайся. В таком случае я вынуждена просто вытолкать тебя.
Артур засмеялся, прикрыв глаза рукой.
– Вы осмелитесь тронуть меня? Коснуться меня прямо сейчас?
Рита остановилась напротив, глядя на него так, словно он был диким зверем, с которым ей предстояло справиться голыми руками.
– Может, и осмелюсь.
– Может? Чушь, вы только говорите.
– Артур! Боже, да возьми ты себя в руки, ты завтра умрешь от стыда!
– Важно не завтра, важно сегодня. Ну, так вы собираетесь выталкивать меня? Я буду очень признателен, потому что мне до вас дотрагиваться нельзя.
– Ты просто отвратительно пьян, так что лучше оставайся здесь, а я уйду и запру за собой дверь.
– Нет, нет, не уходите. Зачем вы бежите?
– Ты угрожаешь мне, Артур, так что же прикажешь сейчас делать? Сидеть и ждать, когда ты меня ударишь, а назавтра будешь клясться, что ничего не помнишь?
– Ударить вас?
Артур опустился на диван, почувствовав, что ноги его больше не держат. Ударить? Кажется, она тоже пьяна. Разве он когда-то давал повод думать о том, что может нанести ей такой вред?
Между тем она кивнула, оставила светильник на столе и направилась к двери.
– Не уходите, я вас прошу. Я не трону вас, обещаю, просто мне хочется поговорить.
– Мы целый год только и делаем, что говорим.
Хлопнула внутренняя дверь, и раздался щелчок. Артур и понятия не имел, что дверь во внутреннюю часть дома запирается на задвижку.
Конец. Он ничего не добился, зато перепугал ее и испортил все то, что так старательно строил все эти месяцы. Оставалось только одно – лечь спать. Вероятно, здравомыслящий человек поступил бы именно так, но Артур решил, что лучше уйти.
Он подошел к внутренней двери гостиной и постучал – чуть более громко, чем хотел.
– Рита, простите меня. Я ухожу, так что лучше вам будет выйти через несколько минут и закрыть входную дверь.
Ответа не последовало, и он уже собрался уходить, когда раздался скрип, и комната озарилась желтоватым светом подвесного фонаря.
– Нет, Артур, это ты прости меня. Не уходи, останься на ночь, – вновь зазвучал ее взволнованный голос.
Она точно издевается над ним.
– Что?
Он повернулся к ней, стараясь разглядеть в неверном освещении ее лицо.
– Транспорта нет, и тебе придется идти пешком. На дорогах слишком много автомобилей, и некоторые ездят ночью, тебя могут сбить, а я этого не хочу. Оставайся, только веди себя хорошо.
– Вы опять снимаете с себя ответственность. Вы не хотите слушать, не хотите говорить, вам лучше уложить меня спать. Но я не ваш сын, и мне спать не хочется.
– Ты хочешь говорить? Сейчас ты пьян и можешь сказать много лишнего, так что от разговоров лучше воздержаться.
– А когда же еще говорить? Или вы просто боитесь меня? Я не ударю вас, но… Вы распускаете волосы на ночь, и этого никто не видит. Так красиво, но некому насладиться этим. Вам самой не больно от этого? Наверное, нет. Вы говорите, что ваше тело угасает, и ничего не хотите с этим сделать. Неужели вы позволите себе уйти, не попробовав жить иначе, чем затворницей? Или я просто недостаточно хорош для вас? Мои руки оскорбили бы ваше тело, вы так считаете?
Она покачала головой и опустилась в кресло.
– Нет, я этого не говорила. Я была честной, когда сказала тебе, что больше никогда не выйду замуж.
– Ложь. Ложь, Рита, невинный обман, в который вы, может быть, даже верите сами. Весьма благородно, но чем слушать такие слова, я лучше пойду домой и отосплюсь, как вы и говорили.
– Артур, не уходи, – уже спокойнее попросила она. – Хочешь, я уложу тебя в комнате Робби?
– А в вашей нельзя? – горько улыбаясь, спросил он.
Она отвернулась. Все было ясно, и Артур тяжело вздохнул, отходя к входной двери.