Можно было бы помириться с Кемалем, если бы сучка Клейтон не пошла нанимать другого адвоката, отказалась от дома, который всем до таких чертиков нужен. Тогда можно было бы встать перед ним и сказать: "Видишь, она до смерти перепугалась, когда адвокат на глазах у нее взлетел на воздух. Не волнуйся, старик, я свое дело знаю".
— Поверю, только когда будете делать лишь то, что приказано. Следите за ней, и больше ничего.
— Есть, капитан. Конец связи. — Бейкер нажал кнопку. Пошел в задницу.
В бешенстве заскрежетав зубами, вдруг вспомнил, что самое время проверить память. Посмотреть, не отшиб ли ее звонок чурки. Закрыл глаза, мысленно повторяя номер телефона с вывески магазинчика деликатесов на другой стороне улицы. Взглянул, убедился — все точно.
Хорошо. Как обычно, все правильно. Судьба собственной матери постигнет его не скоро.
Малышки Клейтон уже не было за дверью СПИД-Центра.
Если Мухаляль не введет его в курс дела, можно найти работу получше. Пока одно известно: тут две стороны — с одной Алисия Клейтон, с другой ее брат Томас Клейтон, настоящий придурок. Между ними отцовское завещание. Как сюда затесался Кемаль Мухаляль, непонятно. Наверняка дело в доме. Брат хочет им завладеть, а Кемаль ради этого готов тратить немалые бабки.
Бейкера взяли в помощники. Дом надо охранять. Никого не пускать туда без разрешения Мухаляля и брата. Велят также пристально наблюдать за сестрой, но абсолютно ни при каких обстоятельствах, о чем ему талдычат, и талдычат до умопомрачения, не причиняя вреда и присматривая, чтобы другие не причиняли.
Ничего не понять. Ведь после смерти сестры дом достанется брату?
Однако араб с братом держат свои соображения при себе. Видно, им чего-нибудь в том доме нужно.
В любом случае дьявольски ценное, из-за чего иначе с ума сходить всем чертям? А что именно, не угадаешь. Еще одна загадка.
Ну, пока ладно. Когда дом, наконец, достанется арабу, Сэму щедро заплатят. Часть уйдет приглашенным ребятам, и еще останется вполне достаточно, чтобы залатать образовавшиеся финансовые прорехи, даже чуть-чуть пополнить огорчительно тощий пенсионный фонд.
Только до окончания дела надо раскрыть все секреты. И в банк положить.
Алисию мороз прохватил по спине при виде серого автомобиля с тарахтевшим мотором, стоявшего на другой стороне улицы чуть выше ее наблюдательной точки.
Тот же утренний? Точно не скажешь. Следит за центральным подъездом или кого-нибудь дожидается из магазина? Невозможно понять. Проклятье, на ярком солнце за затемненными стеклами даже не видно, сколько человек там сидит.
Ужас какой-то. Чего ждут? Взрыва?
Она передернулась. Велела Тиффани, не вскрывая, нести ей всю почту, все, что доставляют разносчики. А вдруг придет пакет без обратного адреса? Что тогда делать? Вызывать бригаду саперов? К счастью, проблем не возникло — все сегодняшние разносчики принадлежали к числу постоянных поставщиков Центра.
Она заставила себя отвернуться.
Пятый — или шестой — раз с утра выглядывает в подъезд. Тиффани уже с любопытством косится.
Алисия повела Джека Нидермейера к своему кабинету. Может, просто воображение разыгралось. Зачем за ней следить? Какой смысл? Каждый день повторяется одно и то же: от квартиры в Виллидже к Центру, от Центра домой. Образец предсказуемости.
Успокойся, велела она себе. Не сходи с ума. Тихонечко придумай, как быть с этим немыслимым завещанием.
— Садитесь, — предложила она, заходя в кабинет. Заглянул Реймонд, занес какие-то бумаги. Алисия их познакомила, однако не упомянула о цели визита мистера Нидермейера.
Когда Реймонд вышел и они уселись друг против друга, она хорошенько вгляделась в абсолютно обыкновенного темноволосого тридцатилетнего мужчину в синих джинсах и красноватой фланелевой рубашке.
Неужели именно он сможет вернуть игрушки? Ох, сомнительно, очень сомнительно.
— Ну, мистер Нидермейер...
— Зовите меня просто Джек.
— Хорошо, «просто Джек». — А вы можете называть меня доктор Клейтон. Нет, этого говорить не надо. — Миссис Ди Лауро мне сказала, что вы могли бы нам помочь. Вы с ней друзья?
— Нет, по правде сказать. Я для нее однажды кое-что сделал. Вытащил из передряги.
— Из какой?
Собеседник подался вперед:
— Кажется, мы должны были поговорить о пропавших игрушках?
Возникла какая-то напряженность. Хорошо скрытая, но Алисия ее уловила. Между парочкой что-нибудь личное? Или попросту не мое дело?
Ближе к ней наклонившись, он положил на стол руки. Поразительно, до чего длинные ногти на больших пальцах. Руки чистые, ногти аккуратно подстрижены... кроме больших пальцев. Здесь ногти длиной в добрую четверть дюйма, если не больше. Алисия хотела спросить, но не отыскала мало-мальски приличного способа.
— Я не любопытствую, — объяснила она. — Просто интересуюсь, каким образом одному человеку удастся найти игрушки раньше целого нью-йоркского полицейского департамента.
Джек пожал плечами:
— Во-первых, не «целого» департамента. Если повезет, то пары сыскарей-детективов.
Она кивнула. Правда.
— Во-вторых, — продолжал он, — по-моему, можно уверенно заключить, что вас ограбил не отец семейства, запасающийся рождественскими подарками для собственных детей. И, судя по двери, не профессионалы. Больше похоже на случайную кражу в удобный момент. Скупщика добычи наверняка заранее не нашли, значит, будут искать. Я кое-кого знаю...
Недоговоренная фраза повисла в воздухе. Кого? — гадала Алисия. Скупщиков краденых рождественских подарков? Может, он сам какой-нибудь преступник?
Она пристально смотрела на него, видя, что в светло-карих глазах не отражается ничего... абсолютно ничего.
— Понятно... знаете тех... кто может вывести вас на воров. А потом?
— Потом заставлю их вернуть игрушки.
— А если не заставите? Что тогда? В полицию сообщить?
Он покачал головой:
— Нет. Одно из условий моего участия — никаких официальных контактов. Если полиция найдет подарки, отлично. Все хорошо, что хорошо кончается. Если я найду, произойдет удивительный случай, рождественское чудо. Виновных вы не узнаете, но помилуй их Бог. Меня никогда не видели, никогда обо мне не слышали. Насколько вам известно, меня не существует.
Алисия напряглась. Уж не жулик ли он? Украл игрушки, потом за вознаграждение предлагает «найти»? Может быть, даже на пару с сообщницей?
Нет. Миссис Ди Лауро никогда бы не сделала ничего подобного. Слишком искренне злилась сегодня утром.