Чувствуя признаки, следует отойти, взять перерыв, загнать мрак на место. И сейчас удалось бы справиться, если в Кемаль не был жив. Но, зная, что вонючий кусок верблюжьего дерьма еще дышит...
— Знал, и что же? Предупредил? Сообщил? Нет. Допустил, чтобы люди погибли ради уничтожения одного человека.
— Не я...
— Да? А кто?
— Пожалуйста... больно... пожалуйста, чтобы не было больно...
Чего он просит? Добить его?
— Скажи, кто велел заложить бомбу, и я позволю тебе самому избавиться от боли.
— Нет... прошу вас... пожалуйста...
— Извини. Я ничего тебе не должен. Имя?
— Насер... Халид Насер...
— Где его найти?
— Исвид Нахр... торговое представительство... при ООН.
Халид Насер... запоминал Джек, вытаскивая 9-миллиметровый пистолет Бейкера. Вынул обойму, оставив один патрон, снял с предохранителя, сунул дуло в мягкое местечко под челюсть. Прижал пальцы араба к курку.
— Помолись и нажми.
И ушел, оставив Кемаля с самым надежным болеутоляющим.
Алисия вздрогнула при звуке выстрела. Присмотрелась, увидела хромавшего через поляну Джека. Вид усталый. Джек, с которым они сюда ехали, превратился в другого мужчину, столь же холодного и безжалостного, как те, кого он убил. Недавно при перевязке казалось, что истинный Джек возвращается... только медленно.
— Что случилось? — крикнула она. — С вами все в порядке?
Он кивнул:
— Просто кое-кто навсегда избавился от боли. Не кто иной, кроме араба. Боже милостивый, как же он продержался так долго?
— Готовы ехать? Я вас вывезу.
— Нет, — тряхнула она головой. — Поезжайте. Я здесь задержусь ненадолго.
— Снег идет. Позже, может быть, выбраться не удастся.
— Ничего. Хижина теплая. Мне надо хорошенько подумать, что делать.
— Точно?
— Абсолютно.
— Ну ладно, — пожал он плечами. — Оставлю вам сотовый. Захотите вернуться — звоните, приеду.
— Позвоню.
Джек собрался уходить, оглянулся:
— Уверены, что нормально себя чувствуете?
— Абсолютно, — изобразила она самоуверенную улыбку. — Мне сейчас просто надо остаться одной.
— Что ж, затем вы сюда и приехали. Осторожно, Алисия. — Он махнул рукой, отвернулся. — Да... счастливого Рождества.
— И вам счастливого Рождества, Джек.
Счастливого Рождества... Совершенно забыла о Рождестве. Осталось всего три дня... пора веселиться.
Алисия посмотрела вслед исчезавшему за снежной пеленой Джеку, вошла в хижину, закрыла за собой дверь.
Как только все кончилось, она уже решила побыть тут какое-то время. Пока Джек таскал трупы, постаралась смыть с пола кровь, в конце концов вытащила из-под стола коврик, прикрыла пятна.
Подошла к гудевшему трансформатору-передатчику, глядя на яркий пульсирующий луч.
Технология, которая изменит мир... принесет Рональду Клейтону почет и уважение... превратит в великую историческую личность... Человек века... человек тысячелетия...
Но Рональд Клейтон не был великим... не был даже простым человеком... он был чудовищем, губившим все живое на своем пути...
Ее затошнило при одной мысли о воздвигнутых ему памятниках...
И все-таки разве она вправе лишить мир подобного чуда?
Нет. С одной стороны — одна Алисия, с другой — благо для миллионов людей.
Где-то как бы натянуты нити, которые ее дергают, словно марионетку. Хорошо известно имя кукольника.
Да... о многом придется подумать.
Алисия ехала вниз по склону к огням Нью-Полца. Голова почти кружилась от легкости.
Понадобились два дня, два дня смертельных мучений, но в конце концов решение принято.
Теперь она себя чувствует... чистой. Да, чистой... лучше не скажешь. Сбросила сгнившую кожу, побитую молью, чтобы предстать перед всем миром в новой.
Возникнет другая Алисия Клейтон. Совсем другой вид, другие манеры. С нынешнего вечера. Конечно, никаких иллюзий питать не приходится — будет нелегко. Но, упорно притворяясь новой Алисией, со временем в нее можно будет поверить.
Единственный способ жить дальше. Последние годы жизни вообще не жизнь. Да, работа имеет большое значение, только, кроме нее, есть еще кое-что. Решено жить полной жизнью. Хорошей жизнью.
Она часто слышала, что успех в жизни — лучшая месть... Теперь поняла: для нее это вдвойне справедливо.
Проезжая по светлым, заснеженным, разукрашенным улицам Нью-Полца, Алисия прислушивалась к круглосуточным новостям на длинноволновой городской радиостанции. Кажется, после двух дней отсутствия ее никто не разыскивает.
Слегка заинтересовало одно: сообщение об убийстве арабского торгового представителя по имени Насер какой-то там, выходившего из своей ман-хэттенской квартиры. Спланированная расправа? — предполагал репортер. Полиция гадала, не связано ли убийство с мертвым арабом, недавно обнаруженным в Кэтскиллс вместе с пятью прочими трупами.
Интересно.
Въехав в туннель, она выключила радио, переключилась на автопилот, вытащила сотовый, с тугим комом в груди набрала номер. Указательный палец дрогнул на кнопке, но после глубокого вздоха нажал.
Услышав знакомый голос, Алисия чуть не разъединилась, однако заставила себя выдавить сквозь сухость в горле:
— Уилл? Это я. Можем поговорить?
— Я ждал не совсем такого сочельника, — проворчал Джек.
Джиа с Вики затащили его в Центр для детей, больных СПИДом, в ясельное отделение. Джиа без конца твердила, что у малышей СПИДа нет, они просто ВИЧ-положительные. Можно подумать, большая разница.
— И чего же ты ждал? — поинтересовалась она из кресла-качалки, кормя трехмесячного ребенка, завернутого в простынку.
— Ну... что буду сидеть у камина с горячим добрым пуншем, пока ты готовишь на кухне рождественского гуся...
Она усмехнулась:
— А крошка Вики лепечет: «Благослови всех нас Бог».
— Что-то вроде того.
— Мечтай дальше, Скрудж [35] .