Впрочем, не сказать, что эти занятия были ему так уж в тягость. Темляков и сам получал удовольствие от воинских упражнений, а уж после того, как сумел вкусить плоды беспрестанных тренировок, и подавно. Так что на тренировках он выкладывался по полной, не делая никаких поблажек ни себе, ни юноше. Правда, возможностей подбодрить его у подпоручика было не так чтобы много. Он частенько вспоминал суворовское «Тяжело в учении, легко в бою». Неизменно подмечал и хвалил, если у Виктора что-то получалось хорошо.
Хотя молодого Веснина куда больше взбодрили бы и сподвигли к большему старанию рассказы о воинских доблестях его кумира. Темляков постепенно и неуклонно вновь занимал законное место на пьедестале славы своего почитателя. Но подобных рассказов не было. Не те края, чтобы будоражить неокрепшее сознание байками, заставляющими быстрее струиться кровь. Эдак вскочит на коня, подхватит ружье и отправится в горы – искать приключений и славы.
Молодость, она ведь непредсказуема. Отчего экстремистские организации разного толка не испытывают недостатка в добровольцах, готовых взять в руки оружие и убивать? Уж не оттого, что все эти молодые люди жадные до крови маньяки.
Просто когда ты молод, полон сил и энергии, тебя переполняет уверенность в том, что ты способен на многое. Но вместо того чтобы найти выход твоей энергии, тебя сажают за парту, всякий раз одергивают, хватают и не пущают. А в тебе в это время клокочет адское варево нерастраченной энергии, в голове роятся грандиозные планы по решительной переделке этого несправедливого мира.
Шейранов не любил коммунистов, но не мог отрицать простого факта, что они умело работали с молодежью. По всей стране имелось множество спортивных комплексов с доступными и бесплатными секциями, куда мог прийти абсолютно любой человек из любой семьи. Это не только способствовало оздоровлению подрастающего поколения, но и позволяло молодежи растратить избыток энергии. Студенческие строительные отряды, молодежные стройки… А главное – у молодежи была цель, к которой она стремилась со всей своей горячностью и непосредственностью.
Но потом в это нужное и важное дело пришел тупой формализм. Реальную работу с подрастающим поколением сменили отчеты и доклады, а райкомы комсомола превратились в трамплины для карьерного роста. В результате это стало еще одним немаловажным фактором, расшатавшим страну. Именно молодежь была силой, на которую опирались националистические движения, а сейчас пополняются ряды террористических организаций…
Темлякову хватило благоразумия прислушаться к своему внутреннему голосу и понять его правоту. Конечно, порой хотелось похвалиться, не без того, и он позволял себе время от времени прихвастнуть. Вот только он предпочитал делать это в кругу офицеров, за карточным столом или бутылочкой вина. Ему, конечно же, было приятно общество Арины Ивановны, как, впрочем, и ей общение с ним, но это вовсе не означало, что они никогда не расставались…
Так вот, Сергей с Виктором и Севастьяном уже подъезжал к дому, когда Темляков заметил одного из братьев Даулетовых. Чем, разумеется, был сильно удивлен. Никто из них не выказывал намерения посетить Пятигорск, а ведь они виделись буквально неделю назад. И тут вдруг Малик, сидит себе спокойно на камне, в тени акации, и флегматично жует травинку. Горцы – вообще народ горячий и нетерпеливый, всегда и всюду спешат, зачастую не продумывая свои шаги наперед. Но если действительно есть нужда, их терпению и выдержке можно позавидовать.
Веснин в сопровождении Севастьяна направился ко двору, а Темляков свернул к ожидающему его горцу. Отчего он был уверен, что тот ожидает именно его? А кого еще, позвольте полюбопытствовать, мог здесь ожидать Даулетов, если не своего кунака?
– Здравствуй, Сергей. Долго отсутствуешь, – отбросив травинку, покачал головой Малик.
– Давно ждешь?
В ответ на это Малик с эдакой ленцой достал из футляра на поясном ремне часы и деловито откинул крышку. Эти часы являлись его давним трофеем, вот только он понятия не имел, как ими пользоваться. А мужская гордость не позволяла обратиться к кому-нибудь с подобной просьбой. Но когда появился кунак Темляков… Кунак, он просто обязан понимать друга и помогать ему во всем, даже не помышляя о насмешке.
– Два часа уже, – деловито цокнув языком, заявил Малик.
– Ого. Серьезно. Отчего же не поехал к нам на тренировочное поле?
– Если бы знал, что это ты там стреляешь, то поехал бы. Не очень-то хотелось здесь сидеть. Но ведь это мог быть и не ты.
– А разве тебе не сказали, куда я отправился?
– Та красивая женщина с глазами, мечущими молнии? Нет. Она только обругала меня. Какая женщина! Вообще не боится. Когда она вошла в дом, аллах свидетель, я ждал, что она появится с ружьем.
– Кстати, она могла. Варвара Петровна неплохо стреляет и характером весьма решительная, – подтвердил Темляков.
– Я это сразу понял, – с явным уважением кивнул Малик.
Вот поди пойми этих горцев. Его обругала женщина, а такое оскорбление ни один горец не спустит, это неприемлемо для его достоинства. Но вот этой, выказавшей характер и волю, не просто простилось подобное поведение, ее еще и зауважали.
– Муж Варвары Петровны был комендантом крепости Каменный Мост и погиб во время ее штурма.
– Ага. Теперь понятно. Достойный был воин. Настоящий мужчина. И жена достойна его памяти.
– Смотри не влюбись.
– Отчего не полюбить такую женщину?
– Ну, хотя бы потому, что ты не захочешь, чтобы твоя жена была старше тебя. Да и она на твои ухаживания очень даже может ответить пулей.
– Э-эх, Сергей, много ты понимаешь в женщинах. Нет ничего прекраснее, чем приручить дикую лань с острыми рожками. – Ого, а Малику не чуждо что-то прекрасное. – Но то, что она старше меня, все меняет, – подытожил он.
– Извини, Малик, это не мой дом, я здесь только квартирант, поэтому не могу пригласить тебя к себе. Но дай мне немного времени, и я найду для тебя достойное жилье, – явно испытывая неловкость, произнес Темляков.
– Тебе не за что извиняться. И объяснять ничего не надо. Я все понимаю. О ночлеге не волнуйся, все будет в порядке. Но мне нужен ты.
– Нужно куда-то ехать?
– Да. Недалеко.
– Тогда я только заскочу в дом, захвачу патроны.
– Хорошо, я подожду.
Малик и не думал выказывать удивление по поводу милитаристских наклонностей кунака. Во-первых, он и сам предпочитал выезжать за пределы аула будучи вооруженным. Во-вторых, Темляков едва избежал смерти как раз где-то в окрестностях Пятигорска. Ну и вообще воин всегда должен быть готов защитить себя, своих близких и свой дом. Не для красоты ведь горцы никогда не расстаются со своими кинжалами. Иное оружие имеют при себе не всегда, а вот кинжал является неотъемлемой частью одеяния и культуры горца.
– Сергей Григорьевич, это ваш кунак? – с горящим взглядом подошел к нему Виктор, едва только Темляков вошел во двор, оставив мерина у ворот.