– В Саксонии он Август Второй.
– Да какая разница, – пренебрежительно махнул рукой Иван.
– Не язви.
– Да куда тут язвить, тут плакать нужно. Может, мы не того посадили на польский трон.
– А ты предпочел бы Лещинского?
– Ну, в итоге французы вроде как оказались нашими союзниками, – дернув себя за кончик носа, произнес Туманов, имея в виду, что Лещинский был ставленником Франции.
– Не ерничай. А вообще у меня нет никакого желания лезть в этот бурлящий европейский котел. Подозреваю, что там будет очень весело. И каша будет вариться не один год.
– И что собираешься предпринять?
– Во-первых, я немедленно объявлю войну Пруссии. Во-вторых, вызову господина Апраксина и прикажу этому старичку принять командование над Лифляндским корпусом, переименовав его в Первую Западную армию. Пусть готовит ее к походу, со всем тщанием и старанием, ни на минуту не забывая, что жизнь солдата величайшая ценность.
– Апраксин? Да он и через год не сможет выступить в поход. Мир праху Андрея Ивановича, но он принял слишком уж большое участие в судьбе своего пасынка.
Все именно так. Когда Степану Федоровичу было пять лет, его матушка второй раз вышла замуж, за небезызвестного начальника Тайной канцелярии, а затем и КГБ, Ушакова Андрея Ивановича. Ну как тот мог не поучаствовать в судьбе пасынка, которого взял под свое крыло Миних. В армии конечно же происходили коренные перемены, но, несмотря на реформы, кумовство в той или иной степени все равно присутствовало.
Апраксин все же не был полной бездарью. Если ему отдать четкий приказ и он точно будет понимать, чего от него хотят, то задачу выполнит. Вот только нельзя от него ожидать инициативы и уж тем более стремительности действий. Он не был способен подстраиваться под быстро меняющуюся обстановку. А уж если события начинали нестись вскачь, так и вовсе впадал в ступор, не в состоянии охватить происходящее.
Его стихия не действующая армия, а гарнизонная служба, где все течет размеренно и требуется заведение четкого порядка. Собственно говоря, именно на такой должности он и служил, будучи начальником столичного гарнизона. Именно его стараниями все полки были расквартированы и устроены с удобствами, а жители наконец вздохнули свободно, лишившись своих служилых постояльцев. Нет, указ о постое войск вовсе не был отменен, мало ли как оно все обернется. Но на практике все солдаты и офицеры были обеспечены казенным жильем. Если же кто из офицеров предпочитал проживать за пределами гарнизона, то снимал жилье за свой счет.
– Апраксин хорош по-своему. И именно потому я и отправлю его в Лифляндию.
– Англичане?
– Угу. Как только станет известно о начале войны, английский посол сразу же начнет просить об аудиенции. Более того, начнет настаивать на исполнении условий конвенций.
– Ну тут мы чисты. Конвенции подписаны только на случай нападения на Ганновер Пруссии.
– Тем не менее перестраховаться не помешает. К тому же Степан Федорович сможет хорошо подготовить армию к походу. Да и назначение генерал-полковника Апраксина будет всеми воспринято вполне нормально.
– Угу. Только не Румянцевым.
– А что Румянцев? Он командующий первой дивизией Лифляндского корпуса, генерал-майор Пригожин второй, морским соединением командует контр-адмирал Спиридов. Петр Александрович во главе только потому, что кто-то должен быть старшим. Ну и сидит там дольше всех. Апраксин же будет назначен главнокомандующим. А если Румянцева, как и его батюшку, гордость обуяет и он начнет нос воротить, я ему его окорочу. Донеси до него эти слова. Гордые все, и плюнуть-то не в кого.
– Я все понял, государь.
– Вот и ладушки. Сам же знай: Апраксин раньше лета к походу подготовиться не успеет, и это нас устраивает как нельзя лучше. Вся вина за затягивание выступления ляжет на его плечи.
– Но если дойдет до дела… – Иван многозначительно покачал головой, имея в виду всю несостоятельность генерал-полковника как главнокомандующего.
– Ну, до того как армия выступит в поход, времени более чем достаточно.
– Кхм. Только уж ты, государь, не забудь напомнить ему о величайшей ценности солдатской жизни. А то как бы Степан Федорович не решил выслужиться. Все же ты в турецкие кампании делал ставку на быстроту и напор. Опять же шведский инцидент.
– Не переживай, не забуду. Во всяком случае, пока в мои планы вовсе не входит вести в Европе победоносную войну во имя интересов хитросделанных австрийцев и французов. Первые не больно-то спешили прийти к нам на помощь в войне с Турцией, вторые и вовсе долгие годы этих самых турок натравливали.
– Еще и против тебя умышляли.
– Во-во. Так что если русский солдат и прольет свою кровь, то лишь за интересы России, и никак иначе. Пусть даже все умники в мире считают, что российский император продался за английское золото.
– В остальном согласно ранее разработанному плану?
– Мы уже не первый год идем к этому, и многое в этом направлении сделано. Так что постарайся сделать свою работу хорошо.
– А осилим? Не у дитяти неразумного погремушку отобрать собираемся, – легонько поведя плечами, все же усомнился Туманов.
– Ничего. Как-нибудь с божьей помощью, – со зловещей улыбкой заверил Туманова Петр, который, похоже, вообще не испытывал никаких сомнений относительно своей правоты.
– Ну что тут у вас, мистер Баннистер?
– Русский клипер, сэр, – передавая капитану подзорную трубу, доложил первый лейтенант.
– Уверены? – вскидывая к глазу прибор, поинтересовался капитан.
– Абсолютно, сэр.
– А если это капер? – рассматривая паруса, предположил капитан.
В последнее время стали появляться аматоры, предпочитавшие заказывать постройку кораблей на русских верфях. Причин тому было несколько. Русские строили вполне качественные корабли из выдержанного леса, не то что еще лет двадцать назад. К тому же на всех судах дерево было пропитано специальным составом, изобретенным в России, который в значительной степени противостоял как древесным паразитам, так и гниению. Но корабли получались даже дешевле, чем на английских верфях. И это с учетом оснащения корабля артиллерией, а русские пушки были куда лучшей выделки, чем английские.
Конечно, эти корабли слишком глубоко сидели в воде, что ограничивало их использование в прибрежных водах. Но зато обладали хорошей остойчивостью и большой скоростью. А последнее для капера едва ли не определяющее. Как говорится – волка ноги кормят.
Естественно, корабли, строящиеся для иноземных заказчиков, имели определенные отличия ввиду использования артиллерии другого типа, а также количества и расположения пушек. Зачастую каперы заказывали себе скорее шлюпы, уступавшие клиперам и фрегатам в водоизмещении в два и более раза. Кстати, половина шлюпов в русском флоте были именно такой постройки. Поэтому ничего удивительного в том, что парусное вооружение у этих кораблей было схожим.