— Познер недавно рассказал, что Гусинский публично называл Евгения Киселева Компотовым. Как-то не комильфо, не находите?
— Владимир Александрович говорил полушутя-полулюбя, а Познер вряд ли был посвящен в детали тех отношений… Не будем заниматься пересказом сплетен об общих знакомых, но кому надо, прекрасно знают: некоторые телевизионные люди надували щеки и изображали Аналитику, торгуя пылью из-под кремлевского ковра. А терять вес начали в момент, когда их лишили доступа к этой самой пыли. Березовский тоже переоценивал значение неофициальной информации, получаемой из Кремля. Будучи прикладным математиком не только по специальности и складу ума, но и по мировоззрениям, он думал, что можно все просчитать. Картина мира такая. Прикладно-математическая! Он хотел сконструировать машину, которая заводилась бы и работала от одной-единственной марки бензина под брендом «Березовский». Лишь от нее, и никак иначе. Борис Абрамович искренне полагал, что все можно аршином общим измерить. И ошибся.
— Почему, как вам кажется, молчат люди, многим обязанные БАБу? Константин Эрнст или, скажем, Александр Волошин, пламенный секундомер Невзоров…
— Думаю, к Глебычу никто не обратился за комментарием о Боре. Он всегда по-особенному относился к Березовскому, вряд ли и сейчас по-человечески его списал. Это за рамками вероятности. Невзоров наверняка сказал бы что-то из ряда вон, он ведь парадоксалист… Нашел бы способ выразить эмоции и мысли. А что остальные молчат… Не вижу ничего зазорного. Есть серьезные обиды, непримиримые разрывы, которые разводят по разным окопам, а пинать покойного, видимо, люди считают ниже своего достоинства.
— Или боятся сболтнуть лишнее и Путина обидеть?
— Нет, конечно! Владимир Владимирович и сам мог бы многое рассказать о Борисе Абрамовиче. Возможно, Путин был бы ему кое-чем обязан, но действия Березовского с определенного момента освободили президента от любых прежних долгов. Да и вообще: у главы российского государства ни перед кем не может быть личных обязательств. Это опасно для страны. Царь одинок и свободен… Видите, даже Борис Абрамович в итоге написал покаянное письмо президенту.
— Вы его читали?
— Нет, но знаю, что оно есть и содержание соответствует тому, что о нем говорилось.
— Подозрительно кстати всплыла челобитная. Аккурат после смерти автора, который уже ничего не сможет опровергнуть.
— О том, что какое-то письмо существует, я слышал и до 23 марта. Думаю, подробности документа, не позволяющие усомниться в его подлинности, так или иначе станут известны. Если понадобится, могут и полный текст опубликовать. Раньше в Кремле не говорили о письме, видимо, опасаясь ловушки, провокации, мастером которых был покойный. Не поверили в покаяние. Но в последнее время самые разные люди — и симпатизировавшие, и открыто ненавидевшие Березовского — говорили, что тот искренне хочет вернуться в Россию. За год Борис крепко сдал, его моральное состояние ухудшилось. Во-первых, он откровенно разочаровался в западной системе. Для меня несколько странно, что человек с цепким и циничным умом столь долго созревал в понимании очевидной истины, но в результате он к ней пришел. Во-вторых, жестоким ударом стало решение лондонского суда в пользу Романа Абрамовича. Это подломило Березовского. Он не привык уступать, а тут его публично щелкнули по носу. Не могу судить, так ли сильна была депрессия Бориса Абрамовича или он слегка рисовался, изображая мучения. Все-таки Березовский — классический экстраверт, и смотрел на себя со стороны, чужими глазами. Именно поэтому версия самоубийства по отношению к нему кажется мне абсурдной. Нет, Борис мог покончить с собой, он был человеком поступка. Но Березовский все красиво обставил бы, отправив народам, странам и континентам послание, чтобы весь мир содрогнулся. Себя принес бы в сакральную жертву. А молча повеситься в ванной… Да еще на хреновине для занавески. Психологически исключаю, да и технически это затруднительно. Там даже кошку не повесишь. Скорее склонен думать, что история Литвиненко имеет отношение к смерти Бори.
— Каким боком?
— Если он просил прощения у Путина, то и за это. За провокацию о причастности к гибели Литвиненко российских спецслужб. Березовский с советчиками организовал и проплатил международную кампанию, вбухав в нее колоссальные деньги. Ну какую, скажите, угрозу для Москвы представлял Литвиненко? Он давно выложил англичанам все, что знал, и даже больше. Этому человеку нужно было затыкать рот огромным кляпом, чтобы не вываливал из себя всё, кому попало. Кличка чего стоит — Сквозняк. Скоро в Лондоне должен начаться коронерский суд по делу Литвиненко. Представляете, что в нынешнем своем состоянии мог бы сказать Березовский? А выступать ему пришлось бы, он основной свидетель.
— Другими словами, британцы замочили Платона Еленина?
— Безграмотно и некорректно было бы исключать вероятность естественного ухода из жизни. В его состоянии и в его возрасте. Но англичане теперь сами говорят о неестественной смерти, это не я придумал! Мне жаль английскую полицию. Им бы обратиться к коллегам из другой силовой структуры. Там наверняка все знают. Как и в деле Литвиненко. Как и в истории с Бадри. Британским налогоплательщикам впору перестать финансировать спецслужбы Ее Величества. Зачем тратить бюджетные средства, если ненужные свидетели умирают сами и делают это точно вовремя? Господь и провидение работают за джеймсов бондов. Вот и смерть Березовского по неясным мотивам в момент, когда он выразил готовность вернуться в Россию, выглядит подозрительной. Борис Абрамович не мог не понимать, что пропуском на Родину для него станет лишь деятельное раскаяние. Искупать вину, так делом. Слишком много он нагадил. Представляю, каким ценным источником информации о той стороне был Березовский! Такого нельзя отпускать…
— Реакция в России на кончину БАБа вас чем-то удивила?
— Он ушел по-человечески трагично, и даже те, кто мог бы злорадствовать, чуть умерили пыл. Но личностью Борис Абрамович был сложной, и такого, чтобы ему пропели осанну, объявили «новым Сахаровым», я не слышал. Наверняка, есть люди, продолжающие глубоко ненавидеть Березовского даже сейчас. Им гарантированно не понравятся мои сегодняшние слова, и они имеют на это веские основания. У них отношение однозначное. То, о котором вы сказали в самом начале: собаке собачья…
— Путин в их числе?
— Не думаю. На мой взгляд, он прав, что не комментирует и не вмешивается. Не царское дело. Да и не ждет никто, что президент России в данной ситуации направит письмо с соболезнованиями семье покойного. Нет такой задачи. Озвученный Песковым месседж выглядит адекватно и с политической, и с человеческой точек зрения.
— Если родственники примут решение похоронить БАБа в России, пойдете проститься?
— Конечно. Во-первых, умер человек, которого я знал. Во-вторых, это личность, как к ней ни относись. Но не представляю, кто из нынешнего окружения Березовского повезет его прах в Москву…
— Вы когда в последний раз виделись с Борисом Абрамовичем?