Что-то я не понял, он меня что, укоряет, что ли? На совесть берет?
– Что ж, возможно, я слегка погорячился, – не стал я расстраивать демона. – И, может быть, зайду к хозяину на днях…
– Правильно, – кивнул демон. – Некоторая часть могущественных магов поступила бы точно так же, особенно те, кто не вовлечен во власть. Они часто добры и милостивы к тем, кто с ними по-дружески общается. Они не допускают сильной несправедливости вокруг себя и готовы защищать всех принадлежащих к их ближнему кругу. Но они могут «потопить полконтинента» из-за слезинки ребенка, если это их ребенок или ребенок близкого им человека. Они нетерпимы ко всему, что выводит их из комфортной среды, мешает их творчеству и исследованиям. Давят всех, как надоедливых мошек, тех, кто им мешает или пытается угрожать их близким, особенно не задумываясь о судьбах тех, кого это может задеть по касательной…
Я задумался. Если дело обстоит так и демон не врет, то ситуация как на меня сшита. Возможно, я повторяю путь развития подобных личностей. Что не особо приятно – из этого следует, что меня можно просчитать. Может, Балаватх на это намекает?
– И в целом они в своем праве. Мне с многими великими магами доводилось общаться в последнее время, Ник, – задумчиво продолжил демон, расхаживая по кабинету и перебирая четки в руках. – Немало кому уже по тысяче лет, и они вышли на близкий к твоему уровень, когда ты себе и «завод», и «швейную мастерскую», и «домик» можешь магически сделать, если надо. Такой, как твой, или даже пороскошнее, если не приелась роскошь за все это время. С обществом их связывают лишь любопытство и потребность в общении. Да и то вращаются они в основном только в среде сильных магов, так как с другими им просто скучно. И этот подход вполне себе работает, пока эти маги не упираются в потолок своих возможностей, где самостоятельно или узкой группой развиваться тяжело.
Тоже интересное наблюдение. Конечно, Балаватх все еще преувеличивает мои возможности, да и то, что мне где-то даже приятно такое мнение обо мне, говорит о том, что я еще не достиг упоминаемого уровня. Ибо если бы я находился на этом уровне, мне было бы все равно, что думают об этом другие. И еще интересный момент – демон четко осознает градацию магов, кто как ведет себя вплоть до «великих магов», как он их называет. Судя по всему, сам он себя к ним пока не причисляет, хотя, как мне почему-то кажется, не очень-то им уступает в мастерстве. Потому что, на мой взгляд, недостаточно уметь творить что-то, что недоступно другим, а надо еще уметь делать нужные выводы, анализировать, понимать, что к чему. И тогда даже с меньшими силами и возможностями можно добиться недоступных другим вершин. И, по-моему, Читаатмаа именно таков. Намного умнее меня, опытнее, и его ум острее моего. Несмотря на все мои апгрейды. Даже обидно.
– Впрочем, я несколько неточен, – тем временем продолжал демон. – Часть великих магов, конечно, пытается изменить мир, строя империи, и даже некоторое время добивается определенных успехов. Но только до тех пор, пока та или иная империя не встанет кому-то поперек горла. Ломать – не строить. Империи и королевства до определенного, очень высокого уровня развития очень уязвимы для великих магов, которые могут появиться неожиданно где угодно и устроить очень масштабные гадости. И именно поэтому до такого уровня они часто не доживают. Просто обычная вероятность – за сколько-то столетий легко может найтись тот великий маг или группа магов, кто захочет избавиться от твоей ручной империи. Впрочем, очень часто империи и республики разваливаются сами по себе в результате междоусобиц и борьбы за власть, а пару раз и боги появлялись и этому помогали.
Очень хороший ликбез по устройству стран и империй в магическом обществе! Вроде как демон прав, но кто мешает, построив свою империю, заранее изничтожить остальных магов или великих магов, способных впоследствии навредить твоей стране? Но, наверное, все-таки не все так просто. Вон как-то же существуют гномы, эльфы и прочие? Хотя сложно что-то толковое сказать, не зная всю подноготную этого мира. А Балаватх, видимо, знает.
– Что же касается сильнейших магов мира… То тут даже моих скромных возможностей хватит, чтобы выжить и жить пару столетий в любом месте, где есть магия. Наследственная завязанность на магию огня, конечно, слегка этому мешает, но я уже начал находить обходные способы. Я могу легко пропасть от наблюдения и незаметно появиться тогда и так, как мне хочется и где мне хочется, при этом вполне нормально дистанционно общаясь с друзьями через астрал. И даже сильнейшим магам мира будет непросто меня отыскать, разве что они объединят свои усилия. А империям так и вообще подавно. В таких условиях от общества я мало завишу и могу спокойно себе жить, заниматься исследованиями и запросто устранять тех, кто причиняет мне дискомфорт (если это, конечно, не другой маг моего или более высокого уровня), особо даже об этом не задумываясь и не считаясь с последствиями.
Балаватх посмотрел на меня, рассчитывая на какую-то реакцию, но я просто ожидал продолжения. В иной ситуации я бы подумал, что он пытается прочитать мне нотацию, усовестить или обвинить, но стиль и тон разговора у демона сейчас были ближе к философскому. Хотя определенно он к чему-то ведет. Поэтому я лишь кивнул, мол, слышу тебя.
– И так тянется весьма долго. Не скажу что падения разнообразных империй полностью застопорили маготехнический прогресс. Многие знания сохраняются прежде всего самыми сильными магами. Они сами неплохо развиваются и гораздо продуктивнее на порядок более многочисленных, но куда менее умелых обычных исследователей. Но у нас все равно остаются две системы. Первая – система государств с множеством магов-ученых «муравьев», которые разрабатывают порой выдающиеся вещи за счет своего количества, разделения труда и вероятности того, что кто-то да подаст гениальную идею, но которые регулярно откатываются назад из-за падения империй, королевств и республик. И вторая группа – гораздо более развитых высших магов, что варятся в своем соку. Их очень мало, но они ощутимо эффективнее других и накопили большой опыт. Но и то, и другое развитие очень медленное. Система стабильна и кардинально почти не меняется, так как любое серьезное изменение сопряжено с риском.
Что мешает объединить обе системы, я решил спросить позже, так как не хотел прерывать мысль Балаватха. А зря. Разговор пошел по такой извилистой тропинке, что просто не представилось возможности. Хотя что-то мне подсказывает, что демон, так или иначе, пытается решить эту проблему.
– Из тех, кого я знаю, – тем временем говорил Читаатмаа, – еще никто не смог полностью превзойти себя, выйти за пределы этого маленького мирка под названием «Лунгрия», стать чем-то гораздо большим, чем просто очень-очень сильный демонский, человеческий, эльфийский… маг. Мы как мотыльки, загнанные в несколько стеклянных банок. Те, что помельче, не могут перейти межконтинентальный барьер и часто о нем даже не знают. Те, что покрупнее, упираются головой в пределы нашей маленькой уютной планетки и бьются, бьются о стекло…
А я хочу летать. Я хочу вдыхать воздух других планет и творить невиданные вещи, я хочу выйти за пределы того, что отмерено любому демону или человеку, – вдохновился Балаватх. – Боги своим вторжением создали нам хорошую возможность. Угроза сплотила сильных магов. Многие великие маги пошли на сотрудничество и начали делиться знаниями не только друг с другом. Удалось создать эффективную систему исследований, обмена опытом и знаниями через астрал. Систему пускай и нестабильную, грозящуюся развалиться, как карточный домик, едва затрясутся скрепы, соединяющие ее воедино, но систему, потенциально способную вывести нас на новый уровень, позволяющий наконец-то преодолеть те барьеры, что ограничивают нас.