– Будешь возникать, – пообещал «лепила», – заболит и жопа!
Самое интересное, пилюля помогла. И от головы, и от брюха. Медицина!
Машины на парковку все прибывали и прибывали. На въезде образовалась пробка: два серьезных мужа на джипах не желали уступать друг другу дорогу, разминаясь пока словесной перепалкой.
– А чегой-то я должен? С какой стати?
– А я с какой? У тебя помеха справа!
– К уродам это не относится!
– Это кто тут урод?!
– Угадай с трех раз!!
Загадка разгадана верно, разминка закончилась – теперь музыкальный конкурс.
Василий давно заметил, что все проблемы у людей начинаются с фразы: «А чегой-то я должен?..»
Он присел на высокий поребрик, боль из нижней части живота перекатилась в верхнюю. Слева, в паре шагов от него, примостился мужичок гламурной наружности, характерной для лиц, проживших добрую половину жизни ниже уровня асфальта и переработавших на мочу не одну цистерну алкогольной продукции. Через минуту со стороны «Планеты» подвалил второй «гламур», отличающийся от первого разве что менее резкой вонью.
– Купил? – голосом утопающего, увидевшего спасательный круг, спросил первый.
– А то! – Второй гордо извлек из пошитого в начале шестидесятых пальто стеклянный пузырек с голубой крышечкой и присел рядом.
Тут же на свет появилось два пластиковых стаканчика и пол-литровая бутылка из-под минералки, наполненная мутноватой жидкостью. Затем началась привычная процедура изготовления коктейля «Яблоки на снегу». Рецепт был изящно прост: вода плюс стеклоочиститель с ароматом зеленого яблока.
Пили без соломинки, но медленно смакуя.
– Ну как? – деловито поинтересовался первый «сомелье».
Второй, прищурив глаз и несколько раз причмокнув языком, с видом знатока коньячных оттенков, выдал авторитетное заключение:
– Бодяжный «Снежок»… Не фирма…
– Вот, суки! – ругнулся его приятель, со злостью посмотрев на «Планету». – Даже здесь «паленку» продают!
– Это «черные» наверняка левак гонят…
– Да у нас, ежели что хорошее появится, через полгода подделывать начинают! Травят русский народ, травят…
У Василия что-то заурчало в животе, боль немного отпустила. Он не стал дожидаться второго приступа и ринулся в коммерцию.
– Барышня, салютик не желаете для своего мальчика? Совсем недорогой, прямо с базы, без посредников. Мальчик, смотри, какая штучка. Поджигаешь – и через десять секунд, как ё… Ха-ха-ха…
– Мама, мама, я хочу!
– Умный мальчик! Сразу видно, пятерочник.
– Отойдите от ребенка! Игорек, мы уже купили тебе салют.
Черт! Это все из-за живота! Болит живот, а перекосило рыло. С таким фэйсом хрен чего продашь. Только распугаешь. Бесплатно предложишь – не возьмут.
Вася поднял со снега мешок, оглядел парковку, заметил выгружающуюся из минивэна семейную чету с мальчиком лет десяти, подбежал. Повторил попытку. Был тут же послан пузатым главой семейства туда, куда хозяин посылает работника, попросившего прибавку к зарплате. Послан прямо при ребенке. Ребенок не отреагировал. Привык.
У конкурентов дела шли успешней. Одни, раскрыв багажник машины, демонстрировали лежащие там наборы ножей, заявляя, что ножи привезены прямо с итальянского завода. Другие предлагали немецкие, но сделанные в Турции смесители. Напрямую от дилера. Разыгрывались целые спектакли. Кто-то из своих изображал случайного прохожего, заинтересовавшегося товаром. Расспрашивал о качестве, после лез за кошельком и «покупал». Добрый продавец, естественно, скидывал ему пару десятков рублей. Таким образом, создавался локальный ажиотаж. Публика клевала и активно скупала второсортное дерьмо, пылившееся в любом магазине хозтоваров.
А может, ему тоже запустить пару ракет в рекламных целях? Наглядная агитация… Хотя сейчас светло, должного эффекта не получится.
– Мужики, фейерверк не нужен? – Вася заглянул в приоткрытое окно машины, в салоне которой курили два молодых парня, – по дешевке отдам… Прямо со склада.
Тот, что сидел за рулем, выкинул на снег окурок и молча посмотрел на Васю.
«Очень выразительный взгляд. И лицо прекрасно, как яйцо Фаберже… Все понятно без слов…»
Второй все-таки произнес пояснительную речь:
– Вали отсюда…
Вася не стал вступать в дискуссию. На его стороне правда, а на их – сила. Молча поднял мешок и отвалил, как велено.
«Уроды… Ну сказали бы – не нужно, так нет – обязательно пальцы гнуть надо, словно я кот помойный. Подумаешь, на тачке… Крутизна. Ладно б джипарь был или „бумер“. А то „четверка“ дохлая…»
…«Четверка»… Кажется, серая…
Василий оглянулся. Конечно, цвет машины нельзя назвать чисто серым, скорее, он был бежевым. Но пассажиры вполне соответствовали стандартам. Такие не то что дамочку битой отбуцкают – полгорода передушат и не заметят… Чего они тут высиживают, а не чешут в магазин, как все нормальные люди? «Планета» – не Исаакиевский собор, чтоб на нее любоваться.
Номеров на тачке не разглядеть, двойным слоем грязи замазаны, хотя сам кузов не очень-то и грязный…
«Ничего, ребятки, сейчас узнаете, как нормальных людей посылать…»
Вася, позабыв про боль, двинулся к дверям супермаркета. На «воротах» стоял охранник, не слишком уважавший «маркетологов», в том числе и Василия. Раньше, может, и уважал, когда те отстегивали «десятину» от выручки. Но после того как турнули напарника, вымогавшего «оброк», уважать перестал.
Чернаков, к слову, как и обещал, Василия не подставил. Иначе б «маркетологу» пришлось переезжать на другой объект, что в его планы не входило в силу удачного географического расположения «Планеты» – десять минут пешком от дома.
– Здрасте… Начальник работает? – Вася не стал называть фамилию Чернакова, дабы охранник не заподозрил, что они хорошо знакомы.
– Какой? Чернаков?
– Наверное… Мне все равно.
– Чернаков выходной, есть старший смены. А зачем тебе?
– Приятеля потерял… Хочу, чтоб объявление дали.
– Обойдешься…
Так, концепция меняется… Василий прикинул, стоит ли говорить охраннику про парней? Решил, что не стоит. Возможно, он ошибся, мало ли в городе серых «четверок»? А скажет – навлечет на себя ненужные подозрения.
Лучше вернуться и попробовать разглядеть номер машины, даже если он липовый.
– Всего доброго. С наступающим.
«Четверки» на прежнем месте уже не было.
У Василия снова свело болью живот.
* * *
– Достань, пожалуйста, аптечку… Слышишь? Там, в бардачке.
Юля вздрогнула.