– Сергей, тебе нравится стрелять из этого оружия? – спрашивали его парни.
– Конечно! – отвечал Ветчинов.
– Ну а таскать эту дуру тоже?
Сергей загадочно улыбался и отвечал:
– Любишь кататься, люби и саночки возить. Ну нравится мне стрелять из него, и все. Отстаньте от меня! – и замолкал.
Незаметно наступили сумерки, а за ними и темень. Нигде ни одного огонька, только изредка доносился далекий лай собак, да вой шакалов, которые бродили где-то поблизости. Стало холодно, – вот и пригодились зимние куртки, а поначалу бойцы хотели от них отказаться. Первая ночь на горе прошла спокойно. Спокойно было и в ближайших горах. Но на следующий день, ближе к полудню, севернее горы послышалась далекая стрельба и глухие разрывы мин. Через некоторое время над горой в сторону севера пролетели две пары Ми-24. Далеко в горах они устроили карусель и стали стрелять реактивными снарядами, а затем из пушек. Израсходовав боезапас, вертолеты ушли в сторону Баграма, а затем вернулись и снова стали долбить позиции «духов» в районе боевых действий десантных батальонов. Все эти действия происходили на глазах у разведчиков, приблизительно в шести километрах севернее горы. Где-то к середине дня, сразу после обеда, мимо разведчиков стремительно пронеслась пара боевых самолетов, и через несколько секунд в юго-восточном направлении, километрах в пяти-семи, раздались четыре мощных взрыва. И так продолжалось где-то около часа. Пары боевых самолетов сменяли одна другую буквально через минуту, не более. Разведчики насчитали в том районе до сорока взрывов, а затем все стихло. А вот на севере бой продолжался и, по всей видимости (судя по звукам, которые доносились до бойцов), был сильным. Вся авиация переключилась на тот район и бомбила и стреляла там долго. Ближе к вечеру еще две пары боевых вертолетов прошли на север, разрядили там весь свой боекомплект, и больше в этот день авиация не применялась. Однако отголоски боя до самой темноты продолжали долетать до горы.
Командир роты отдал необходимые распоряжения на ночь. Когда совсем уже стемнело, севернее горы опять стали слышны звуки боя. Они то затухали, то снова становились громче, иногда в ночном небе едва видны были трассеры и тусклый свет от осветительных ракет. К полуночи все затихло. Свободные от боевого дежурства разведчики обсуждали бой и бомбежку, которую слышали и наблюдали. Кто-то из офицеров сказал, что в течение дня он не видел, чтобы в район боевых действий вылетали Ми-8.
– И я не видел, – подтвердил кто-то из разведчиков.
По этим признакам для разведчиков стало понятным: потерь и раненых в северной группировке десантников за прошедший день боевых действий нет. Командиры при наличии потерь, как правило, вызывали в район боя именно эти «вертушки».
– После такой стрельбы эти вертолеты появятся завтра с утра, – сказал кто-то из офицеров.
– Типун тебе на язык, – проворчал ротный.
Одновременно рядом послышалось шуршание щебенки под чьими-то ногами и голос связиста:
– Ротный с вами?
– Да, а ты что хотел? – спросил ротный.
– Вас на связь вызывает начальник разведки…
– Как у вас там наверху обстановка? – задал вопрос Климов.
– Пока спокойно, – ответил ротный.
– Вы за светлое время местность вокруг себя изучили? – снова задал вопрос начальник.
«А при чем здесь местность?» – раскинул мозгами Евсюков и ответил начальнику утвердительно.
– А как далеко ваша позиция от перевала? – допытывались снизу.
– Да немногим более одного километра, – уточнил ротный.
– Тогда слушай внимательно. Сегодня после обеда ферганские десантники разгромили крупную банду и наблюдали, что две небольшие остаточные группы по разным маршрутам ушли в горы в вашем направлении. Возможно, через перевал они направятся в провинции Баглан или Кундуз. Комдив распорядился, чтобы к рассвету одна ваша группа ушла к перевалу и организовала засаду, но будьте осторожны и постоянно на связи. Вопросы есть?
– Есть. У меня уже одна группа работает.
– Вот когда она вернется, посылай другую.
– Вопросов больше нет, – сказал ротный.
– Хорошо, тогда вам и флаг в руки, – и связь закончилась.
После небольшой паузы ротный обратился к офицерам.
– Так, парни, кто следующим пойдет на задание?
Тишина. А кому хочется добровольно лезть в петлю?
– Павел, придется тебе быть следующим пионером, – приказал ротный.
– Моей группе, так моей, – спокойно сказал взводный лейтенант. – А когда выходим?
– Через пару часов, – глядя на светящиеся командирские часы, сказал Евсюков. – Только Ветчинова оставь здесь. Ему утром надо будет пристреляться из гранатометов. А то вдруг «духи» через нас попрут на перевал, – задумчиво сказал он и добавил: – Надо ко всему готовиться.
Часа через три вернулась разведгруппа лейтенанта Черного, которая ночью работала в районе перевала и принесла в лагерь разведчиков некоторое оживление. Дремота исчезла, послышались шутки и «приколы». Так незаметно подошло время уходить к перевалу следующей группе. Перков подал команду своему взводу построиться, доложил ротному. Тот уточнил боевую задачу и дал командирское добро на движение. В темноте идти вниз труднее, чем наверх. Глубокая ночь еще плотно укрывала горы. Вверху ярко светили звезды, сиял голубовато-тусклым светом Млечный Путь. Между звездами висела яркая и немного похожая на арбузную краюшку Луна. Слева и справа иногда слышался свист кекликов. Иногда кто-то из разведчиков негромко ругался, когда спотыкался или натыкался в темноте на камень.
Когда подошли к перевалу, небо уже начинало светлеть. На его фоне прорисовывались темные горы. Но в низинах стало еще темнее, а со стороны водопада уже поднималась тонкая полоска тумана. Приблизительно в пяти километрах справа начался бой. В темноте вспыхивали огненные трассы, а потом высоко, ближе к звездам, ярко вспыхивала ракета и по спирали, оставляя белый дымный след, начинала падать вниз. Не доходя метров семьдесят до тропы, которая уходила через перевал в северные провинции, разведчики оборудовали в большой каменной гряде позицию. Камни врезались в грудь и бедра. Позднее пришлось снять с себя куртки и приспособить их вместо подстилки; комфорта немного прибавилось. Совсем рассвело, вот-вот взойдет солнце. Это самое трудное время борьбы со сном. Глаза слипались и совсем не слушались, как-то незаметно закрываясь. Сержантам приходилось полушепотом окликать своих солдат и докладывать взводному. Колотилин спросил Перкова не ради любопытства, а чтобы разогнать дремоту:
– Товарищ лейтенант, вот за теми горами Советский Союз?
– Нет, вон за теми. А до границы не более тысячи километров, – ответил взводный.
Взошло солнце, и со сном стало бороться легче. А в это время на горе к Ветчинову подошел Евсюков.
– Сергей, как только начнет работать боевая авиация или вертолеты, надо под этот шумок пристрелять «агсы».