– Вот черт, – пробормотала она. Элинор не сразу узнала в бородатом человеке, прижавшемся к стене туннеля, начальника охраны, с которым они беседовали несколько часов назад. Сейчас он тупо глядел на них, не узнавая, и, подойдя ближе, Элинор поняла причину этого. Диллон выглядел так, будто он попал в автомобильную катастрофу, – рукав пиджака оторван, белая рубашка разорвана в клочья, лицо в крови, из приоткрытого рта на бороду капает слюна.
Пол кинулся вперед и подхватил охранника как раз в тот момент, когда он готов был упасть.
– Нужно вызвать доктора, – сказал куратор.
Внезапно Корди резко повернулась и нацелила револьвер в ту сторону, откуда они пришли. Из темноты быстро приближались чьи-то шаги.
О остров лехуа, о милый Пауна-эва,
Леса, в которых охайе зрели на древах!
Погибли цветы лехуа, что были алы,
Засохли охайя, и красных плодов не стало.
Голо и пусто на острове Пауна-эва.
Дым над землею вьется, несется к небу,
Рвется на волю пламя, пылает алым…
Байрон Трамбо лежал обнаженный и обессиленный на широкой кровати, глядя, как наверху медленно вращаются лопасти вентилятора. На плече его дремала Майя. Тела их покрывала тонкая пленка пота. Трамбо уже успел забыть, как утомительны постельные встречи с Майей Ричардсон.
Женщина, спящая на его плече, была невероятно красива, богата, знаменита и пылка в любви. Он встречался с ней уже два года, почти столько же времени обещал на ней жениться, и в бульварных газетах не раз появлялись их фотографии. Трамбо не признавался себе, что устал от Майи, но так оно и было; он устал от ее профессионального самолюбования, от ее британского акцента и британского остроумия, от ее отточенной техники секса, вполне способной заменить чувство. Ответом на все это была Бики – черная певичка тинэйджерского возраста, уравновешивающая стервозность Кэтлин и манерность Майи. Неуклюжая пылкость Бики помогала ему выносить фригидность Кэтлин и расчетливую страсть Майи. Трамбо иногда удивляло то, что он способен жить только с тремя женщинами одновременно, но это было так. Труднее всего было поддерживать это состояние.
Не было сомнений, что Майя не потерпит существования Бики, если узнает об этом, поэтому Трамбо постарался, чтобы она не узнала. Только одна газета позволила себе намекнуть на новое увлечение миллиардера, а Майя редко читала газеты.
– М-м-м, – простонала супермодель, открывая глаза, и пригладила элегантными пальчиками волосы на груди Трамбо.
– Сама такая. – Трамбо потрепал ее по идеальной заднице. – Подвинься, детка, мне пора одеваться.
– Не-ет, – проныла Майя, приподнявшись на локте. – Останься на ночь.
– Прости, детка. Меня ждут. Утром встреча с Сато, и нам с Уиллом надо еще поработать.
– М-м-м… Как тебе мой сюрприз? Трамбо, натягивающий брюки, повернулся и взглянул на нее. Майя лежала, обнажив маленькие, но округлые груди с розовыми сосками.
– То, что я прилетела сюда, – пояснила она, тщательно подчеркивая английский акцент. Все газеты писали, что Майя родилась и окончила школу в Англии, но Трамбо знал, что она выросла в Нью-Джерси, а акцент приобрела за полгода интенсивных занятий со специалистами.
– Молодец. Но я очень занят. Ты знаешь, как для меня важна эта сделка. – Он начал застегивать рубашку.
– Я не буду тебе мешать.
– Конечно, не будешь. Потому что утром ты улетишь обратно.
– Нет!
– Да.
– Ты два года обещал свозить меня на Мауна-Пеле.
– Господи, Майя, умеешь ты выбрать момент! Ты же знаешь, я продаю этот курорт. Она натянула на себя простыню.
– Поэтому я и хотела успеть на него взглянуть.
Трамбо покачал головой и оглянулся, разыскивая тапочки.
– Ты должна улететь утром.
– Почему? У тебя тут кто-то еще? Трамбо медленно повернулся к ней:
– Что ты имеешь в виду?
Майя вскочила с кровати, вытащила что-то из сумочки и положила на кровать.
Трамбо взял вырезку, поглядел на заголовок и отбросил:
– Ты веришь этой галиматье?
– Наверное, ты говорил то же Кэт, когда газеты начали писать о нас.
Трамбо рассмеялся:
– Слушай, ты, наверное, шутишь. Я даже ни разу не видел эту девку по телевизору.
– Правда? – В голосе Майи было что-то обиженно-детское.
– Правда.
– Это хорошо. Потому что, если бы это было не так, я бы нашла, о чем рассказать газетам. – Майя опять легла, выставив из-под простыни одну идеальную грудь, и начала копаться в сумочке.
– О Господи! – Трамбо, не веря своим глазам, увидел в ее руке сверкающий никелем пистолетик. Пистолетик был маленький, но он уважал огнестрельное оружие любых размеров. – Детка, ты шутишь?
– Я не шучу, Байрон, – сказала она со своим четким английским произношением. – И не советую никому шутить со мной.
Трамбо почувствовал нарастающую злость. События явно выходили из-под контроля. Ему хотелось вырвать у этой сучки пистолет и лупить ее до тех пор, пока она не завопит.
С плетеного стула заквакал радиотелефон.
– Алло!
– Босс, вам лучше поскорее приехать, – раздался голос Уилла Брайента.
Трамбо продолжал смотреть на Майю. Она отложила пистолет и любовалась своими ногтями. Ладонь его заныла от желания влепить ей пощечину.
– Почему? – рассеянно спросил он.
– Бриггс и Диллон…
– Что с ними такое?
– Вам лучше приехать.
– Скоро буду. – Он выключил телефон и повернулся к Майе. – Дай-ка мне это. Глаза супермодели блеснули.
– Нет.
– Ты можешь попасть в себя.
– Газетам бы это понравилось.
Трамбо шагнул к ней, потом остановился:
– Ладно, дорогая. Скажу честно: здесь Кэтлин и ее адвокат. Они прилетели сегодня вечером.
– Что этой стерве надо?
– Она хочет сорвать сделку с Сато. Они с Кестлером рассчитывают купить у меня Мауна-Пеле по смехотворной цене.
Глаза Майи наполнились гневом.
– Неужели она тебя не знает?
– Выходит, нет Она уронила оружие в сумку. Трамбо хотел было выхватить сумку из ее рук, но потом передумал.
– Мне нужна твоя помощь, дорогая.
– Какая? – Она подняла голову, подставляя мягкому свету свечей свое идеальное лицо.
– Улетай утром. Иначе Кэтлин найдет тебя здесь и пополнит список моих грехов.