– Ну что, нашел? – спросил я.
Я услышал стук телефонной трубки, это дедушка положил ее на подоконник. Потом неясное бормотание и кряхтение. Когда он в конце концов снова взял трубку, то чихнул.
– Нашел, – сообщил дедушка.
– Отлично. Переверни книжку, найди кроссворд на последней странице обложки.
Послышался шорох страниц. Потом возникла пауза.
– Ты опять разгадывал мой кроссворд?
Я закрыл глаза.
– Он что, заполнен?
– Да, уже весь заполнен. Это твоя работа? Я же просил тебя больше так не делать!
– Это не я, дедушка. Думаю, это почерк Лоры.
На том конце линии послышался очень громкий возглас «ох!», потом дедушка шумно вдохнул воздух. Воцарилось длительное молчание. Я вполне мог представить, как дедушка отслеживает пальцем буквы в клеточках кроссворда и пялится на них сквозь увеличительное стекло. Мне не хотелось думать о том, какое у него выражение лица, пока он этим занимается. Почерк Лоры ему отлично известен, он не раз видел его на поздравительных открытках к Рождеству. Дедушка не мог его не узнать. Но сейчас совсем другой случай. Сейчас это могло причинить боль.
– Извини меня, – сказал я.
Снова молчание. С дедушкой смерть Лоры я обсуждал гораздо чаще, чем с родителями. Но дедушка в этих разговорах не очень-то участвовал. По большей части он молчал и просто кивал. Улыбался и плакал. Но делиться воспоминаниями вовсе не хотел – это было для него слишком тяжело. И сейчас, я ничуть не сомневаюсь, самые яркие воспоминания уже захлестнули его потоком. Возможно, он снова видит меня и Лору, как мы валяемся на полу в его комнате, зажав в руках фломастеры и карандаши, хихикаем и уродуем его кроссворды. Я и сам нередко это вспоминаю. И Лора знала, что со мной такое бывает. Именно поэтому она оставила мне такое закодированное сообщение.
– Дедушка, мне нужно, чтобы ты прочитал кое-что из того, что там написано. Это очень важно. Можешь это сделать? Для меня?
– Я тебя не понимаю.
– Я знаю, это непонятно, – согласился я. – Но долго объяснять. Извини, что я не там, с вами, но я обещаю, что все тебе потом расскажу.
– Когда твоя сестра это сделала?
– Несколько недель назад. Когда была у нас.
Нет необходимости уточнять, что это произошло в последние дни перед ее смертью.
Я еще раз посмотрел на флешку, торчащую из ноутбука. Проверил запись. «9Г13В».
– Мне нужны два слова, записанные в этот кроссворд. Первое – девять по горизонтали. Можешь мне его прочитать?
– Девять… по горизонтали, – произнес дедушка. – «Что дает корова». Шесть букв.
– Нет, дедушка. Мне нужен не вопрос. Мне нужен ответ. Вопрос не имеет значения.
– Ответ должен быть «молоко».
– Да нет же, это я знаю, – сказал я, стараясь не выдавать свое нетерпение. – Что Лора там написала?
Я подождал, пока дедушка соберется с мыслями. А когда он ответил, его голос звучал недоуменно.
– Но это же неправильно!
– Что неправильно, дедушка? Что она написала?
– «Собака».
– Просто «собака»?
– Да. Но это же не имеет никакого смысла. Ответ должен быть «молоко»! Я вообще никогда не мог понять, как это у вас обоих не получается найти правильный ответ!
– Все в порядке, дедушка, – сказал я, глядя сквозь лобовое стекло на деревья по ту сторону лужайки. – Я знаю, что это не имеет никакого смысла, но мне это очень нужно. Еще одно слово осталось. Тринадцать по вертикали.
– И тебе не нужен вопрос?
– Нет, дедушка, только ответ.
– «Пропала».
– Пропала? Она так написала?
– «Пропала». Да. Но это не ответ на заданный вопрос.
Я помотал головой. Посмотрел на флешку. Все верно.
– Значит, «собака пропала», да?
– Да, она так написала. Но ответ должен быть вовсе не «пропала», а «подарок»!
– Я знаю, дедушка. Это выглядит глупо. Но ты мне очень помог. Мне уже надо бежать. Погладь Рокки от моего имени.
– Неверный ответ. Должен быть «подарок».
– Ладно, дедуля. Мне действительно очень надо бежать.
Я отключил связь. Посмотрел на Ребекку. Она уже напечатала эти два слова: «Собака пропала». Чуть улыбнулась мне. И нажала клавишу «Enter».
Ноутбук издал каркающий и жужжащий звук. Прозвучала громкая немелодичная нота, и в диалоговом окне появился текст:
«Пароль неверный. Повторите ввод».
– Вот дерьмо! – выругалась Ребекка.
– Попробуй еще раз, но без пробела между словами.
Ребекка пожала плечами. Набрала «собакапропала» и нажала на «Enter».
Снова карканье. Снова жужжание. И снова неприятный звук.
«Пароль неверный. Повторите ввод».
– Может, твой дедушка не то прочитал и это неправильные ответы? – спросила Льюис.
Именно это он и сделал. Потому что именно об этом я его и просил. Дедушка прочитал мне неправильные ответы, которые там написала Лора, ее ответы. Она заполнила клеточки кроссворда точно так, как мы с ней делали, когда были детьми. Однако на сей раз мне, возможно, требовались именно правильные ответы. Дедушка сказал, что ответом на первый вопрос должно было стать слово «молоко». Ответом на второй – слово «подарок». В таком случае нужно сейчас позвонить дедушке еще раз и спросить, какой там был второй вопрос. Тот, что тринадцать по вертикали. Это должно было быть слово из семи букв, не «пропала», а…
Я уже открывал крышку мобильника, собираясь снова набрать дедушкин номер, когда вдруг застыл на месте и понял, что упустил из виду. Нет, я не сделал никаких ошибок. Первое инстинктивное устремление оказалось совершенно правильным. Но «собака пропала» – это не пароль. Это еще одно указание на правильный пароль.
Я схватился за ноутбук, сдернул его с коленей Ребекки и ткнул пальцем в лобовое стекло, в сторону грунтовой дороги.
– Поехали, – сказал я.
– Что?
– Просто езжай вперед. Я скажу, когда остановиться.
Лена ждала уже очень долго. Ждала в сильном напряжении. Она не могла расслабиться ни на секунду. Не могла позволить себе хоть на мгновение ослабить внимание. Она ведь не имела никакого понятия, когда это должно произойти.
Любитель новостей по радио, кажется, был значительно более привержен точному выполнению установленных правил, нежели любитель пиццы. Он все время держал пленницу в запертой звукоизолированной комнате, не выпуская. И проверял, хорошо ли заперта дверь. И почти с ней не общался.