Пол наклонился над лежащим и пощупал артерию. В кафе и на тротуаре творилось нечто невообразимое – все кричали, визжали, размахивали руками. Кое-кто, правда, стоял молча и с любопытством наблюдал за происходящим. Одни в ужасе протискивались через толпу прочь, другие, наоборот, работали локтями, чтобы разглядеть все получше.
– Мертв, – сказал Осборн.
– Вы уверены, что это длинный?
– Абсолютно.
У Маквея в голове одновременно крутились две мысли. Первая: где-то неподалеку должен быть припаркован «форд-сьерра» с разбитым зеркалом. И вторая: в этом человеке никак не шесть футов четыре дюйма.
Он присел на корточки и задрал на убитом штанину.
– Протез, – ахнул Осборн.
– Такого фокуса я еще не видел, – хмыкнул детектив.
– Вы думаете, он сделал это специально?!
– В смысле, ампутировал ноги, чтобы произвольно менять рост?
Маквей осторожно, обернув пальцы платком, взял пистолет с глушителем. Рукоятка обмотана изолентой, серийный номер стерт. Оружие профессионального киллера.
– Очень может быть, – ответил он Осборну. – Такой мог отрезать себе ноги специально.
Маквей выпрямился и сказал Осборну:
– Прикройте его чем-нибудь, ладно?
Потом, чтобы успокоить толпу, продемонстрировал полицейский жетон и попросил официантов вызвать патрульную машину, а также освободить место происшествия от зевак.
Осборн стащил с ближайшего стола скатерть и накрыл ею труп. Маквей, не обнаружив в карманах убитого никаких документов, оторвал от своего блокнота картонную обложку, взял Овена за руку, обмакнул большой палец в кровь и сделал на картоне отпечаток.
– Все, теперь уходим, – сказал он Осборну.
Они быстро вошли в кафе, свернули в кухню и через служебный вход оказались в переулке. С Монмартра донеслось завывание полицейской сирены.
– Вон туда, – приказал Маквей, сам толком не зная, куда идти. Он сосредоточенно размышлял о произошедшем. Сначала детектив решил, что убийца охотился на Осборна. Но с тем же успехом мишенью мог быть и он, Маквей. Они вышли на Монпарнас и двинулись в сторону бульвара Распай. Долговязый убил Мерримэна через несколько часов после того, как выяснилось, что мнимый покойник жив и обретается в Париже. Так же быстро убийца расправился с подругой Мерримэна, его женой, родственниками жены. Причем последних убрал в Марселе, в четырехстах пятидесяти милях от Парижа. Потом опять оказался в столице и нагрянул в квартиру Веры Моннере.
Как ему удавалось так моментально выходить на нужный след? Полиция всей страны сбивалась с ног, разыскивая Мишель Канарак, и все без толку. Как убийце удалось установить, что «загадочная дама» из гольф-клуба – Вера Моннере? Пресса об этом еще не знала, только следственная группа была в курсе. А покушение на Лебрюна в Лионе? Убийство Антуана? Хотя в Лионе наверняка действовал не долговязый, а кто-то другой – невозможно одновременно находиться в двух местах.
События развивались с бешеным ускорением, круг смертей сужался. Долговязый сошел со сцены, но это вряд ли что-нибудь изменит. Он не мог действовать вне контакта с мощной, прекрасно организованной и очень влиятельной организацией. Раз у них свои люди в Интерполе, то почему бы и не в парижской полиции?
Мимо один за другим пронеслись полицейские автомобили. Теперь вой сирен несся отовсюду.
– Откуда он узнал, где мы встречаемся? – нарушил молчание Осборн, останавливаясь.
– Не стойте, вперед! – прикрикнул на него Маквей. Полицейские начинали устанавливать кордоны по обе стороны квартала.
– Не доверяете полиции, да? – спросил Осборн.
Маквей не ответил.
На бульваре Распай они свернули направо, к станции метро, но в последний момент Маквей передумал. Оба зашагали дальше.
– Почему вы, полицейский, не доверяете полиции? – допытывался Осборн.
У перекрестка, который они только что миновали, резко затормозил сине-черный грузовик, и из кузова на тротуар посыпались солдаты из спецотряда по борьбе с терроризмом – в маскировочных костюмах и пуленепробиваемых жилетах.
Маквей вполголоса выругался и осмотрелся по сторонам. Рядом было маленькое кафе.
– Туда, – сказал он Осборну, подталкивая его в бок.
Посетители собрались у окна, пытаясь разобраться в происходящем. На вошедших никто и не взглянул.
Маквей и Осборн сели к стойке.
– Белого вина, – сказал детектив по-французски, показывая два пальца.
Пол откинулся назад и спросил:
– Так вы мне все-таки объясните, что происходит?
Бармен поставил на стойку два бокала, налил в них белого вина.
– Мерси, – поблагодарил Маквей, сделал глоток и посмотрел на Осборна.
– То же самое могу спросить у вас. Откуда он знал, что мы встречаемся в кафе? Ответьте-ка. А очень просто: за вами или за мной следили. Или подключились к телефону моего отеля и решили выяснить, кто такой Томми Ласорда? Моего друга, французского детектива, сегодня утром тяжело ранили. Его брата, тоже полицейского, убили. А они всего лишь пытались выяснить, кого еще, кроме вас, интересовал Альберт Мерримэн через четверть века после своего исчезновения. Возможно, в полиции сидит информатор, не знаю. Но мне ясно одно – сейчас очень опасно иметь хоть какое-то, даже самое отдаленное отношение к Альберту Мерримэну. Похоже, самыми близкими друзьями покойного на сегодняшний день являемся мы с вами. Так что разумнее всего залечь на дно.
– Маквей… – Осборн побледнел. – Есть еще один человек, который в курсе всего…
– Вера Моннере! – договорил за него детектив. Под лавиной событий он совсем про нее забыл.
Осборн был в панике.
– Это была моя идея, чтобы она отправилась к бабушке в Кале под присмотром парней из парижской полиции, которые охраняли ее здесь!
– Вы договорились? – с сомнением спросил Маквей.
Осборн не ответил. Он поставил стакан на стойку бара и направился по тускло освещенному коридору, мимо туалетов, к телефону-автомату в фойе. Он был уже почти у цели, когда Маквей догнал его.
– Вы собираетесь звонить ей?
– Да. – Осборн не замедлял шага. Он еще не придумал, что, собственно, скажет Вере. Главное знать, что у нее все в порядке.
– Осборн! – Маквей крепко схватил его за руку и заставил повернуться к себе лицом. – Если она там, значит, все в порядке. Ведь ее телефон наверняка прослушивается. Полиция вычислит, откуда звонок, и мы с вами носа не успеем отсюда высунуть. – Маквей кивнул в сторону входа. – А если ее там нет, сейчас вы все равно ничем ей не поможете.