– Думаю, вы должны быть в курсе… У нас здесь возникло одно небольшое затруднение…
Часы Осборна показывали 2.30. Наступило утро четверга, 13 октября.
Рядом с ним Кларксон, едва различимый в темноте кабины, не сводил глаз с расцвеченной зелеными и красными лампочками панели управления. «Бичкрафт-Барон» шел на скорости порядка двухсот узлов, позади дремали Маквей и Нобл, смахивавшие скорее на старых дедушек, чем на закаленных ветеранов войны с преступниками. Внизу при слабом свете луны мерцало Северное море, мощные волны катили к побережью Нидерландов.
Вскоре они свернули направо и вошли в воздушное пространство Нидерландов. Пронеслись над темным зеркалом Иссель и вскоре летели на восток, к немецкой границе, над разбросанными там и сям фермами.
Осборн попытался представить себе Веру, спрятавшуюся где-то на Богом забытой ферме во Франции. Дом этот, должно быть, достаточно удален от дороги, чтобы охранники могли видеть, если кто-то приближается. А может, совсем не так, может, это современный двухэтажный коттедж неподалеку от железной дороги, в маленьком городке, мимо которого, не останавливаясь, десятки раз в день проходят поезда. Стандартный коттедж, каких тысячи рассеяны по Европе, с потрепанным автомобилем у крыльца. Последнее место, где агенты Штази вздумали бы искать свою жертву.
Вероятно, Осборн и сам задремал, потому что, открыв глаза, он увидел вдали занимающийся рассвет. Кларксон пошел на снижение, «Барон» пробил неплотный слой облаков, и прямо под ними показалась Эльба, гладкая и темная, текущая нескончаемой лентой до самого горизонта.
Маквей и Нобл уже проснулись и наблюдали за Кларксоном, закладывавшим лихие виражи. Наконец новый, почти незаметный разворот над сумеречным ландшафтом – и внизу дважды мигнули сигнальные огни.
– Садимся, – сказал Нобл, и Кларксон кивнул.
Нос «Барона» задрался вверх. Прибавив оборотов двигателю в триста лошадиных сил, Кларксон направил самолет вверх, сделал еще один круг и пошел на снижение. С глухим стуком самолет выпустил шасси. Кларксон спустился еще ниже и помчался над самой землей, почти срезая верхушки деревьев. Засветилась дорожка голубых огней на посадочной полосе. Через минуту колеса коснулись земли, нос качнулся, и через сотню футов стремительного бега «Бичкрафт-Барон» остановился.
– Эй, Маквей!
Раздался взрыв смеха. Маквей выбрался из самолета на влажную траву луга близ Эльбы, в шестидесяти милях к северо-западу от Берлина, и сразу же угодил в медвежьи объятия здоровяка в черной кожаной куртке и синих джинсах.
Лейтенант Манфред Реммер из федеральной полиции Германии ростом был шесть футов и четыре дюйма, а весил двести тридцать пять фунтов. Открытый и добродушный, лет десять назад он вполне мог бы играть в высшей футбольной лиге. Но и сейчас он все еще был в хорошей спортивной форме. Манфреду Реммеру было тридцать семь, и он уже успел стать отцом четырех дочерей. Он познакомился с Маквеем двенадцать лет назад, когда приехал в Лос-Анджелес по приглашению местного департамента полиции в соответствии с международной программой обмена опытом.
Реммера направили в отдел расследований грабежей и убийств. Через два дня его инструктором и напарником назначили Маквея. За три недели Манни Реммер побывал на шести уголовных процессах, присутствовал при девяти вскрытиях, семи арестах и двадцати двух допросах. Он работал шесть дней в неделю по пятнадцать часов в день (из них семь – бесплатно), спал на диване в кабинете Маквея, а не в предоставленном ему номере отеля, на случай, если придется срочно выехать на место преступления.
За три недели практики они с Маквеем арестовали пятерых крупных торговцев наркотиками и сумели выследить, арестовать и добиться полного признания убийцы восьми молодых женщин. Этот тип все еще сидел в Сан-Квентине, все его апелляции были отклонены, и он ожидал исполнения смертного приговора.
– Страшно рад тебя видеть, Маквей, страшно рад! Был просто счастлив, когда узнал, что ты приедешь. – Реммер ловко вывел свой серебристый «мерседес» по вязкому лугу на проселочную дорогу. – Я собрал информацию о твоих друзьях из Интерпола, господах Классе и Хальдере. Это было не легко. Решил рассказать об этом при встрече, а не по телефону. При нем можно говорить? – Реммер покосился на Осборна, сидевшего на заднем сиденье рядом с Ноблом.
– Можно, – сказал Маквей, подмигнув Осборну. Сейчас уже не было нужды скрывать от него происходящее.
– Герр Хуго Класс родился в Мюнхене в тысяча девятьсот тридцать седьмом году. После войны переехал с матерью в Нью-Мексико. Оттуда они перебрались в Бразилию. Жили в Рио-де-Жанейро, потом в Сан-Пауло.
Реммер лихо одолел дренажную канаву и нажал на газ, выехав на шоссе. Небо постепенно светлело.
– В тысяча девятьсот пятьдесят восьмом он вернулся в Германию. Служил в Германских военно-воздушных войсках, потом его взяли в западногерманскую разведку. Класс стал лучшим специалистом по отпечаткам пальцев. И…
Нобл наклонился вперед:
– …начал работать в Интерполе. Такие же сведения мы получили из MI-6.
– Отлично, – усмехнулся Реммер. – А теперь выкладывайте остальное.
– Это все, чем мы располагаем.
– Никакой дополнительной информации? Сведений о его семье, например?
Нобл выпрямился.
– Сожалею, но это все, что у нас есть, – сухо произнес он.
– Не испытывай наше терпение, выкладывай, – сказал Маквей. Солнце уже поднялось над горизонтом, и он достал темные очки.
Осборн заметил позади серый «мерседес», в точности повторявший все маневры Реммера, а потом ловко обогнавший их и занявший место впереди. Теперь Реммер шел прямо за ним. Через некоторое время Осборн увидел еще одну машину, пристроившуюся сзади, тоже довольно близко, так что можно было рассмотреть лица сидевших в ней людей. Только теперь Осборн обратил внимание на автомат, висевший на дверце под локтем у Реммера. «Мерседесы» впереди и позади наверняка были из федеральной полиции. Лейтенант Реммер не хотел рисковать.
– Класс – не настоящая фамилия вашего приятеля. Фамилия его отца была Хаусманн. Эрик Хаусманн имел идентификационный номер 337795 в частях СС. Был он и в СД – тайной полиции нацистов.
Реммер свернул к югу на федеральную магистраль Фернверкер-штрассе. Все три машины прибавили скорость.
– За два месяца до окончания войны герр Эрик Хаусманн исчез. Пропал без вести. Фрау Берта Хаусманн опять взяла свою девичью фамилию – Класс. Фрау Класс не располагала значительными средствами, когда в тысяча девятьсот сорок шестом году уехала с сыном в Нью-Мексико. Однако поселилась на вилле, держала повара и горничную и взяла их с собой, когда перебралась в Бразилию.
– Думаешь, ее поддерживали скрывшиеся нацистские преступники? – спросил Маквей.
– Не исключено, но кто докажет?.. В тысяча девятьсот шестьдесят шестом году она погибла в автокатастрофе под Рио. Могу добавить, что Эрик Хаусманн много раз навещал ее и сына, когда они поселились в Бразилии.