– «Пути Господни неисповедимы». Кажется, так говорят люди? Как много знают наши цивилизации о пространстве и информационном поле, и как много новых вопросов появляется каждый раз, – Алмий сделал равнодушное выражение лица, после чего немного задумался, а потом рассмеялся. – Разве можно себе представить, чтобы люди каждый раз решали все свои конфликты так, как это делаем мы сейчас?
– Подумай о том, какими были наши цивилизации в своё время!
– Историю в те времена было очень легко подстроить в соответствии с чьими-то интересами.
– Детали! Детали можно подстроить. Но общий ход развития никак не скроешь…
– Были ли мы все похожи? Патрийцы – скорей всего, да. А мы – совершенно иная цивилизация, которая не похожа ни на землян, ни на представителей Патрии. У нас почти отсутствует нервная система, и мы вынуждены ради совершенствования заниматься добычей эвотонов, если можно так выразиться.
– Ты же наполовину патриец, как и я!..
Алмий сделал вид, что не слышал моих слов и продолжал:
– Пользуясь теми преимуществами, которые предоставило нам пространство, мы получили согласие от землян на забор их психической энергии. Взамен делимся технологиями. Так что нас упрекать не в чем. В конце концов, мы могли бы никого и не спрашивать!
– Хочешь сказать, что ты лично получил согласие от каждого землянина? А технологии, которые вы предоставляете, – я развёл руки, – где они?
– Согласие нам предоставил Мировой совет, который полномочно представляет всё человечество. Технологии мы добросовестно и регулярно предоставляли в рамках ранее действовавшего соглашения. Всё остальное – абсидеумов не волнует и даже больше – никак не касается. Это внутренние дела самих землян. Вот пусть сами и разбираются!
– Вы не заслуживаете именоваться космической цивилизацией! – произнёс я с негодованием. – Ваше общество основано не на высокоморальных принципах построения и функционирования. Вместо того чтобы помогать низшим цивилизациям развиваться, как следствие – содействовать развитию всего пространства вокруг, вы лишь заражаете их своим вирусом паразитизма и разлагаете с ещё большей силой.
– Нет! Всё упирается в два вопроса: моральности и заряда эвотонов. Перед тобой, – Алмий демонстративно показал рукой, – да и ты оттуда же, стоит представитель антиморальной цивилизации с точки зрения патрийцев и большей части землян. Первый вопрос… Но этот факт нам вовсе не мешает прогрессировать, развиваться, а именно – совершенствоваться за счёт положительных эвотонов. Второй вопрос… Вывод: так горячо любимая вами мораль – лишь часть соответствующего мировоззрения, но никак не обязательная часть развития.
Неожиданно я заметил периферическим зрением, как справа от меня на автомобильной дороге появился какой-то объект больших размеров. Я повернул голову и увидел, как над проезжей частью, которая ещё несколько секунд назад была совершенно пустынной, появились три космических корабля с открытыми входами, которые упёрлись своими основаниями в асфальт.
– У вас нет подобных технологий, – с улыбкой произнёс Алмий. – Новейшая разработка наших учёных. Полная прозрачность объекта, которая позволяет скрыть даже контуры и малейшие очертания границ. Как видишь, технократический курс развития имеет свои преимущества.
Я некоторое время молчал, но, в конце концов, решил сказать ему:
– В тебе душа патрийца, Алмий. Так же, как и во мне. И ты её никуда не спрячешь… Душа, чуждая технократу, в отличие от остальных абсидеумов. Но, что важнее всего, в тебе нет страха, нет склонности к контролю. А следовательно, ты в состоянии мыслить независимо и видеть то, что не могут другие. И вопрос моральности рано или поздно заставит тебя переосмыслить все твои представления о мире!..
– Волнуешься за меня? – всё с той же иронической улыбкой он задал мне вопрос.
Я отрицательно помотал головой. Гримаса с лица Алмия постепенно начала уходить.
– Никто за тебя не волнуется, поверь мне… Единственный субъект, которому ты небезразличен – пространство. Но и оно не станет лить слёзы по тебе.
– Я ему небезразличен, но оно не станет лить слёзы? – с наигранным сомнением переспросил он.
– Небезразличен, потому что твоё развитие одновременно является и его развитием. Но плакать не станет, потому что таких как ты…
– Каких? – живо перебил Алмий.
– Недалёких, – быстро ответил я ему, – оно отправляет на циклическую отработку до тех пор, пока, спотыкаясь и наступая на одни и те же грабли, не поймут одно незамысловатое правило, – мой собеседник продолжал вопросительно смотреть на меня. – Твоему сознанию, извини за выражение, наплевать на твои технократические штучки, представляющие для тебя определённую ценность в жизни. Когда ты умрёшь, что неизбежно, то заберёшь с собой только одно – накопленный тобой опыт. Вот что действительно бесценно!
– Люди с тобой точно не согласятся…
– Большинство, скорей всего, – да. Но всему своё время. Критическая масса землян, мыслящих гораздо глубже остальных, которая необходима для всеобщего перехода всей цивилизации на следующий уровень развития сознания была замечена мной уже достаточно давно. И как только её наберётся пятьдесят один процент от общего количества – песенка абсидеумов на Земле будет спета.
Алмий промолчал и сделал условный знак своим подчинённым, всё так же смирно стоявшим на лестнице. Подняв левую руку, он сделал ею несколько круговых движений, означавших, по-видимому, готовность к организованному отлёту.
– А как же все земные блага?
– А что земные блага? Материальное благосостояние должно быть непременным и производным атрибутом от глубины душевного мира. Но не наоборот…
– А у людей чаще – наоборот… – ловко парировал Алмий. – Так же, как и у абсидеумов. И даже более того – на наших планетах правит несправедливость. Неужели не заметил? – он театрально и удивлённо поднял вверх брови, затем начал делать чёткие жесты руками в пустом пространстве без голограмм. – Но если ты у землян всё можешь списать на их неразвитость, – в этом месте он демонстративно прекратил всякие движения и поднял глаза в мою сторону, – то отчего не объяснишь наше положение дел? Положение дел цивилизации, – уточнил он и продолжил манипуляции с невидимыми объектами, – которая даже патрийцев обогнала по уровню развития! Почему же ты борешься за людей, а на абсидеумов полностью махнул рукой, забыв об их существовании?
Алмий закончил пользование компьютером, встроенным в его линзы и внимательно посмотрел в сторону Приморской улицы. Я сделал то же самое. Абсидеумы начали спускаться в направлении стоявших космических кораблей, каждый из которых теперь подсвечивался своим отдельным цветом, и которых уже было значительно больше, чем ранее. Некоторые из подчинённых Алмия, корреспондируя его действиям, нажимали на виртуальные кнопки в пространстве и только тогда начинали движение. Затем я увидел Милу, которую осторожно сопровождали двое абсидеумов. Моё дыхание участилось, в висках мощно забил пульс. Дойдя до первого из трёх кораблей, она остановилась и посмотрела на меня. Я не знал что делать, и меня охватили волнение и полная растерянность.