Иногда он сидел у стены всю ночь напролет и засыпал прямо на полу под утро, когда пьяный гомон стихал. Иногда ему сильно хотелось в туалет, но он терпел до последнего, не смея отпроситься у отца. Он научился определять ту стадию опьянения, когда реальность начинает расплываться, и только тогда тихонечко прокрадывался в ванную комнату и так же незаметно возвращался обратно. Сперва он боготворил и боялся отца. Затем просто боялся. А потом стал бояться и ненавидеть.
Годам к одиннадцати Руслан понял, что в других семьях живут иначе. Оказывается, большинство родителей с нежностью относится к своим детям. Он замечал, как чужие матери заботливо поправляют ранцы, покупают сладости и умильно улыбаются, слушая, как их чадо рассказывает об успехах в школе. Отец никогда не расспрашивал его об учебе. Раз в месяц брал дневник и, если видел оценки ниже четверок, лупил сына до гематом и кровавых синяков.
Соседи и педагоги видели, не могли не видеть следов. Но ничего не делали, предпочитая закрывать глаза. Они жили в маленьком городке, где все друг друга знали и выгораживали. Однажды Руслан слышал, как отец говорил своему приятелю, толстяку в милицейской форме, как сложно бывает с сыном:
– Он ведь с детства у меня недоразвитый… Как мать померла, так еще хуже стало. Нормально не поговоришь с ним, чуть что закатывает истерики, бьется об стены, калечит сам себя. Иногда руки опускаются, не знаешь, как дальше быть…
Отцовское лицо выражало скорбь и безграничную любовь. Все без исключения считали его хорошим человеком, на чью долю выпал тяжкий крест – в одиночку воспитывать больного ребенка. Отцу сочувствовали и оправдывали любые его поступки. Только Руслан знал его истинное лицо.
Однажды он набрался смелости и пожаловался директрисе школы. Та кивала, изредка что-то записывая в блокнот. Обещала во всем разобраться и принять меры. А потом позвонила отцу и предложила показать мальчика психиатру.
На следующий день Руслан пришел в школу с загипсованной рукой.
В двенадцать лет он отчетливо понял, что должен сбежать из этого гиблого места, вобравшего в себя все существующие пороки. Он вспоминал ужасы, которые ему пришлось пережить из-за равнодушия окружающих, и проникался еще более глубокой, животной ненавистью к населявшим городок жителям.
Что это за адское место, где семилетнего ребенка могут выкинуть ночью босиком на холод и оставить одного? Он плелся по мокрому от дождя тротуару, дрожа от страха и холода. Он спешил домой, и собственный дом пугал его не меньше, чем эта жуткая, ведущая в преисподнюю дорога. Он еле волочил ноги, когда наконец рядом затормозила машина и издевательский голос поинтересовался, куда это он направляется…
Час спустя взбешенный отец забрал Руслана из отделения милиции, предварительно поведав всем и каждому, как волновался, не застав ребенка дома, как полночи искал его по окрестностям и каким же бессовестным эгоистом нужно быть, чтобы так трепать родительские нервы!
В тринадцать лет Руслан сбежал из дома. Зайцем прошмыгнул в поезд и уехал как можно дальше. Первое время бродяжничал, потом попал в интернат. Придумал себе новое имя и поставил цель: стать сильным и научиться драться. При интернате работали секции рукопашного боя и самбо, и Руслан практически жил в спортивном зале, тренируясь, как одержимый. Тогда же у него появилась фантазия: однажды вернуться домой и забить отца до смерти.
Трель мобильного вырвала Бажина из воспоминаний. Звонила заказчик. Руслан сбросил звонок и набрал сообщение:
«Не могу говорить. Завтра отчитаюсь. Есть новости».
Насчет новостей он преувеличил. Есть догадки и ничем не подтвержденные подозрения. Ему придется постараться, чтобы слепить из них более-менее внятную версию. А получить хоть какую-то информацию он может лишь в одном месте…
Руслан метнулся в прихожую, набросил на плечи куртку, обулся и покинул квартиру.
Было почти девять вечера, народ на улице не попадался, погода испортилась, и опять резко похолодало. Руслан натянул на голову капюшон и ускорил шаг. На перекрестке свернул направо, пересек дорогу и углубился в пустынный переулок, где в отдалении серело здание спортивного зала. Над входом маячила белая вывеска с красными буквами: «Секция экстремального бокса», и ниже, мелким шрифтом: «Никогда не поздно стать сильным».
Руслан замедлил шаг, прикидывая, как себя вести и что сказать. Отчаянно захотелось выкурить сигарету. Такое желание возникало лишь в периоды сильного эмоционального напряжения. Он остановился, колеблясь. До конца тренировки время еще оставалось. Он успеет сходить до ближайшего ларька и сделать несколько быстрых затяжек.
Руслан развернулся и пошел обратно. Его внимание привлек автомобиль, медленно двигавшийся ему навстречу с выключенными фарами. Он инстинктивно прижался к забору и замер позади дерева, слившись с темнотой. Если опыт чему и научил его, так это тому, что перестраховаться никогда не повредит.
Тот, кого Бажин разыскивает, уже знает о целях его приезда в город и наверняка попытается устранить. Собственно, Руслан на это сильно рассчитывал. Ведь тогда личность убийцы раскроется, и он сможет наконец преподнести его заказчику на блюдечке с голубой каемочкой. Вариант, что сам может пострадать, Бажин даже не рассматривал. Подготовка у него на уровне. То, что упустили тренеры в интернате, дополнила армия.
Автомобиль проехал еще немного и прижался к обочине. Некоторое время ничего не происходило, и Руслан начал всерьез беспокоиться. Из своего укрытия он не мог выйти незамеченным, что означало подвергнуть себя дополнительный опасности. Нет уж, рисковать он не собирается. Выдержки ему не занимать, да и кто бы ни сидел в машине, вряд ли будет торчать здесь до рассвета.
До рассвета ждать и правда не пришлось. Из салона вынырнули три мужские фигуры и решительно двинулись к спортивному залу. Они прошли сбоку от Руслана, всего в нескольких метрах. Их лиц он толком не увидел, зато автоматы Калашникова разглядел отчетливо.
Грозная троица остановилась у входа в зал. Один сделал нетерпеливый жест рукой, второй медленно потянул дверь на себя, третий поднял оружие наизготовку. Спустя секунду они уже были внутри.
Времени на размышления не оставалось. Конечно, это могли быть сообщники Сомова и его команды, но Руслан очень сомневался… Сомов слишком умен, чтобы позволять своим ребятам свободно разгуливать с оружием и приносить его на тренировку, где полно «левых» людей.
Руслан машинально взглянул на часы.
20.46.
Он побежал к зданию спортзала и бесшумно проскользнул внутрь.
Дальнейшее произошло за считаные секунды, хотя ему показалось, прошло минут десять, а то и дольше. Первое, что он увидел, миновав широкий темный коридор, напряженные спины прицеливающихся мужчин. Он бросился вперед и налетел на них, сбивая с ног.
– У них автоматы! – закричал он во все горло, наваливаясь на мощного, с бычьей шеей амбала, пытаясь вырвать ствол из его цепких пальцев.
В ту же секунду раздался истошный собачий лай, и сразу же – автоматная очередь.