На Кейси нахлынули воспоминания об их веселых совместных минутах, о долгих ночах, полных ласки и любви. Хотя не стоит обманываться. Любви между ними не было.
Кейси пересела ближе к Джейкобу, насколько позволял ремень безопасности.
– Ну, – сказала она, протягивая к нему палец, – я знаю, что вот тут у тебя чувствительная зона. – Она нежно погладила внешний край его уха, а потом подбородок. – Я знаю, что ты часто бреешься, потому что тебе не нравится выглядеть неопрятным. – Она провела тыльной стороной ладони по его шее и ключице. – В сексе ты предпочитаешь миссионерскую позицию, чтобы максимально контролировать процесс.
– Так что еще ты хочешь обо мне узнать? – грубо прервал ее Джейкоб.
Она откинулась на спинку сиденья, сдерживая самодовольную улыбку. Ей нравилось дразнить Джейкоба.
– Чем ты занимаешься? Что тебя волнует? Что доставляет тебе удовольствие? Ты планируешь жить здесь после того, как наладишь работу на фабрике?
– А ты? – ответил Джейкоб вопросом на вопрос.
– Что ты имеешь в виду?
– Первые три вопроса я адресую тебе. – Он повернул машину на стоянку и посмотрел на Кейси в упор: – Тебе тоже придется на них ответить, Кейси.
Джейкоб пристально смотрел в ее глаза.
– Я не единственный, кто должен платить за свои ошибки. – Он наклонился к Кейси, и от страха у нее защемило сердце. – Мы будем часто с тобой видеться.
– Я не сомневаюсь. – Кейси кивнула, стараясь успокоиться.
Его взгляд упал на ее соблазнительный рот.
– А я сомневаюсь в каждом слове, которое слетает с твоих красивых губ, – сказал он.
Внезапно он дотронулся до ее губ большим пальцем. Она затрепетала от его прикосновения.
– Расскажи, как ты живешь, Кейси.
Кейси поджала губы и одарила Джейкоба настойчивым, самоуверенным взглядом, которого удостаивались ее нахальные клиенты. Он просто улыбнулся, затем отстранился от нее и проехал вперед.
– Ну, – начала она, немного запнувшись, – живу я достаточно просто, как ты уже знаешь. Моя работа связана с моей семьей.
– Они поддерживают тебя и Картера?
Джейкоб так мягко произнес имя сына, что у Кейси вновь защемило в груди – на этот раз, от радости.
– Конечно. У нас очень дружная семья. Моя бабушка, мать и брат обожают Картера.
В действительности мать Кейси ужасно страшилась родства с семьей Блэкстоун. Кейси вытерла руки о джинсы, подыскивая слова.
– А твоя семья? – Она с трудом сглотнула, подумав о своей подруге Кристине, ставшей Блэкстоун. Она ужасно разозлится, когда узнает, что Кейси не сообщила ей о Картере. – Они в курсе?
– Увидишь. – Джейкоб резко повернул машину на детскую площадку, возводимую на деньги Блэкстоунов в южной части города.
На площадке была группа людей, наблюдавших за работой строителей.
– Они знали о нашем приезде? – спросила Кейси.
– Они знали, что приеду я, – ответил Джейкоб. – А ты просто бонус. – Положив ладонь на ручку дверцы и глядя прямо перед собой, Джейкоб произнес: – И запомни: моя любимая позиция, когда ты сверху.
Кейси сглотнула. Она озадаченно размышляла над его откровением.
Она последовала за Джейкобом, и он представил ее своему брату. Потом вперед вышла Кристина и тихо сказала:
– Мы знакомы. Привет, Кейси.
До отъезда Кейси и Кристина были очень близки. Между ней, Кристиной и Авери Прескотт возникли тесные отношения, благодаря участию в общественных работах, и их различный социальный статус на эти отношения никак не влиял. Кейси сказала им, что уезжает работать, и после возвращения пыталась возобновить связь с подругами.
– Кейси, мне жаль, что мы только сейчас с тобой познакомились, – сказал Айден.
Кейси не понимала, как ей реагировать. Айден не стал ждать ее ответа и продолжал:
– Не будем ходить вокруг да около. Джейкоб рассказал нам, что случилось. Вернее, почему ты уехала из города.
Он обменялся с женой понимающим взглядом.
– Мы с Кристиной отлично знаем, как мой дед манипулировал людьми ради собственной прихоти. Но запомни, что мы с нетерпением ждем, когда ты и Картер войдете в нашу семью.
Кейси посмотрела на Джейкоба, задаваясь вопросом, что он сейчас чувствует. Но его взгляд невозможно было понять.
– Я не уверена, когда это произойдет…
Айден покачал головой:
– Не имеет значения. Мы всегда к твоим услугам.
Затем он повернулся, чтобы поговорить с Джейкобом, будто не случилось ничего необычного.
– Как идут дела? – спросил Джейкоб. Казалось, он никак не отреагировал на слова брата.
– Хартвелл проделал большую работу.
Кейси увидела, как Айден обнял Кристину. Он непроизвольно погладил ее плечи, одаривая жену своим вниманием, одновременно разговаривая с Джейкобом. У Кейси стало тяжело на душе, но не потому, что она позавидовала подруге.
– Привет, Кристина! – сказала она, чувствуя неловкость. – Как поживаешь?
– Хорошо, – ответила подруга. – В самом деле, хорошо.
Глубоко вздохнув, Кристина серьезно посмотрела на Кейси:
– У тебя есть его фотографии? Я ни разу не видела Картера после твоего возвращения.
Кейси поежилась. Для Кристины было важно, что Кейси не общалась с ней прошедший год. Вытащив телефон из заднего кармана, она показала ей фотографии Картера.
– О, какой он хорошенький, – выдохнула Кристина.
Кейси испытала материнскую гордость. Джейкоб протянул руку, взял телефон у Кристины и стал просматривать фотографии сына. Кейси с трудом сдерживалась, видя глубокую печаль в его глазах.
Вина глубоко поселилась в ее душе, и она сомневалась, что когда-либо от нее избавится. Да, Кейси боялась. Да, она зилась. Да, ее шантажировали. Но, в конце концов, ее решение выполнить требования Джеймса сильно обидело Джейкоба.
Джейкоб долго и пристально смотрел на одно фото. Он молчал, и на душе Кейси стало еще тягостнее.
Она отвела взгляд от Джейкоба и увидела суровый взор Айдена Блэкстоуна. Она слышала, что он крепкий орешек. Но в его глазах читалось не только сочувствие Джейкобу, Айден сопереживал всем членам своей семьи. Кейси почувствовала отвращение к самой себе, и у нее скрутило живот.
– Давай я покажу тебе, как идет строительство. – Кристина взяла Кейси за руку, уводя прочь.
Возможно, так будет лучше. Иначе Кейси разрыдается у всех на глазах.
– Я действительно не понимаю тебя, Кейси, – наконец произнесла Кристина. – А я очень хочу тебя понять.
– Джеймс угрожал моей семье. Я не знала, что делать, чтобы не пострадали моя мать и бабушка.