— Ага! Жди! Очень красивый! Вот бы с кем на юг прокатиться!
«Да, красивый», — согласилась Даша. Хотя на мужчин она, как правило, внимания не обращала. Изза Дана, который был верхом совершенства. Даша близоруко прищурилась, и вдруг до нее дошло: «Да это же мой муж!»
Она вновь обернулась на женщин, которые задержались на крыльце, чтобы поглазеть на красавца. Они видят то же самое? Неужели это Димка Сажин вызвал у дам такой бурный восторг? Всего лишь Сажин…
— Извини, Дашенька! — издалека заулыбался Дима. И ускорил шаг. Взлетел на крыльцо, обнял Дашу, и женщины, переглянувшись, разочарованно вздохнули. Так и есть: женат! — Жуткие пробки, мне пришлось бросить машину. Ехал на метро.
— А позвонить нельзя было? — со злостью сказала она, отстраняясь. — Сажин, если ты мне сейчас скажешь, что тебе не дали отпуск…
— Да дали, дали! — рассмеялся Дима.
— Ну, слава богу! — Она отступила на шаг назад и окинула его взглядом с головы до ног. Неужели показалось?
— Чтото не так? — Дима нервно поправил галстук. Под пиджаком оказалась светлая рубашка, на ногах ботинки, в общем, Сажин сегодня был при полном параде.
«Я просто не видела его в нормальной одежде, — сообразила Даша. — Вечно эти растянутые майки и свитера, потертые джинсы… Ах да! Мы же в ресторан собрались!»
— Так: говорю только я, — предупредила она мужа, перед тем как войти в дверь. — Ты сидишь и молчишь. Все равно ты в этом ничего не понимаешь. Идем!
Дима послушно шагнул за ней. Обстановка в кабинете сильно накалилась, хотя Сажин просто сидел и молчал, как велела ему жена. Листал журнал и терпеливо ждал, пока Даша спросит совета. Если вообще спросит. Подружки, которые первыми сели к столу турагента, явно манерничали и тянули время, чтобы поглазеть на красивого мужика. Дама средних лет, менеджер по туризму, нервно щелкала мышкой и тоже косилась на сидящего в кресле Диму.
«Наверное, это все изза его нового костюма, — злилась Даша. — Ишь! Вырядился!»
— Сажин, — дернула она мужа за рукав. — Я пить хочу. Я черт знает сколько тебя ждала!
Дима тут же вскочил.
— Я схожу в магазин.
— Вот и иди. Хоть чемнибудь займись.
Когда Сажин ушел, дамы сразу поскучнели. Подружки переглянулись и разочарованно сказали:
— Это нам не подходит. Слишком уж дорого.
— Оставьте свои координаты, если подвернется горящая путевка, я вам позвоню, — раздраженно сказала сотрудница турагентства и переключила свое внимание на Дашу: — Чем могу по мочь?
Когда вернулся Дима, женщины уже обо всем договорились.
— Что так долго? — удивилась Даша.
— Магазин далеко, и там была только вода с газом. А я знаю, что ты такую не пьешь. Пришлось перейти дорогу. Переход тоже далеко, — отчитался муж.
— Да какая разница! — Даша махнула рукой. — С газом, без… Давай уже.
Дима открыл бутылку, оказалось, что он и одноразовый стаканчик прихватил.
— У нас есть вода, — с обидой сказала дама за монитором. — Не обязательно было гонять мужа в магазин.
— Ничего, ему полезно прогуляться. Сажин, а чего это ты так вырядился? — подозрительно спросила Даша.
— У меня была деловая встреча.
— Ааа… Я всегда думаю о тебе лучше. А ты изза переговоров нормально оделся, не изза меня. Надеюсь, ты не забыл о том, что пригласил меня в ресторан?
— Нет, конечно!
— Тогда идем.
— А можно взглянуть на тур, который вы забронировали?
— Зачем?
— Я же сказал: мне дали премию, и мы могли бы позволить себе отель категорией повыше.
— Лучше купи себе на эти деньги нормальный костюм!
— Вы не правы: ваш муж прекрасно одет. — Дама за монитором с обидой щелкнула мышкой.
— Мне нравится светлое, — отрезала Даша и встала. — Сажин, идем!
В ресторане они поругались.
— Тебе и правда не нравится мой костюм? — тихо спросил Дима.
— Мне не нравится счет. — Она хмуро уставилась на лежащий в корочках чек.
— Я заплачу. — Дима полез в карман.
— Сиди уже!
— Не переживай: мне и на костюм хватит, — усмехнулся Сажин. — Кстати, я покупал его в том же магазине, что и Голицын. Специально узнавал у Дана адрес.
— Опять?! — взвилась Даша. — Я же просила тебя не упоминать его имени!
— Рад бы, да не могу! Я уверен: если бы я купил светлый костюм, ты бы непременно сказала, что тебе нравится темное!
— Да мне вообще все равно, что на тебе надето!
— Спасибо, дорогая, за прекрасный вечер, — мрачно сказал Дима и отвернулся от подошедшего к столу официанта. Не хватало еще поскандалить о том, кто будет оплачивать счет. Ну, разумеется, Дарья Витальевна!
— Если тебе не нравится, ты прекрасно знаешь: я тебя не держу. Это ты за меня держишься, Сажин.
— В точку попала! — горько усмехнулся Дима. Официант ушел, а Сажин облокотился на стол и, тяжело глядя на жену, спросил: — Ну, скажи: чего тебе надо? Я сделаю, клянусь!
— Нет.
— Уверена?
— Да.
— Понятно. Ты хочешь замуж за Голицына… — «Я пытался это устроить», — чуть было не проговорился он, но вовремя замолчал. Зачем Даше знать, что те полгода счастья, о которых она без конца упоминает, — и то дело рук ее мужа? Мужа, которого она еле терпит. Не хватало только второй попытки суицида!
— Я замужем за тобой, — нахмурилась Даша. — У нас есть дочь. И я собираюсь нести свой крест до конца. Все, чего я прошу: не береди мне душу.
— Я понял.
— Все. Идем. — Даша со вздохом встала. — Мы едем на море. Давай хотя бы попробуем наладить отношения…
Поначалу ей даже показалось, что получилось. Дима был очень нежен и предупредителен. Впрочем, он всегда был таким. Даша оттаяла: чаша весов вотвот качнется в другую сторону. Муж явно поработал над собой. Избавился от очков, которые носил в институте, стал нормально одеваться, вроде бы ходит в тренажерный зал. Они эту тему никогда не поднимали, но и на пляже Даша никогда раньше Сажина не видела. На море они вместе не ездили, ходить по пляжам в Москве у них попросту не было времени. Вечером, ложась в постель, Даша торопилась поскорее раздеться, а смотреть, как раздевается муж, ей никогда особого удовольствия не доставляло.
Теперь у нее появилась масса свободного времени. С утра они шли на пляж, и до полудня Даша лежала в шезлонге, нежась на солнышке и от скуки разглядывая отдыхающих. Ее взгляд то и дело натыкался на мужа, впрочем, не только ее. Сажин явно вызывал у женщин интерес.
«Мне ничего не стоит комунибудь его сплавить, — вдруг подумала Даша. — Потому что мне он, даже такой, не нужен. Или нужен?»