Мелани говорила так быстро, что в горле у нее пересохло.
— Какое совпадение! — воскликнул ее собеседник, но в голосе проскользнули фальшивые нотки.
— Я всегда думала, что это не случайность. Лора Шарден богата, и она повсюду искала свою дочку. Бетти, жена Жозефа Маруа, рассказывала мне, как эта вдова приехала в Валь-Жальбер и потребовала, чтобы ей отдали дочь. Это была целая история! В поселке говорили, что опекун никак не хотел выпускать из рук свою курочку, несущую золотые яйца.
— А отец девочки? — с трудом вымолвил Жослин.
— Бедняга умер и похоронен где-то на севере, на берегу Перибонки, так говорила Лора Шарден. Когда Эрмин вышла замуж за Клемана Дельбо, метиса, парня очень красивого, тут уж ничего не скажешь, она украсила цветами могилу отца. Ее муж вместе с матерью, овдовевшей крещеной индианкой, живет в тех местах.
Жослин на мгновение закрыл глаза. Он вспомнил супругу Анри Дельбо — подозрительную, враждебно настроенную женщину с длинными черными косами и гибким телом, в платье из оленьей кожи. Золотоискатель звал ее Роландой.
«Мог ли я тогда подумать, что моя дочь выйдет замуж за мальчика, который кормил моих собак в тот вечер, когда Анри нас приютил! — в растерянности подумал мужчина. — Господи, неужели все решено на небесах заранее?»
Тяжелее всего было узнать, что Лора с Эрмин считают его умершим. Он с удовольствием прослушал бы рассказ Мелани Дунэ еще раз, чтобы ничего не забыть.
— Вы говорите, что мать этой юной дамы потеряла память? Не хотелось бы, чтобы такое случилось со мной, — негромко сказал он.
— Доктора называют это амнезией, — сказала старушка. — Когда Лора Шарден познакомилась с богатым промышленником, который был намного старше ее, она не помнила ни своего прошлого, ни даже того, что у нее был ребенок. Я, мсье, наверное, не смогла бы жить, забудь я моего любимого супруга. Память очень много значит для человека. Все, что я вам рассказала, я собрала по крупицам из множества разговоров. Люди охотно болтают, особенно зимой или когда очень скучно. Стоит мне на мессе повстречать кого-то из Валь-Жальбера, не важно, живет там человек или уже нет, я всегда спрашиваю, какие новости. А Эрмин я очень люблю. Она всегда была девочкой веселой и предупредительной. Но всем было понятно, что расти без родителей для нее — большое горе. Бетти Маруа иногда заходит ко мне по воскресеньям, и мы говорим о нашем соловье.
— Удивительную историю вы мне рассказали! — признал взволнованный Жослин. — А известно ли, как умер отец этой девушки?
Мелани подалась вперед, словно собираясь доверить ему страшную тайну:
— Он выстрелил себе в лицо. И волки растерзали его мертвое тело. Бетти говорила, что человек, который его похоронил, какой-то золотоискатель, установил крест на его могиле. Тот покончил с собой, так его мучила совесть.
Пожилая дама умолкла. Перекрестившись, она посмотрела на своего гостя.
— Пейте кофе, мсье! И возьмите еще печенья!
— Благодарю вас, теперь я до самого ужина буду сыт.
Жослин встал, надел куртку и шапку. Внезапно он стал ловить ртом воздух, ощутив его острую нехватку. И причина крылась не в том, что в доме было жарко натоплено.
«Я — мертвец, — подумал он. — Лора считает меня умершим. Эрмин принесла цветы на мою могилу. Какой ужас! Теперь-то я просто обязан им написать. Если я постучу в дверь их дома, они решат, что явилось привидение!»
— Съездите снова в Валь-Жальбер, мсье, — предложила Мелани. — Если вам повезет, вы познакомитесь с молодой дамой, которая так хорошо поет. Как ваше имя?
— Эль… зеар, Эльзеар Ноле, — запинаясь, пробормотал он и пожал ей руку.
— Мелани Дунэ, — не без кокетства представилась пожилая дама. — Мне очень приятно было с вами поговорить.
Шарден поторопился откланяться: ему не терпелось вдохнуть свежий морозный воздух и привести в порядок мысли.
«Кто похоронен на том месте? — не переставал удивляться он. — Сколько слез я пролил на этой могиле, представляя под снегом и камнями красивое тело моей Лоры. Я должен это знать! Возможно, Клеман Дельбо сумеет ответить на мои вопросы. Его родители до сих пор живут там».
Торопливой нервной походкой он вернулся в робервальский порт. Омраченный сомнениями взгляд потерялся среди белых просторов озера. По другую сторону водоема находился город Перибонка, а от него вдоль одноименной реки шла дорога, разветвлявшаяся на несколько троп. Жослин, который привык к одиночеству и упивался вновь обретенной свободой, задумал отправиться в эту белоснежную пустыню — северные земли, казавшиеся ему лучшим укрытием в те времена, когда он считал себя убийцей и скрывался от полиции. В смятении он не обратил внимания на слова старушки о том, что мать Тошана ныне вдова, и не знал, что золотоискатель Анри Дельбо погиб, утонув в реке пять лет назад.
— Нет, я не стану так рисковать, — сквозь зубы проговорил он. — До хижины Дельбо многие мили пути. Если начнутся снегопады, я быстро выбьюсь из сил. Терпение! Сомнения прочь! Завтра я поеду в Валь-Жальбер, к Лоре. Если Клеман Дельбо там, он сможет рассказать мне все не хуже отца. Хотя нет, в то время он был еще слишком мал. Если ему что-то известно, он давно рассказал бы Лоре.
По отношению к зятю Жослин был настроен весьма враждебно, как если бы Клеман Дельбо украл у него Эрмин. Лишенный возможности видеть дочь в детском и подростковом возрасте, он сохранил о ней два воспоминания: улыбчивая малышка, которую он оставил на крыльце монастырской школы, и красивая молодая женщина, какой он увидел ее в санатории. Вдобавок ко всему в глубине его истерзанной испытаниями души все еще гнездились предрассудки строгой и очень набожной семьи Шарденов. Разумеется, Клеман с матерью были христианами, но, несмотря на это, в их жилах текла кровь монтанье.
«Метис! Я надеялся, что мое единственное дитя сделает лучший выбор!» — думал он.
Однако скоро его мысли обрели другое направление. Он не станет больше откладывать встречу с законной супругой. И мужчина снова пообещал себе, что завтра постучит в дверь дома Лоры.
Приняв решение, Жослин наконец вернулся в пансион.
Валь-Жальбер, на следующий день, воскресенье, 12 марта 1933 года
Лора пригласила Элизабет Маруа с детьми на кофе с десертом. Солнечные дни, предшествовавшие этому воскресенью, заронили в сердца жителей поселка надежду на раннюю весну. По крайней мере, Эрмин с матерью хотелось так думать. Однако домоправительница, которая как раз была занята приготовлением слоеных пирожных с кремом, предсказывала обратное.
— Что бы вы там ни говорили, зима еще не сказала своего последнего слова. Деревья не обманешь, да и лесное зверье тоже.
— Но в кленах уже началось движение сока, — возразила Элизабет. — Вчера Жо возил всех нас на сахароварню, мы подставляли под стволы сосуды для сока. В будущую субботу мы поедем туда снова, на этот раз уже варить сироп. Помнишь, Мимин, как ты ездила с нами? Эдмон тогда был совсем маленький!