Что было дальше, не знаю. Сколько продолжалось мое купание, где и как подземные воды вышвырнули добычу на поверхность и доставили ее в чащобу? Почему не захлебнулся? Почему очнулся в полутора метрах от кромки воды и почему оказался присыпан водорослями и донными отложениями? Непонятно. От одних «почему», оставшихся без ответа, можно сойти с ума. Потеря памяти похожа на склероз — каждый день новости. Сколько часов я изображал бесплатный деликатес на берегу? Видимо немало, раз привлек к себе пернатых гурманов… Опять меня тошнит. Извините, я тут недалеко…
С длинной шеей хорошо водку пить — согревает, а вот блевать — не очень. Такое чувство, будто ежа через горло протаскивают, и жжет потом не по-детски. Ледяная вода успокаивает жар преисподней в глотке. Надолго ли? Сил моих больше нет терпеть эту пытку.
Отравление совпало с линькой, и организм был максимально ослаблен. И не надо искать здесь ничьих происков, просто так звезды выпали. Почему же я в первый день носился этаким живчиком с электромоторчиком в заднице? Адреналин, ребятки. Вы бы тоже бегали со скоростью электровеников, если бы вам пытались выклевать глаза или вознамерились полакомиться вашей плотью. Сглупили вороны, захотели все и сразу, нет чтобы денек подождать. В своем нынешнем состоянии я бы и от колибри не отбился.
Два дня я передвигался по-пластунски, начесывая пузом травку и гальку. На третий день, когда большая часть чешуи осыпалась песочком, стало чуть полегче. Днем раньше наконец-то прекратилась рвота. Могучий организм грозы окрестных магов победил отраву и справился с хворобой.
Да, я велик и могуч, если бы не был так мелок и жалок. Ничего, СПИД пережили и это переживем, не впервой! Где наша не пропадала. Повторюсь — русские не сдаются.
Несмотря на то что меня больше не полоскало каждые пятнадцать минут, кушать по-прежнему не хотелось. Нет, вру, аппетит проснулся и продолжает бодрствовать, да что толку. Возжелай я перекусить, ничего бы у меня не вышло. Открою секрет — жрать у вашего покорного слуги нечего!
— А как же змея? — спросят некоторые особо внимательные читатели.
Нет змеи, кончилась. Старательней закапывать надо. На второй день эпидемии на мой «продовольственный склад» пробрались вездесущие муравьи. Видимо, мясцо за день подтухло, и это привлекло охочих до наживы насекомых. Отмахиваться от мародеров в силу озвученных выше причин я не мог. Пришлось отдать стратегический запас на милость победителей. К вечеру бесконечный поток рыжих шестиногих «паломников» на «склад» иссяк, ибо косточки несчастного пресмыкающегося были вылизаны начисто, хоть лекцию по строению скелета в институте по ним устраивай.
Дилемма. Оживший желудок, терзая хозяина, настоятельно требовал наполнить себя харчами. Просьбы внутреннего органа оставались неудовлетворенными. На обед, завтрак и ужин было подано два мотылька и несколько зазевавшихся кузнечиков. Ягод на кустиках не осталось. Попытка штурмовать муравейник закончилась позорным бегством. Нахальную «годзиллу» с головы до ног залили муравьиной кислотой и закусали в пораненные перепонки, так что отведать мексиканских деликатесов в виде диетических яиц не получилось. Из стали они себе жвала куют, что ли?
Была мысля отправиться в свободный поиск, но пришлось ее отмести за неимением возможности к исполнению. Сил пока маловато, поэтому продолжаем вытаптывать полянку. Тут мне каждый кустик знаком, есть где спрятаться. Как-то не улыбается стать добычей хищников. Оклемаюсь окончательно, тогда что-нибудь будем думать. На сегодняшний день и ближайшее будущее главная стратегическая задача — научиться выживать в лесу. Дикое я существо или нет, в конце концов?! Поживу, акклиматизируюсь, тогда и двину на поиски человеческого жилья. Все же в отдаленной перспективе я видел себя рядом с людьми. Прошу понять меня правильно: являясь животным по форме, фактически я им не являлся. Такая вот тавтология. А школа выживания в диких условиях всяко пригодится.
Глубокоэшелонированные тылы — залог победы в любой войне на выживание. Можно выиграть сражение и блестяще разбить врага, но, не имея тылов, любая армия обречена на поражение. Желаете наглядный пример? Запросто! Французский император Наполеон Бонапарт вторгся в Россию, непозволительно растянул коммуникации, ослабив связи между гарнизонами, и получил тотальную войну с крестьянами, которые уничтожали отряды фуражиров. Лишившись опоры и снабжения, его победоносная армия покатилась на запад. Отступая, французский лев постоянно подвергался атакам волчих стай озлобленных крестьян, летучих гусарских и егерских отрядов. Итог закономерен. Гитлер, вдохновившись планом «Барбаросса», двинул группы армий «Север», «Центр» и «Юг» через границу Советского Союза. Немцы, в отличие от французов, Москву не взяли, но также допустили набившую оскомину стратегическую ошибку — растянули коммуникации и тылы, которые активно подвергались губительному воздействию многочисленных партизанских отрядов. Ущерб был настолько велик, что гитлеровцы снимали с фронта кадровые части и бросали их на борьбу с народными мстителями. Надеюсь, вы уловили соль аналогии.
Над головой ослепительно сверкнуло, недаром с утра парило так, что было трудно дышать. Гляди-ка, затянуло. Пустые цистерны с грохотом покатились по небосводу. Из-за крон деревьев показались чернильно-черные бока отяжелевших от воды туч. За небесными странницами тянулась сплошная завеса проливного тропического ливня. Вот ведь незадача! Мало меня жизнь била. О лежке под выворотнем можно забыть, я не горю желанием утонуть столь экзотическим образом. Зуб даю, что нору зальет в первые секунды дождя. Оценив расстояние до деревьев, я надавал себе дюжину моральных тумаков. Почему я, дурак, с самого начала не позаботился о запасной берлоге где-нибудь в беличьем дупле? Пока доберешься деревьев, успеешь сто раз до нитки вымокнуть.
Ветер поднял с земли мириады опавших листьев, ураганный порыв пригнул к земле орешник и камыш, натужно заскрипели согнутые в три погибели могучие деревья. Молнии сверкали беспрестанно — светомузыка на выезде. Уступив ветру, натужно хрустнув, повалилось на землю ближайшее к поляне дерево. Тонкие ветви кроны вспахали мягкий дерн рядом со мной. Я успел убраться в сторонку, иначе, боюсь, меня бы перешибло пополам. Очуметь! Убегая от одной опасности, я слишком близко подступил к другой. Ударившие по земле тугие струи ливня заглушили звуки надвигающегося с верховий вала воды. Полутораметровая волна, сметающая со своего пути старые коряги, поваленные деревья и прибрежный мусор, легко избавилась от еще одного препятствия. Мутный поток закружил меня, будто щепку и поволок за собой. Побарахтавшись для приличия, я взобрался на одну из коряг, вцепился в нее всеми конечностями и предался удовольствиям безумного рафтинга. Доселе я не имел удовольствия сплавляться по горным рекам. Адреналин так и хлещет, жаль, надувных жилетов для драконов не предусмотрено. То, что некоторые могут по десять минут не дышать, еще ничего не значит. Зажмет тебя между подводных коряг — и поминай как звали. Десять минут продержался, а дальше — добро пожаловать в прислуги к водяному или на корм рыбам, раз уж воронам не достался.
Корягу кружило во всех направлениях, порою она цеплялась деревянными щупальцами-отростками за дно или берег, но лишь за тем, чтобы в следующую секунду сорваться с места и отправиться в дальнейший путь. Ливень хлестал не прекращаясь. Сверху вода, снизу вода, с боков вода — библейский потоп какой-то! Мутный поток, принимая в себя десятки вспученных ручьев и речушек, с каждым километром становился шире и шире. Постепенно мою «каравеллу» перестало кружить, словно куриный помет в водовороте, коряга больше не цеплялась за дно и берега. «Судно» выправилось и ходко шло посередине реки, гордо выставив вверх скрюченные ошметки кореньев. На главной палубе стоял, замерзший как цуцик, капитан импровизированного корабля. Романтика, понимаешь, ни дня без приключений. Под мерное покачивание я не заметил, как уснул.